Уходящие в вечность
Шрифт:
Почему именно там находятся документы нацистской Германии? Видимо, потому что с давних времен это место являлось основным хранилищем немецких военных источников. Официально это учреждение называется Bundes Archiv Milit"ar Archiv, сокращенно BAMA. Переводится как «Федеральный архив, военный архив». В обиходе немцы именуют его «Архивом вермахта».
Главное для меня во время той краткой поездки было понять, насколько он информативен применительно к блокаде Ленинграда и боям за наш город. Этой темой я занимаюсь свыше двадцати лет. Посетив архив, я убедился, что работы для историка, владеющего немецким военным языком, там непочатый край.
Оказалось, что в архиве, помимо подробнейших сведений о действиях немецких войск,
Большое количество документов исследовал, к примеру, во Фрайбургском архиве вермахта немецкий писатель Хассо Стахов, подбирая материал для своей книги «Трагедия на Неве». Чтобы усилить достоверность изложенного в книге материала, Стахов поместил в приложении названия 96 документов, большая часть из которых находится в архиве вермахта. Перечень начинается с документов Верховного командования вермахта и заканчивается документами дивизионного звена.
Вот наиболее интересные материалы из архива вермахта, которые использовал в своей книге Стахов.
Допрос полковника Старунина
Среди документов немецкой 254-й пехотной дивизии Хассо Стахов выделил «Отчеты начальника разведотделения 9.3.42 г. и 11.5.42 г., касающиеся допроса пленного командира 191-й стрелковой дивизии полковника Старунина». Документы хранятся во Фрайбурге под номерами: BAMA RH26-254/8-11, 16-20. Стахов проанализировал эти данные и поместил в своей книге редкое по эмоциональности описание.
Вот что говорится в этом отчете: «Полковник захвачен в плен 7 марта 1942 года разведдозором на одной из лесных прогалин. Перед этим были взяты три его офицера, политрук и шесть солдат. Один из пленных русских указал разведдозору место, где скрывался командир. При взятии его в плен возникла перестрелка, в ходе которой полковник получил легкое ранение. Разведдозор получил приказ доставить полковника, по возможности, живым. Остальные русские были расстреляны».
Далее Стахов сообщает, что командиром, о котором идет речь, является полковник Старунин. Он командует 191-й стрелковой дивизией, ему 43 года, он сын крестьянина. Во время советско-польской войны в 1920 году он от простого солдата дослужился до командира роты, а затем стал штабным офицером. В 311-й стрелковой дивизии, куда он затем был переведен, его назначили начальником разведывательного отделения. В августе 1941 года дивизия потерпела тяжелое поражение под Чудово. В самый последний момент Старунину удалось избежать окружения. В тот же день он был арестован и обвинен в сдаче Чудово. Спустя два месяца двери камеры внезапно для него открылись. Ему сказали, чтобы он убирался на все четыре стороны. Едва он смирился со своей участью отверженного, как был назначен начальником штаба 191-й стрелковой дивизии. Эта дивизия известна. Она принимала участие в боях за Тихвин и нанесла удар во фланг немецкой 21-й пехотной дивизии, когда та с боями отходила от Волховстроя на юг. В феврале 1942 года Старунин становится командиром этой дивизии. Все это напоминает судьбу таких генералов, как Малинин, Мерецков и Рокоссовский, которые считались с 1938 года заговорщиками, а затем вдруг были поставлены во главе корпусов и армий.
Такие потрясения можно стойко сносить, лишь когда душа очерствела и фанатизма в достатке. Старунин обладает этими качествами. Ему поставлена задача пробиваться к передовым частям на севере участка прорыва, обходя дивизии, застрявшие в ожесточенных боях на просеке «Эрика». Там он получает новый приказ: выдвинуться к шоссе Ленинград – Новгород, чтобы перерезать пути снабжения немцев в районе Померанье неподалеку от Любани. При этом не имеет значения, как далеко он оторвется от своих частей снабжения и насколько будут открыты его фланги.
Старунина терзают сомнения, но он отбрасывает их прочь. Он утешает себя, что снабжение наладится и к тому же на подходе должно быть подкрепление. 191-я стрелковая дивизия продолжает движение и выходит, не подозревая ни о чем плохом, к узкоколейке, называемой в просторечье «Восток – Запад». На старунинских картах она оказалась не обозначена. Немцы, спеша изо всех сил, превратили железнодорожную насыпь в огневое заграждение. Вскоре дивизия ввязывается в ожесточенные лесные бои. Заканчиваются продовольственные и другие запасы, на флангах появляются немцы. Слабые попытки идущих следом частей установить контакт со Старуниным ни к чему не приводят. Его узлы связи уничтожаются огнем артиллерии. Посыльным не удается пробиться через немецкий заслон. Полки Старунина окончательно застревают в 15 километрах от шоссе перед указанной им целью – деревней Померанье. Там они попадают в окружение. У них заканчиваются боеприпасы и продовольствие.
Проходит не так уж много времени, и Старунин убеждается, что ему не удастся вырваться из окружения с остатками своей дивизии. В северном направлении разорвать кольцо невозможно. Он пытается прорваться на запад, но и это не приводит к успеху. Тогда он приказывает оставшимся частям пробиваться мелкими группами на юг. После поражения под Померанье его в случае благополучного выхода из окружения ждет смертная казнь. Не поэтому ли он остался в котле? Старунин отрицает это. Он легко мог бы пробиться к своим, полагает Старунин, так как часами изучал систему и порядок действий немецких сторожевых постов. Нет, он просто не хотел бросать в беде своего дивизионного комиссара. Намерен ли он это использовать как смягчающее обстоятельство? Старунин пожимает плечами. Когда комиссар умер, то все шансы на благополучный исход были уже потеряны.
Когда немцы обнаружили Старунина, то он стал отстреливаться, но отказало оружие. «Мне нужно было бы погибнуть в бою», – говорит он. Старунин понимает, что его семья будет уничтожена, если НКВД узнает о его сдаче в плен. Семья – это единственное его счастье. Остается ли Старунин по-прежнему убежденным коммунистом после всего того, что он узнал о советском режиме? Он отвечает утвердительно. Немецкие офицеры тоже ведь имеют свои идеалы. И он без тени страха спрашивает офицера, который его допрашивает, почему тот сам является национал-социалистом.
На этом немецкий писатель заканчивает свой рассказ о Старунине. Мне же стала интересна дальнейшая судьба командира 191-й дивизии, и я разослал записи Хассо Стахова по Интернету. Неожиданно быстро получил письмо от одного молодого петербургского историка. «Полковник Старунин по-прежнему считается пропавшим без вести в результате неудачной Померанской операции, – написал он мне. – Из той операции мало кто вернулся, а штаб дивизии сгинул бесследно. Наличие такого документа в немецком архиве позволяет вычеркнуть из списка пропавших без вести еще одного командира Красной армии, хотя я уверен, что сама запись допроса содержит массу фамилий офицеров Красной армии с разъяснением их судеб. Сколько советских солдат и офицеров можно было бы вычеркнуть из списков пропавших без вести благодаря таким вот документам, если бы этим занялось Министерство обороны России».
Какой «немецкий порядок» планировался в оккупированном Ленинграде?
Согласно документам, обнаруженным Хассо Стаховым в «Архиве вермахта», еще в июле 1941 года командование 18-й армии разработало планы по захвату Ленинграда и решению вопросов, связанных с контролем, эксплуатацией, управлением, работой заводов и других учреждений, а также со снабжением.
Было продумано:
– кто будет распоряжаться его городским имуществом;
– кто займется производственными мощностями;