Уклонист
Шрифт:
"Да что происходит-то, твою душу?!" - недоумевал Куликов, оттаскивая раненого подальше от места катастрофы. И катастрофы ли?
Снова взрыв. Вадим обернулся и увидел что БМД удержавшуюся на платформе разорвало в клочья, маленькая башенка, сорванная взрывом, кувыркаясь в воздухе, улетела прочь.
Бабах! Вторая БМД повторила судьбу предшественницы разве что башня осталась на месте, а весь сноп огня вылетел из люка десантного отделения. Но если с первой еще можно было подумать, что это взорвался боекомплект, там и впрямь грохнуло изнутри,
Вот и третье БМД стало похоже на разорванную стальную коробку. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что их расстреливают хладнокровно и методично. Вот только из чего, кто и откуда?!
***
С раненым бойцом Вадим кое-как доковылял до подножия ближайшей горы, которая начинала резко расти ввысь в каких-то двух десятках метров от железнодорожного полотна, где и залег под первым же попавшимся кустом и быстро облачился в бронежилет, напялив ненавистную каску.
Со стороны катастрофа имела еще более пугающий, шокирующий вид, который можно описать всего одним словом - хаос.
Перестреляв все БМД, даже те что сорвались с платформ и хорошенько покувыркались, помяв свои пушки, стрелки принялись за грузовики с боеприпасами. Вот тут уже начался настоящий фейерверк, с грохотом, салютом, искрами...
Куликов силился во тьме и ослепляющих вспышках взрывов разглядеть стрелявших, но как ни старался ничего не разглядел. Не видел он этих загадочных стрелков, а не заметить их было бы невозможно, если бы они сидели на склонах и стреляли по поезду из гранатометов.
Не видно нападавших, хотя гора лысая, ни деревьев, ни кустарника, ни даже высокой травы, лишь голая поверхность присыпанная недавно выпавшим в горах снегом. Кроме того разросшиеся пожары уже давали достаточно много стабильного света, чтобы можно было что-то заметить, какие-то передвижения... но ничего и никого не видно. Также не видно и не слышно характерных вспышек и выхлопов при выстреле.
Создавалось такое впечатление, что их атакуют невидимки, но в невидимок Вадим не верил. Да и засада какая-то не совсем правильная. По логике вещей после крушения поезда и уничтожения техники должна появиться живая сила и расстрелять успевшего выбраться и спастись противника из автоматов и пулеметов, забрасывая его гранатами. Но ничего этого не происходило.
Второму эшелону шедшему в десяти минутах позади, повезло больше. Он не стал жертвой диверсии, однако же он стал новой целью для неизвестных стрелков. Этот неизвестный стрелок, а точнее стрелки, перебив все БМД и грузовики на первом составе принялись за второй. И взялись они снова за бронетехнику.
Тут и там началась суматошная стрельба, но в кого стреляют не видно. Вадим подозревал, что просто в темноту, чтобы просто отогнать собственный страх. Но это не лучший метод. Опять-таки пустая трата боеприпаса.
– Прекратить стрельбу! Прекратить стрельбу!
– зазвучали приказы тут и там.
– Ну, и чего
– раздался жесткий голос над головой.
Вадим от неожиданности аж вздрогнул и чуть не выстрелил, хорошо автомат остался на предохранителе. Да и затвор вообще-то еще нужно передернуть.
– Отдохнуть прилег?!
– Никак нет... вот... раненый...
– Где твое отделение?!
– Не знаю товарищ старший сержант, - и кивнув Куликов в сторону горящего состава, добавил: - Бегает где-то...
– Так собери его и живо обратно! Разлегся, понимаешь! Ты командир или кто?!
– Слушаюсь.
Вадим с большим неудовольствием выбрался из укрытия и пригибаясь побежал вдоль железной дороги, поближе к горе, выкрикивая фамилии бойцов из своего отделения:
– Тулунин! Аллагали! Нургалаев! Аксу! Махамбет! Сатагай! Алиев! Жахоев! Ямадаев! Все ко мне!!!
Кто бы только знал, чего стоило Вадиму выучить все эти фамилии... даже несмотря на свою отменную память.
Через долгих пять минут почти все отделение было собрано, но для этого пришлось еще немного побегать выкрикивая фамилии и матерясь. Бойцы не всегда его слышали, а кто-то и вовсе находился в прострации ни на что не реагируя. Двое из его отделения сильно хромали, один зажимал рану на лбу из-под которой обильно текла кровь.
– Где Ямадаев?!
– Умер, - ответил его товарищ Алиев.
– Осколок разбившегося стекла по шее полоснул...
Второй эшелон тем временем попытался сдать назад и выйти из под губительного обстрела, да вот незадача несколькими удачными выстрелами противник подбил локомотив и методичный обстрел продолжился.
Еще Вадим заметил что локомотив не взорвался изнутри как это случалось с бронемашинами и грузовиками. Просто появлялась обугленная дыра, чем-то напоминавшая кратер.
Это очень походило на действие кумулятивного заряда, но опять же неувязочка, не слышно выстрела из пушки или выстрела гранатомета тоже не тихого, а в таких стесненных, горных условиях, пушка или стрелок должны бить прямой наводкой с малого расстояния до пятидесяти метров и следовательно стреляющих должно быть легко обнаружить, хотя бы по вспышке. Но нет ни пушки, ни выхлопа, ни звука выстрела и при этом стреляют со снайперской точностью, прямо в топливный бак или отсек с боеприпасами.
Мистика.
Куликов вернулся к месту встречи уже со своими бойцами. Коржаков только его и ждал, остальной взвод уже давно сгруппировался вокруг своего сержанта, ожидая его ценных наставлений.
– Наконец-то...
– У меня один погибший, Ямадаев, - доложил Куликов.
– Еще у некоторых травмы разной степени тяжести.
– Не у тебя одного потери...
Как вскоре выяснилось взвод потерял еще два человека и пять оказались тяжело ранеными, переломы рук и ног. Им из подручных средств уже успели наложить шины, вколоть обезболивающее и положить в укромное место. О вывихах, ушибах и порезах даже вспоминать никто не стал.