Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез
Шрифт:
Я этого боксера вот к чему вспомнил. Как-то раз вызвали Дениса Анатольевича и его орлов к одному бойкому пенсионеру. Супруга пенсионера вполне обоснованно опасалась за свою жизнь: ревность – вещь страшная. Вон один сосед машину под окнами поставил, сигнализацию включил, фары моргнули – не иначе сигнал к соитию подает. А через пару часов, почти в полночь, у второго соседа машина вдруг завыла и заморгала – значит, хочет так, что просто нету сил. Бабка молчит, как Зоя Космодемьянская. Тот сосед, что поделикатнее, только пальцем у виска на очной ставке вертит. А тот, со спермотоксикозом и бешеной сигнализацией, вообще пригрозил с лестницы спустить. Мужиков приструнить не получилось, пришлось гонять по квартире жену.
А через месяц борьбы за нравственность и моногамность пенсионер вдруг понял: эти трое хотят его порешить. Мешает он их запретному счастью. А помирать-то
Спецбригада прибыла как раз в тот момент, когда мужик перебирался из окна своей кухни на соседский балкон. Пятый этаж? Да хоть десятый, свобода или смерть! То, что на балконе случайно завалялся топор, было не столь удивительно. Но вот откуда там было взяться семидесятисантиметровому мачете – загадка. Увидев, чем вооружился пенсионер, и смекнув, какой сюрприз может ожидать соседей, Денис Анатольевич попросил супругу ревнивца-верхолаза (она уже выбежала встречать барбухайку) вызвать участкового, водителю велел чем-нибудь отвлечь пациента, и спецбригада рванула вверх по лестнице.
Как и следовало ожидать, дверь соседи не открыли, мотивировав это тем, что спецбригаду они не вызывали. Подоспевшего участкового послали еще дальше – мол, что еще за глупости, у нас тут больных нет! А вот и есть, возразил Денис Анатольевич, спорим на ящик коньяка, что он у вас на балконе? Возникла заинтересованная пауза, послышались удаляющиеся шаги, потом вопль, стук падающего тела, после чего дверь распахнулась. Влетев в квартиру, полицейский и спецбригада метнулись к балконной двери. Хозяйка квартиры лежала в обмороке, около нее хлопотала ее мать, а на балконе, потрясая топором и мачете, метался пациент. Судя по многоэтажности тирад, он был поглощен словесной дуэлью с водителем барбухайки.
– Спецсредства есть? – спросил Денис Анатольевич у полицейского.
– Нету.
– А пистолет?
Тот развел руками, потом вышел из комнаты и вернулся со шваброй. Денис Анатольевич вздохнул, передал швабру санитару и накинул на нее пуховик:
– Будешь держать перед стеклом, чтобы больной не видел, как мы открываем дверь.
План действий был таков: открыть дверь, накинуть мужику на голову пуховик, чтобы его дезориентировать, а потом уже повязать. Но разве когда-нибудь хоть одна операция проходила так, как была запланирована? Видимо, у одной из сторон за балконной дверью иссякли аргументы или закончился словарный запас. Гонимый ревнивец обернулся, увидел комитет по встрече, взревел и прыгнул в квартиру. Стекло словно взорвалось. Денис Анатольевич и полицейский метнулись в стороны, уходя с линии удара, а санитар инстинктивно вытянул руки со шваброй вперед. Удар в лоб был бы не особо сильным, если бы этот самый лоб не так рвался ему навстречу. Да еще и пуховик слетел… Швабра не выдержала и развалилась на куски, мужик, всплеснув топором и мачете, сел на пятую точку и отключился. Повязать его по рукам и ногам было делом пары минут.
Чтобы исключить серьезную травму, на всякий случай прокатились до нейрохирургии и только потом сдали альпиниста-фехтовальщика в приемный покой. А через несколько дней его выписали. Почему? Да потому, что все симптомы болезни после удара в лоб куда-то делись. Мужик и сам недоумевал – с чего это ему вдруг такое причудилось. На всякий случай супруге дали все возможные телефоны – мол, если что, сразу звоните. Пару раз звонили сами – мало ли что! Ничегошеньки.
Санитар с тех пор мечтательно косится на швабры, но Денис Анатольевич непреклонен – не наш это метод!
И еще щенка бульдога…
Как гласит закон Мерфи, всякое решение плодит новые проблемы. Так и произошло, когда в нашей стране была побеждена неграмотность. Кто ж знал, что умение читать народ употребит не столько на освоение романов и энциклопедий, сколько на желтую прессу и чудодейственные рецепты омоложения и самоисцеления? С умением писать вышло еще хуже. Нет-нет, речь не о качестве современной литературы. Я про то, что народ научился писать кляузы и челобитные.
Эту историю поведала Галина Владимировна, тоже психиатр и наша хорошая знакомая. Лечится у нее… ммм… скажем, Анна Сергеевна. Стаж болезни у Анны Сергеевны солидный, уже больше тридцати лет. Плюс бессрочная инвалидность. То есть куча свободного времени. А раз оно есть, его надо куда-то тратить. Вышивание крестиком, дача, внуки – это, конечно, здорово, но как-то мелковато для настоящего человека советской закалки. Вот борьба за справедливость – это другое дело.
Вся жизнь ушла на борьбу со злом в лице чиновников-упырей и соседей-колдунов. С небольшими отступлениями в виде письменных советов каждому из вновь избранных мэров и президентов страны: как жить, что делать, кого опасаться. Совершенно бескорыстных, между прочим. Правда, последнего президента она рекомендациями обошла, и у психиатров даже затеплилась надежда на долгожданную ремиссию. Ага, как же!
Шумная и скандальная предвыборная кампания не прошла мимо Анны Сергеевны, и на этот раз по письму получили и президент, и премьер. Правда, никаких рекомендаций там не было – отправительница справедливо рассудила, что мальчики большие, разберутся и без ее советов. А вот просьба была. Не за себя, за сына. Просила Анна Сергеевна премьера с президентом призвать оболтуса к порядку. А то ишь чего удумал – каждый божий день дворника насилует! А из затраханного дворника какой работник? Правильно, никакой. Легкий бардак во дворе – прямое тому свидетельство и доказательство. Уж она их стыдила, призывала к порядку во дворе, половых связях и сексуальной ориентации – без толку. Дворник не сознается – то ли боится, то ли втянулся. А сын и вовсе грозит в больницу упечь. А в больницу ей никак нельзя – это ж тогда вообще сексуальный беспредел начнется, и ладно если дворником все ограничится, а ну как весь ЖЭК пострадает? А там и до остальных муниципальных служб дойдет. Словом, судьба города в руках Анны Сергеевны, но долго она не продержится, так что выручайте, родные.
Как и положено, оба письма в приемных президента и премьера изучили, устало вздохнули и отправили в нашу прокуратуру – мол, разберитесь, кто там кого, сколько раз и по согласию ли. В прокуратуре тихо выматерились и переправили шедевры кверулянтского [12] письменного творчества нам, с приказом разобраться как следует и полечить кого попало.
Не успела Галина Владимировна углубиться в увлекательное чтение – прокуратура прислала еще одно письмо Анны Сергеевны. На этот раз оно было адресовано одному из кандидатов в мэры города. Видимо, пациентка твердо решила уйти из большой политики и заняться, наконец, собой. Не все же ей за судьбы государства радеть. Поэтому никаких наказов и рекомендаций кандидат в мэры не получил. Только просьбу. Точнее, предложение. Она, Анна Сергеевна, голосует за кандидата и тем самым обеспечивает победу ему и опрокидывание всем прочим. Он же, со своей стороны, оплачивает ей круговую подтяжку лица, лечение мастита и силиконовую грудь пятого номера, липосакцию на животе и удаление мозоли с левой пятки.
12
Непреодолимая тяга к сутяжнической деятельности, отстаивание в судебных инстанциях своих мнимых, преувеличенных прав и необоснованных притязаний.
Кандидат в мэры, который и так еле-еле перебивался с черной икры на фуагра, прикинул свои скромные финансовые возможности. На подтяжку, силикон и липосакцию еще худо-бедно хватало, а вот удаление левопяточной мозоли грозило полным финансовым крахом. Поэтому, несмотря на заманчивые перспективы, пришлось проявить гражданскую сознательность и передать письмо в прокуратуру – дескать, попытка подкупа.
Пришлось Галине Владимировне вызывать пациентку на прием и лично передавать ей приветы от президента, премьера и кандидата в мэры города. И отдельный, большой и горячий – из прокуратуры. А также их коллективное пожелание лекарства пить аккуратно, на прием ходить не реже раза в месяц и этой весной заняться, наконец, дачей – очень отвлекает от дурных мыслей!
Про сбежавшую башню
Что бы вы попросили у Деда Мороза, если бы были уверены, что он не станет пришивать вам пуговицу на лоб (раскатанную губу надо куда-то пристегивать), а выполнит пожелание в точности? Задумались? А вот Толик знает. И каждый год просит – а ну как сработает?
Для счастья Толику нужно совсем чуть-чуть. Нет, не вылечиться от болезни – она ему не мешает, да и есть ли она, эта болезнь? Ну, раз или два в год попадает в больницу, но это мелочи. Подумаешь, с голосами поругался, соседей построил, родню погонял – было бы из-за чего бензин жечь, барбухайку туда-сюда гонять! Опять же, в больнице какое-никакое, а общество. Там голосами никого не удивишь и уж тем более не испугаешь. Миллион долларов – тоже мелко и никакой стратегии. А вдруг завтра у них дефолт случится?