Украденные ночи
Шрифт:
— Мне никогда не нравилось, как он бравирует своими любовницами, — продолжала миссис Гленденнинг. — Но эта всех затмила… Настоящая ma^itress en titre, как говорят французы. Но мы же не французы, моя дорогая Эмма. Конечно, Клинтон Шоу обладает здесь таким влиянием, что позволяет себе вести себя, как ему вздумается, но теперь, когда он вернулся с женой, мы имеем право ожидать соблюдения приличий.
— В глубине острова, — гнул свое сэр Уильям, — водятся чирки и утки.
Я больше не могла
И тут мне пришло в голову, что все присутствующие наблюдают за Анулой, которая раньше была его любовницей. У нее есть дом на плантации и средства к существованию. Все это ей, разумеется, предоставил Клинтон. И когда в честь его жены устроили бал, она тоже на него пришла. Он мог запретить ей появляться здесь, но он этого не сделал. Вместо этого он с ней танцевал и всячески демонстрировал ей свое расположение.
Какой же я была дурой, рассчитывая на то, что наши с ним отношения могут потеплеть.
Мы вернулись в залу. Я механически двигала ногами и руками, танцевала, разговаривала. Я видела, как Клинтон танцует с Анулой, и меня охватывала бессильная ярость и тоска.
— С тобой все в порядке? — прошептала Клития.
— Что делает здесь эта женщина? — спросила я вместо ответа.
Я отметила про себя, что она мгновенно поняла, кого я имею в виду.
— Я ее не приглашала, — ответила она. — Она просто пришла.
— А ты всегда принимаешь людей, которых не приглашала?
— Мне показалось, так будет лучше.
Мы уехали только после полуночи. Я опять сидела рядом с Клинтоном, но чувствовала себя совершенно иначе.
— Ты устала, — произнес он, но на этот раз прозвучавшая в его голосе нежность не пробудила в моей душе ничего, кроме клокочущей ненависти.
Однако я знала, что смогу дать волю гневу, только когда мы останемся наедине. Тогда уж я дам ему выход и покажу, что больше не потерплю унижений.
Четверо гостей собирались провести ночь под нашей крышей, потому что они жили слишком далеко. Дома я занялась гостями, и прошло какое-то время, прежде чем я осталась наедине с Клинтоном.
— Я хочу знать правду, — заявила я, пристально глядя ему в глаза.
— Что на тебя нашло? — удивился он.
— Эта женщина, Анула, кто она тебе?
— Очень близкий друг.
— Ты хочешь сказать… твоя любовница.
— У меня с ней особые отношения.
— Она носит блистательный титул ma^itress en titre. Во всяком случае, так ее назвали сегодня вечером.
— В самом деле? Звучит солидно. Я уверен, ей бы это понравилось.
— Это не понравилось мне.
— Милая моя, чем тебе не угодила Анула?
— Я хочу знать все.
— Тобой владеет ненасытная страсть к знаниям, моя дорогая. С чая ты переключилась на драгоценные камни, а теперь добралась и до моих добрачных связей. Ты понапрасну тратишь силы, милая. Сделанного не воротишь. Анула в течение нескольких лет была моей любовницей. Это были очень стабильные отношения. Ее приняло даже здешнее общество. Одно время я подумывал на ней жениться. Но я не очень одобряю смешанные браки. Надо думать о детях. Я понял, что должен найти себе английскую жену.
— С плантацией в придачу. Анула, несмотря на все свои совершенства, не могла предоставить тебе плантацию!
— Тут ты права. Не могла. И в этом твое преимущество.
— Я тебя ненавижу! — запальчиво воскликнула я. — Ты так холоден и… расчетлив!
— Если хочешь прийти к правильному решению, необходимо вначале произвести все необходимые расчеты.
— Ты приводишь меня в бешенство.
— Я знаю. Ты мне такая еще больше нравишься.
— А ты мне не нравишься вообще!
— Милая Сэйра, ты зря ревнуешь. Я понимаю, что Анула очень привлекательное создание, но…
— Вот и отправляйся к ней, а я вернусь назад, в Англию.
— Как? К тете Марте? Мне кажется, что со мной тебе будет лучше.
Я почувствовала, что вот-вот могу разрыдаться. Когда мы собирались на бал, я была почти счастлива, и меня так тронул его подарок… Но то, что я узнала сегодня вечером, оказалось настолько унизительно, что я места себе не находила от отчаяния. Я представляла себе все сплетни и слухи, которыми наверняка обмениваются члены подобного сообщества. Люди весь вечер наблюдали за мной, Клинтоном и Анулой. Я вспомнила, как она подобно пантере бесшумно вошла в спальню и застыла, наблюдая за мной.
Я сорвала с шеи украшенную сапфирами бархатку и швырнула на туалетный столик.
— Можешь отдать это Ануле! — крикнула я.
— Ей не идут сапфиры. Она носит рубины и… изумруды.
— Тогда подруге рангом пониже.
Он расхохотался и сгреб меня в охапку.
— Милая Сэйра, — прошептал он. — Тебе незачем меня ревновать. Ты здесь, со мной, я выбрал тебя, и именно ты стала моей женой. Пока мне хорошо с тобой, я не стану думать о других женщинах.
— Это что, ультиматум?
— Это идея. Задание для тебя. Ты можешь приложить усилия к тому, чтобы мне было не до любовниц.
— Убери свои руки!
В ответ он стиснул меня еще крепче. Я попыталась отпихнуть его, но безуспешно. К тому же это доставило ему удовольствие. Он обожал демонстрировать мне свое превосходство в физической силе.
— Я не потерплю жалости со стороны других людей! — крикнула я.
— Жалости? Они все тебе завидуют. Неужели ты этого не понимаешь?
— Я не имею в виду отвергнутых любовниц. Я случайно услышала разговор в саду. Миссис Гленденнинг…