Украденный поцелуй
Шрифт:
— В прошлый раз я приняла таблетку «на утро после». Я попросила миссис Паркс принести ее мне.
Он наклоняет голову и смотрит на меня.
— Ммм... это интересная идея — видеть, как будет расти твой живот от моего семени. Это будет идеальное наказание. Ты останешься со мной, пока не родишь, а потом я оставлю ребенка и отправлю тебя к отцу.
— Я лучше умру, чем принесу в этот мир ребенка, чтобы он страдал с таким монстром, как ты. У нас была договоренность. Ты можешь получить мое тело, но не детей.
Он цинично смеется.
— Ого, это потрясающая идея, но чем больше она тебе
— Это не обсуждается. Не думаю, что ребенок должен быть зачат в такой ненависти.
— Вообще-то я с тобой согласен. Поэтому получишь свои чертовы презервативы.
Я выдыхаю с явным облегчением.
— Спасибо. Есть еще кое-что.
Он вопросительно поднимает бровь.
— Мне нужно поговорить с мамой. Она очень ранимая, и я хочу поговорить с ней, заверить, что со мной все хорошо. — Я хотела сказать ему, поспешно произнося слова, насколько мне важно поговорить с ней.
Его глаза не выражают никаких эмоций.
— Ну вот, опять ты выдвигаешь требования. Избалованная маленькая Лилиана. Дай тебе дюйм, и ты готова захватить и милю.
У меня начинается паника. Я никогда не думала, что он откажет мне в такой просьбе.
— Прошу тебя. Я больше ничего просить не буду. Я просто хочу успокоить свою маму.
— Нет, — резко отвечает он.
Я в ужасе смотрю на него.
— Почему? Почему ты хочешь, чтобы она страдала? Она ничего не сделала тебе.
— Потому что страдаешь ты, когда страдает она.
В этот момент я забываю все, что говорила мне миссис Паркс. Жалость к нему и сочувствие исчезают, у меня только одна мысль — неужели можно так сильно ненавидеть другого человека? Я забываю о спокойном ведении переговоров, набросившись на него.
— Ты злишься на весь мир, потому что тебе пришлось страдать, но проблема не в мире. А в тебе. Проблема в тебе. ТЫ. Ты — эгоистичная свинья, которая считает, что весь мир ему что-то должен. Поэтому я побежала и рассказала отцу о твоем поцелуе, и мне очень жаль, что случилось плохое с твоей семьей, но такова жизнь. Плохие вещи случаются. Другие люди справляются с этим. Может, тебе тоже стоит попробовать вместо того, чтобы все время подпитывать свою ненависть и устраивать тут показные драмы, как-то справиться с этой ситуацией?
Я поняла, что задела его за живое, потому что его глаза сверкают яростью. Он с силой хватает меня за руку и тащит меня за собой. Буквально втолкнув в мою комнату, дверь за мной захлопывается. Я пошатываюсь и падаю на пол. Замок закрывается. Потом слышу, как он говорит по мобильнику, и слова, которые он произносит, меня шокируют, что я замираю.
— Мне нужен номер телефона Идена, — рявкает он.
Страх сжимает мое сердце. Господи Иисусе, что я наделала? Что он собирается сделать? Страх грозит задушить меня. Я бросаюсь к двери и начинаю колотить по ней, зову его, зову миссис Паркс, но знаю, что это бесполезно. Он не откроет дверь, и она меня не услышит. Даже если и услышат, но она настолько преданна чудовищу, ставшему ее сыном, что не поможет.
Дверь — массивное дубовое чудовище, ей, по крайней мере, сто лет: она толстая и непробиваемая, она почти сводит меня с ума от разочарования, но я не могу остановиться. Я не могу позволить
Потирая ушибленный палец на ноге и руке, и чуть не плача, я сердито откидываю волосы с глаз.
Я надеялась, что секс со мной ослабит его ненависть и смягчит отношение ко мне, но сейчас мне кажется, что это только разжигает в нем ярость.
И мысли возвращаются к тому, как я предложила ему себя... когда он отвел меня туда, где я никогда не бывала. Как будто я была одержима им. Я не могла себя узнать. Ожидая, что наша страсть изменит как-то ситуацию, но сегодняшний вечер отчетливо мне показал, что ничего не изменилось. Он ненавидит меня всеми фибрами своей души.
Всхлипывая, я опускаю голову на колени. Ногти впиваются в кожу ладоней, сжатых в кулаки.
О, папочка, прости меня, что я тогда не сдержалась. Прости, что рассказала тебе о том глупом поцелуе.
Глава двадцатая
Джек
Как только я прихожу домой, я иду на кухню. И вижу, что моя малышка стоит и смотрит в окно. Она поворачивается ко мне. Я подхожу к ней с распростертыми объятиями, и она прижимается ко мне. Я наклоняю голову, чтобы вдохнуть аромат ее волос, и все мое тело напрягается от шока. Она воспользовалась шампунем Лилианы.
— О, детка, — шепчу я и прижимаю ее к себе. Я чувствую себя таким беспомощным. Несколько секунд мы не двигаемся, прижимая ее к себе, отчего чувствуя, как сходит с меня усталость, которая впиталась уже в кости.
Затем она поднимает голову.
— Приготовить тебе поесть?
Я отрицательно качаю головой.
— Нет, я не голоден.
Она хмурится.
— Когда ты ел в последний раз?
— Я... э-э... ланч.
— Сегодня?
— Вчера.
— О, дорогой. Тебе нужно поесть. Ей нужно, чтобы мы оба были полны сил.
— Да, — тихо отвечаю я. Где ты, черт возьми, Лилиана?
— Значит, наводка Шейна не сработала, — грустно говорит она.
— Нет, это была чья-то другая дочь.
— Держу пари, ее родители очень рады вернуть свою дочь.
— Думаю, да. Один из парней повез ее домой.
Она тяжело вздыхает.
— Что нам теперь делать, Джек?
— Мы продолжим поиски. Я не остановлюсь, пока не найду ее.
— Как ты думаешь, она позвонит еще раз?
— Насколько я знаю ее, она сделает все, что в ее силах. Просто наберись терпения. Все подключены. Все, что тебе нужно сделать, это как можно дольше держать ее на телефоне. Просто говори с ней. Не задавай вопросов, где она находится или каких-то других, что заставит ее похитителей отключить звонок. Говори с ней о сестрах, о ее таксе, о том, как тебе жаль, что я устроил ее на работу. Говори обыденные вещи. Как будто мы действительно верим, что она уехала в Испанию, потому что сердится на меня. У нас есть один шанс.