Украсть право первой ночи
Шрифт:
– Поняла, – тётушка похлопала его по руке. – А насчёт её внешности… Ну что вы, даже обидно такое слышать.
– Благодарю, – от души сказал Ивин, кладя на стол кошелёк. – Это на расходы. И вы нас простите за то, что мы с Рихаром побудем невежами и продолжим свои дела?
– Разумеется, куда деваться, – женщина вздохнула в наигранной печалью. – Я уже привыкла, что с вами делать? – она бросила кошелек в карман фартука и подхватила блюдо с конфетами.
Мариса не ожидала, что Ивин подмигнёт ей и уйдёт, оставив наедине с хозяйкой, а он поступил именно так. Эсса Ниретта поставила блюдо стол, оно всё оказалось выложено небольшими шоколадными фигурками.
– Ах, это я моя слабость, не могу устоять! – она виновато улыбнулась, садясь напротив Марисы. – Недалеко открылась новая шоколатерия, и Рихар решил меня побаловать. Вы любите шоколад, дорогая эсса Мариса?
– Да, благодарю, – Мариса неловко улыбнулась. – Зовите меня просто Марисой, прошу вас.
Она пробовала шоколад несколько раз в жизни по маленькому кусочку, и уяснила себе, что это весьма дорогое лакомство.
– С удовольствием! Вы мне очень понравились, дорогая. Ох, – эсса Неретта, вдруг вскочила, подошла к стене с картинами и сняла тот портрет девушки, убрала его в ящик комода, и с обезоруживающей улыбкой обернулась к Марисе:
– Могу я попросить вас не говорить Ивину про портрет Валины?
– Я и так не сказала бы, к тому ж не знаю, чей это портрет, – удивилась Мариса. – Мне кажется, Ивин уже сам обратил внимание…
Ох, как ей хотелось услышать дальнейшие объяснения!
– Обратил внимание, значит. Тогда ладно, – вздохнула эсса Неретта, достала портрет и вернула на место. – Так вы не знакомы леди Валиной, младшей сестрой Ивина?
– Нет, не знакома, – покачала головой Мариса, тут же вспомнив, как мимо Башни Колдуньи проезжала охота, и даму верхом на лошади, на которую показал Ивин, назвав сестрой.
Она не узнавала в красавице с портрета ту даму. Значит, это сестра Ивина. Теперь следовало вежливо оставить эту тему, потому что продолжать – это называется сплетничать с практически незнакомой женщиной. Мариса прямо-таки услышала за плечом негромкое, но строгое замечание отца Эвола.
Но ей хотелось узнать больше, пусть это и называется «сплетничать».
– Меня удивило, что лорд Ивин так посмотрел на портрет… – осторожно сказала она.
– Рассердился? – эсса вернулась за стол и принялась разливать чай. – Мальчики из-за этого даже ссорились, чуть ли не до драки доходило. Так, знаете, слово за слово… Нет, Рихар ничего плохого себе не позволял. Просто он давно влюблён в Валину, а Ивин не допускает мысли, что они будут вместе. Он против, чтобы его друг питал пустые надежды, – она совсем понизила голос. – Как жаль. Я не сомневаюсь в вашей скромности, дорогая эсса Мариса, вы не станете об этом болтать. Я сразу так подумала.
– Не стану, не сомневайтесь, – подтвердила она. – И я считаю, что наши надежды принадлежат только нам. Ссориться с человеком из-за его надежд нельзя.
– Так и есть! Происхождение у Рихара очень знатное, старый древний род, но он совсем небогат, увы мне, – пояснила она, – даже его обучение в Лирской Акадмии было оплачено наполовину короной, а наполовину – графом Корбутом, отцом Ивина. Но происхождения мало! Графиня Корбут ищет для дочери и титул, и богатство. Её весьма устроил бы принц, но принцев мало, к сожалению.
Даже Мариса понимала, что происхождение сестры Ивина не дотягивает до принца, хотя, при стечении обстоятельств…
Вот почему она подумала про обстоятельства? Как будто действительно могла рассуждать о том, в чём так мало смыслит.
– Ивин никогда не говорил со мной об этом, – сказала она.
– У него такой характер, – тут же пояснила эсса Ниретта. – Ивин замкнут и неразговорчив в том, что касается личного. Что касается семьи, понимаете? Он горд и дорожит честью, а позволить себе и другим болтать о матери и сестре – как можно? Он одарённый, владеет любым оружием, в его присутствии никто не позволяет дерзостей. Ему не нравится позиция матери, но… – она развела руками. – Он третий сын, дорогая, этим все сказано. Ни прав внутри семьи, ни наследства, глава семьи – его старший брат от другой жены. Ивин пытается держаться, но матушка с придурью… – Эсса Ниретта вдруг спохватилась и покраснела. – Простите! Разве я имею право такое говорить!
– Не беспокойтесь, я не слышала, – Мариса коснулась её руки.
– Благодарю, дитя моё, – она посмотрела с признательностью. – Знаете, я просто беспокоюсь. Мне больно за них. И за Рихара. И за Ивина. Он оказался всего лишён. Посчитал, что должен выплатить долг отца, сделанный в его присутствии. Но платить такие долги тоже обязан нынешний граф Корбут. Уже всё вроде бы улажено, граф вмешался, но у Ивина тут были неприятности. Нельзя брать на себя лишнее, понимаете? И Валину мне тоже жаль, что с ней будет, – она вздохнула. – И почему отец не успел выдать её замуж!
А Мариса подумала, что за этот короткий разговор она узнала про Ивина больше, чем за недели их довольно близкого знакомства. Действительно, её лорд замкнут и крайне мало говорит о личном, и своем личном и чужом. А сплетничать, получается, совсем невредно!
– Давайте пить чай, Мариса, дорогая. Видите, в одинаковых фигурках и начинка одинаковая, – эсса Ниретта показала на блюдо с конфетами. – Предлагаю съесть по одной одинаковой, а потом поделиться впечатлением.
– Благодарю, – сказала Мариса. – Но это ведь подарок для вас! Это вас решил побаловать лорд Рихар!
– Да, но что мне за радость есть конфеты в одиночестве? – заметила та и сама выбрала Марисе конфету, а себе взяла такую же.
Впечатление о конфетах? Восхитительно, каждая шоколадная фигурка была вкусной по-своему, Мариса ещё не ела ничего подобного. Ей, по правде говоря, для одного раза хватило бы одной конфеты, чтобы дольше помнить послевкусие и свой восторг. Вторую конфету она охотней съела бы на следующий день. Зато эсса Ниретта разбиралась в лакомствах, она со знанием описывала нежный аромат сливок, хрупкость шоколада, нотки топленого молока и корингского бренди, корицы и клубничного ликёра.