Укразия
Шрифт:
Сердце Джона сжалось при виде бедности и унижения тех, кого нужда заставляла пользоваться милостынями своих врагов. Взгляд его, скользнув по группе сытых, зажегся ненавистью. Он судорожно нажал сирену и направил свой автомобиль прямо на эту группу, которая толкалась даже на мостовой…
Всю дорогу до дома Барлетта Джон думал только об одном: о большевиках и рабочей революции. И в его мозгу никак не укладывались сведения о России в английских газетах и статьи в «Коммунистическом
«Проклятые. Они скрывают правду… Вся наша пресса куплена… Ничего… Здоровое сердце и сильные руки… Организуемся, а тогда…» — авто Джона подкатило плавно к парадному входу дома мистера Барлетта.
Глава VIII
Азиат
Великолепный паркет кабинета отражал размеренный шаг пожилого представительного мистера Барлетта. Он сел и стал разбирать почту, разрезывая ножом конверты и просматривая письма. Одно письмо обратило его особенное внимание. Он сразу оживился. Зажав нож в правой руке, мистер Барлетт, постукивая им по столу, углубился еще раз в чтение письма.
«Великобританский Главный Генеральный Штаб 1919 г. г. Лондон
Предъявитель сего, Роберт Барлетт — полковник армии Его Величества в отставке, назначается в ставку Верховного Главнокомандующего добровольческой армии представителем интересов Великобританской Империи и инспектором всех союзных войск.
Барлетт закурил сигару и не успел целиком отдаться мысли о назначении, как в комнату влетел бомбой Дройд.
— Виллиам Дройд.
— Мистер Барлетт.
Крепкое пожатие рук и невозмутимый дым трубки. Барлетт не выказал никакого радостного волнения.
Паркет с удивлением отражал несколько неровную походку Дройда.
Усевшись в большое кожаное кресло у камина и смотря на огонь, Дройд закурил трубку с настоящим кепстеном.
Его тело отдыхало от ласки кожи, и дым кепстена неохотно выдыхался Дройдом. Клубы дыма. Молчание…
Нервный залп дыма и Дройд прервал молчание.
— Я приехал вчера вечером, и первый мой визит после редакции к вам, мистер Барлетт.
— Good… — кивок головы… дым… спокойствие и созерцание Дройда, нервного журналиста. А мистер Барлетт привык быть невозмутимым.
Дройд, увлекшись, пояснял рассказ жестами, вскочил и, нервно ходя по комнате, бросал отрывистые фразы.
— Улетели… Да… Улетели… к дьяволу. Если бы вы видели, что делается на Украине… Там все кипит, бурлит, перемешалось. Никто ничего у них не поймет. Кровь, кровь и кровь.
Барлетт, вынув трубку изо рта, презрительно усмехнувшись, процедил:
— Укразия…
— Да… Да… Укразия… Я счастлив, что это все в прошлом… в прошлом, и я могу наконец зажить культурной жизнью. Мистер Барлетт, вы мне не одолжите на сегодня ваш «бенц»? Я хотел бы прокатиться, насытиться впечатлениями культурного центра мира, Лондоном…
— Охотно.
Барлетт подошел к письменному столу и позвонил. Бесшумный лакей остановился в дверях.
— Узнайте, автомобиль подан?
— Слушаюсь, сэр, — поклонился лакей.
Барлетт задумчиво стукнул несколько раз концами пальцев по своему мандату, повернулся к Дройду.
— Постойте, Дройд… А вы не хотели бы поехать со мной еще раз в эту Укразию?
Дройд засмеялся.
— Я предпочитаю быть повешенным, но добровольно никогда в этот ад не вернусь, мистер Барлетт.
— Вот как! — улыбнулся Барлетт.
— Да, и вам я не рекомендую ехать в эту страну разбоя.
Бесшумный лакей почтительно поклонился сэру Барлетту.
— Автомобиль подан, сэр.
— All right!..
Дройд простился и пошел к выходу. Барлетт проводил взглядом Дройда, улыбнулся своим мыслям. О, он знает, что есть такие убедительные аргументы, против которых не может устоять ни один человек.
Барлетт сел в кресло, снова задымил, и в его мечтах представилась карта Российской империи, разделенная на ряд колоний.
«Да, из нее вышла бы прекрасная колония» — и, взяв «Таймс», погрузился в чтение.
Дройд вышел. Швейцар с чувством достоинства подал Дройду пальто и трость. Дройду все импонировало: и подъезд, и лестница, и лакеи, бесшумно скользящие по лестнице, устланной коврами, и великолепный швейцар. Дройд положительно упивался комфортом и порядком.
— Все, как по нитке, — вслух подумал Дройд.
Швейцар не понял, но из вежливости утвердительно кивнул головой, распахнув настежь двери. Автомобиль Джона беззвучно подкатил к подъезду. Дройд с удовольствием откинулся на мягкие кожаные подушки.
— Прямо в Пикадилли-стрит.
Автомобиль мчался по улицам, опьяняя Дройда культурой европейской жизни. Мимо мелькали магазины, великолепно убранные витрины, красивые дома, ряды сандвичей с громадными афишами.
«La folie des femmes».
«Das Indische grabmal».
«Die bettlerin Stambul».
Мимо мелькали экипажи, автомобили. Один из прохожих, увидев Дройда, удивленно раскланялся.