Укротить ураган
Шрифт:
– Ты милая, когда молчишь, - пробормотал Вольных, - Не красавица, как Агриппина, но милашка. И фигурка на высоте.
Иветта задохнулась от сомнительного комплимента. Да как он смеет сравнивать ее с Груней? Как смеет засматриваться на чужую жену? Сволочь!
– Не смей говорить о Груне! – прошипела Иветта, сквозь прищур зло смотря на своего пленника.
– Ревнуешь? – подмигнул Тарас и не позволил девчонке дать ответ.
Его действия, несмотря на выпитый алкоголь, были стремительными, захват крепким, а само тело, словно высеченное из камня, неподвижным. Ива запаниковала. Она никогда не рассматривала Тараса как достойного противника. Все моменты их встреч он, как
Требовательный рот накрыл судорожно сжатые губы. Руки зафиксировали ее голову, не позволяя вырваться. Ноги – обездвижили ее колени, не давая нанести удар в пах. Оказались свободными только ладони, которыми Иветта безудержно колотила по спине парня. Но натыкалась на неподвижную стену. Не сдвинуть, как не старайся.
– Пусти! – прошипела девчонка, пытаясь вывернуться из захвата.
– Поздно, - пробормотал Тарас, только теснее прижимаясь к юному телу девчонки.
Что-то переклинило с мозгах Вольных. Он понимал, что нужно остановиться. Лечь и уснуть до утра. А лучше – уехать на машине девчонки домой, оставив ее здесь одну. К утру, скорее всего, ее родня примчится ей на помощь. И все будут довольны и счастливы. Но нет. Эта ведьма его довела. Спровоцировала. Напоила. А теперь он уже не может контролировать себя. Ну, ладно, не хочет.
Он целовал девчонку долго, глубоко, пока ее кулачки не распрямились, и ладошки не легли на спину. Тарас предположил, что сейчас она начнет царапать его ногтями, если уж с кулаками не повезло. Парень внутренне напрягся, ожидая отрезвляющей боли. Нет. Ошибся. Ладошки были нежными и даже ласковыми. Движения от шеи, вниз к пояснице – несмелыми, но горячими.
Эта капитуляция. Ну, или временное перемирие. Так понял Вольных.
Иветта дышала часто, уже крепко обнимала его за шею. А парень устроился удобнее между ее ног, без слов позволяя почувствовать свое возбуждение. Тонкая ткань его белья не скрывала и не сдерживала порывов. Но джинсы, одетые на девчонке, немного отрезвляли его затуманенный алкоголем и чувствами мозг.
Ее ноги сами собой оказались на талии, притягивая ближе к девичьему телу. И Тарас вдруг остановился, отстранился, заглянул в милое личико ведьмы.
– Это ничего не значит, - прищурилась Иветта, прерывисто дыша, и глубже зарываясь пальцами в русые волосы на затылке полубога.
По глазам Вольных Иветта поняла, что он хочет что-то сказать. Нет промолчал. Только повел плечом, и не разобрать, соглашаясь или нет.
– Просто секс, - выдохнул парень ей на ухо, посылая мурашки по всему телу.
Иветта зажмурилась. Он прав, просто секс. Девчонка-мечтательница в ее душе сжалась в комок и, возмущенно фыркнув, предпочла не наблюдать за происходящими событиями.
Его объятия стали менее крепкими, словно позволяя девчонке передумать. Но Иветта не привыкла отступать с намеченного пути. И сейчас она хотела полубога. Даже если последствия окажутся пагубными для ее юного сердечка.
Несмелые пальчики скользнули по мужскому лицу, изучая, узнавая. Движения мужских губ уже не были судорожными в порыве наказать. Нет. Нежными и ласковыми. Изучающими и любознательными.
Вольных, зарываясь ладонями в шелковистые волосы, принялся исследовать юное тело своей похитительницы. Спускаясь ниже, к шее, втянул нежную кожу, чуть прикусив зубами. Улыбнулся, когда понял, что тело девчонки откликается на его движения, ноги крепче сжимаются вокруг его талии, заставляя возбуждаться еще больше. Хотелось одним движением стянуть ее джинсы и погрузиться в девичье тело. Но он медлил, сам не понимая причин.
Иветта горела в огне, настолько ей было хорошо в умелых руках парня. Прикрыв глаза, она крепко сжимала руками мускулистые плечи своего полубога. Его дыхание опаляло кожу на шее, плече, а потом и на животе, заставляя сжиматься все тело в тугую пружину. Девушка чувствовала, как мужские пальцы умело освобождают ее от одежды. Водолазка задралась, открывая требовательным губам грудь, затянутую в тонкую ткань лифчика. Те же пальцы безошибочно стянули с нее плотную ткань джинсов, заставляя охнуть от холодного воздуха, коснувшегося разгоряченной кожи. Но бедер тут же коснулись горячие мужские ладони, защищая от холода, вживляя огонь в кровь, выбивая воздух из легких.
Шумное дыхание и короткие стоны-вздохи разрезали тишину комнаты. Влажное женское белье оказалось отброшенным в сторону жадными мужскими руками. Пальцы коснулись завитков волос, проникая глубже, словно пробуя на вкус и на ощупь.
– Горячая девочка, - выдохнул Тарас, прижимаясь ртом к ушку, ласково исследуя языком новые владения, а потом и скользя ниже, захватывая кожу и замирая на нежных, полноватых губах.
Ивета задохнулась от чувств и эмоций, вызванных легкими поглаживаниями и неожиданными проникновениями. Она и не знала, что так может быть. Ее бедра сами собой подались вперед, стремясь быть ближе, приглашая окунуться глубже. И Тарас понял ее желание. Его движения становились более стремительными, и одних пальцев ему было мало. Парню хотелось большего. Хотелось до боли. И он не мог припомнить, чтобы желание когда-либо было таким сильным, сшибающим все на своем пути.
– У тебя, совершенно случайно, нет презервативов? – хрипло выдохнул Тарас.
Иветта, не понимая, почему Тарас остановился и что именно говорит, моргнула, пытаясь развеять пелену перед глазами.
Ее взгляд застыл на лице, на полыхающем голубом огне, обещающем вывернуть, обнажить и заставить петь ее хрупкую девичью душу.
– Нет, - хрипло ответила девушка.
– Плохо, - выдохнул Тарас и вновь прижался ртом к припухшим от его поцелуев губам.
Иветта подумала, что он остановится, приоткрыв мир удовольствия, а потом и захлопнет дверцу, ведущую в этот самый мир, наказывая ее таким образом. Нет, ошиблась. Тарас вернулся к тому, на чем остановился. Его пальцы вновь погрузились в ее тело, растягивая и даря немыслимое наслаждение, лаская и вознося на вершину блаженства.
Его губы спустились ниже, изучая юное тело девчонки. А пальцы не унимались в жадном танце, призывая девичье тело быть послушным в его руках.
Требовательный рот задержался на женском животике, и хриплый голос подсказал Иветте, что парню нравится его занятие.
– Пирсинг? – тихо хмыкнул Тарас, обводя языком проколотый пупок и небольшое украшение.
Иветта промолчала, она вообще больше не чувствовала своего тела. Оно было настроено на каждое движение парня, умело играющего с ним, задевая немыслимые и невообразимые струны наслаждения.
Мужские руки становились все требовательнее, лаская глубже и хозяйничая в ее теле. Но Шуховская уже не была «против». У нее не осталось сил сопротивляться. Да и смысл? Она ведь хотела этого. Хотела своего полубога.
Ее руки вцепились в русую шевелюру, зарываясь пальцами и неосознанно притягивая к себе. Ее тело изогнулось дугой, ведомое откровенными ласками мужчины.
– Ох, черт! – простонала Иветта, когда требовательный рот прижался к самому сокровенному месту на ее теле.
– Не было так раньше? – хрипло выдохнул Тарас, улыбаясь и старательно подавляя свое рвущееся наружу возбуждение.