Укротитель миров III: магические ключи
Шрифт:
Да хрен ему!
— Идем пешком, — предложил я. — И по набережной прогуляемся, и все дома разглядим, как следует.
Над Невой гулял холодный осенний ветер. Его порывы морщили серую воду реки, взбивали ее неопрятными пенными хлопьями. вдоль набережной летели желтые листья лип. В низком небе над Столицей клубились тяжелые серые облака, из которых в любую минуту мог полить дождь.
Далеко идти не понадобилось. Мы не дошли даже до Марсова поля, когда я уверенно
— Вот оно!
Над главным входом здания лениво колыхался флаг с косым красно-белым крестом на синем поле. Окна второго этажа были высокими и полукруглыми. Я не сомневался, что где-то там и находится гостиная, в которой я сражался с оборотнем. Даже сумел разглядеть тяжелые синие шторы сквозь пыльные стекла, которые отражали дневной свет.
— Ничего себе! — присвистнул Жан Гаврилович. — Ты уверен? Это же здание британского посольства!
— Уверен, — кивнул я. — Идем, проверим?
— Не так быстро, — придержал меня Бердышев. — На обыск в здании посольства требуется санкция лично от Императора. И получить ее по телефону я не смогу.
Он задумчиво почесал тяжелый подбородок, внимательно глядя на здание.
— Зато теперь многое проясняется. Понятно, кто стоит за приездом курфюрста в Столицу — британцы. Остается понять, чего именно они добиваются.
— А какой в мире политический расклад? — поинтересовался я.
Герцогини хором возмущенно фыркнули, с укоризной глядя на меня.
— Я же говорил вам, что воспитывался подворотнях, — дружелюбно объяснил я. — Так что о тонкостях высокой политики не имею никакого представления.
— Если коротко, — просветил меня Жан Гаврилович, — то мировое влияние поделено между Российской и Британской короной. Под нашим влиянием остается значительная часть Европы и Азии, а также колонии в Северной Америке. Британия держит под своим влиянием некоторые европейские страны, Австралию, часть Северной Америки и Индию. В Африке хозяйничают Бельгия и Португалия, в Южной Америке — Испания.
— Это зря, — серьезно сказал я.
Жан Гаврилович пожал плечами.
— Об этом голова должна болеть не у нас.
— А кто влияет на Бранденбург и Пруссию? — спросил я.
Герцогини снова возмущенно фыркнули.
— Пруссия — это независимое государство, — объяснили они.
— В немецких землях действует политический нейтралитет, — объяснил мне Жан Гаврилович. — На практике это означает, что Россия и Британия борются за них с переменным успехом.
— Похоже, борьба за Бранденбург уже проиграна, — заметил я, глядя на окна посольства. — Как думаешь, не мог курфюрст приехать сюда именно для того, чтобы оформить разрыв с Российской Империей официально?
— Мне тоже пришла в голову такая мысль, — признался Бердышев. —
— Что-то не сходится, — поморщился я. — Если я убил курфюрста, то это замечательный предлог для разрыва Бранденбурга с Империей. но им почему-то не воспользовались, а подсунули нам поддельного аристократа.
— Может, еще попытаются воспользоваться, — пожал плечами Бердышев.
— Зато сегодня они явно пытались повредить Императору. Жаль, что кроме нас с Серегой этого никто не понял.
Жан Гаврилович снова потер подбородок.
— Черт, так и подмывает ворваться в особняк! Да бесполезно — наверняка они уже успели подчистить все следы.
— Конечно, — согласился я. — Но если я своими глазами увижу ту самую гостиную, то у нас будет твердое доказательство того, что британцы связаны с курфюрстом. Хотя, я и сейчас в этом не сомневаюсь. А знаешь, что? У меня возникла отличная идея, как спровоцировать их на активные действия.
— Ты уверен в том, что это нужно? — нахмурился Бердышев.
— Абсолютно. Проще выманить мышь из норы, чем лезть за ней под землю. Между прочим, этому меня научил Рыжий.
— А я-то думаю, откуда у тебя такие странные идеи. А ты, оказывается, улис учишься! Ну, и что ты задумал?
— Смотрите! — гордо сказал я.
И, прежде чем Жан Гаврилович успел меня остановить, я уже пересек проезжую часть Дворовой набережной и направился прямо к парадному входу в Британское посольство.
Глава 23
Под изумленными взглядами Бердышева и герцогинь я подошел к дверям посольства и постучал в них кулаком. Выждал секунду, повернулся спиной и загрохотал в дверную створку каблуком. А потом увидел возле двери пуговку звонка и вдавил ее большим пальцем.
У английских дипломатов оказались крепкие нервы — дверь открылась только через десять минут.
Эти десять минут дипломаты использовали с толком — меня встречала целая торжественная делегация.
За створку двери держался здоровяк с бизоньей шеей и усиками цвета выгоревшей на солнце соломы — то есть, бледно-рыжими. Над его неоднократно сломанными ушами щетинился короткий ежик волос такого же цвета.
За спиной здоровяка я увидел трех охранников. Все они были вооружены пистолетами, и держали их наготове.
Я не думал, что меня рискнут пристрелить прямо на пороге посольства, но сердце неприятно обдало холодком.
— Вот ю вонт? — неприязненно спросил здоровяк, сверля меня рыжими глазками.
Не вру, глаза у него были почти красные — как у альбиноса или летучей мыши, которую вытащили на солнце.
— Мне угодно вызвать на дуэль Бранденбургского курфюрста, которого вы здесь прячете, — ухмыльнулся я.