Укротитель. Трилогия
Шрифт:
— Конечно, лучше ошибиться и потом навалять этому придурку по шее, чем рисковать сотнями жизней. Если ты не возражаешь, я пойду первым. Сигналы по стандарту.
— Согласен, — обрадованно кивнул десятник.
Волнение Горыни можно было понять — половина местных жителей приходилась ему дальней родней.
Слегка бравируя, я практически на ходу «перевалился» в седло ковая и, пригнувшись к его спине, постарался стать единым целым с мощным зверем. По накатанной дороге Бом бежал со скоростью призового скакуна. В такие минуты появлялось ощущение, будто едешь на спортивном мотоцикле,
Смотреть на дорогу смысла не было, поэтому я закрыл глаза и прислушался к ощущениям зверя.
Минут через двадцать, когда до соседнего селения, по моим прикидкам, оставалось меньше километра, Бом забеспокоился. Я попытался расшифровать его ощущения, но, открыв глаза, понял, что в этом смысла уже нет — над лесом светились отблески далекого пожара.
За спиной тут же раздался топот множества копыт — Горыня тоже увидел зарево и не стал дожидаться моего сигнала.
— Чего ждем? — с легким раздражением спросил десятник, осаживая коня возле замершего ковая.
— Дай мне десятую часть меры, постараюсь зайти в деревню со стороны леса.
— Там люди гибнут! — начал терять выдержку десятник.
— Горыня, успокойся. Все, кому там суждено погибнуть, уже давно мертвы. Хочешь добавить к ним своих людей? А если там засада?
— Давай, — неожиданно легко согласился дружинник, и что-то мне подсказывало, что ждать он не станет. Поэтому все будет зависеть от скорости Бома.
Не говоря ни слова, я послал ковая в сторону от дороги.
Ох как же мне не нравится, когда приходится нестись через лес с такой скоростью. Благо ночью не было видно налетающих на тебя стволов деревьев, впрочем, моим нервам легче от этого не стало.
В принципе и чутью и ловкости Бома можно было вполне доверять, но в памяти еще жили воспоминания о том случае, когда Бом попытался поднырнуть под упавшее дерево, совершенно забыв о своем седоке.
До деревни нам удалось добежать раньше дружинников, но ненамного. Едва Бом перемахнул через ограду ближайшего огорода и скользнул вдоль стены дома на окраине, спереди и слева послышался топот лошадей.
— Вверх, — шепотом подкрепил я мысленную команду, и ковай, как пушинка, взлетел на крышу избы.
Строили здесь солидно — дранка шла поверх наката из бревен, так что провалиться вниз нам не грозило. Застыв на верхушке крыши, Бом весь подался вперед. Оценивая обстановку, я сначала не заметил странности в поведении зверя, но уже через секунду его страх ударил по моему мозгу. Да, именно страх — ковай почувствовал собрата, причем старшего собрата. В деревне прятался хидой, и явно не брадарский.
Пламя пожара и зарождающееся утро давали неплохой обзор. Это действительно была засада. До того как ковай отвлек меня, удалось заметить, что большая часть жителей деревни еще жива, и, готов поспорить, в данной ситуации эти люди выступали в качестве приманки. Арабы, количество которых в неверном свете пожаров определить не удавалось, согнали всех на площадку перед домом старосты.
— Ну и где он засел? — спросил я больше у себя, чем у Бома. Ощущения ковая на таком расстоянии не давали точной оценки местоположения. Просто он чувствовал, что где-то впереди другой они, и на этом все. Придется соображать на месте и быстро, потому что дружинники были уже на подходе.
Скользнув по противоположному скату крыши, мы спрыгнули вниз, оставив на кровле изрядные повреждения. Ничего, думаю, целостность крова сейчас самая меньшая из проблем хозяина этого дома, если он вообще выжил.
Какая-то грядка, пара плетеных оград и малинник пострадали после знакомства с лапами ковая, но и они были принесены в жертву необходимости. Зато мы оказались у центральной площадки деревни с неожиданной для аравийцев стороны.
Уже на подходе к общественному амбару я понял, что ошибся — ковай почувствовал хидоя в здании, которое находилось на другой стороне площади, за толпой пленников. Идущая через деревню дорога изгибалась у дома старосты практически под прямым углом. Основная масса аравийцев сгруппировалась на дороге со стороны соседнего села — там, где должны были появиться дружинники.
Это точно ловушка, только на кого ее ставили? О том, что ищут именно меня, не хотелось даже думать — если задействованы такие силы, то проще самому удавиться.
Мы с Бомом почти успели, почти, потому что влетели на площадку для сбора громады одновременно с дружинниками. У аравийского наездника с терпением были те же проблемы, что и у Горыни. Невысокий сарайчик, у которого наверняка уже отсутствовала задняя стенка, развалился окончательно, являя свету звезд и пожаров знакомую фигуру хидоя, точно такого же, как и мой Дикарь. Но броня на всаднике была неполной. Отсутствовал даже стандартный панцирь.
Дико заржали лошади витязей, шарахнувшись от огромного чудовища. К моему коваю они успели привыкнуть, а вот хидой для них оказался за пределами не такой уж выдающейся лошадиной храбрости. Но именно эта реакция и спасла седоков. Увы, не всех.
С противным хрустом лапа хидоя врезалась в бок лошади, отправляя ее вместе с всадником в короткий полет. Следующим на пути хидоя был Горыня, но отдавать своего нежданного родича этой молотилке смерти я не собирался.
Бом, повинуясь приказу, мощно оттолкнулся задними лапами и взмыл в воздух. Через хидоя мы буквально перелетели, уже в полете расходясь с метнувшимся вперед жалом длинного хвоста.
Где-то в темноте под Бомом заорал аравийский наездник.
А вот не стоило снимать наспинный панцирь. Судя по тому, что хидой тут же бросился следом за нами, наездник остался жив.
Что ж, теперь поиграем в догонялки, но не сразу.
Направив Бома прочь из деревни, я через полсотни метров сделал резкий разворот. Пришлось вновь приглушать эмоции ковая, потому что хидой по-прежнему вызывал в нем нешуточную панику, так что Бому было легче бежать от врага, чем к нему.
На наш разворот ни аравийский наездник, ни его зверь не рассчитывали, поэтому плохо управляемое раненым человеком животное врезалось в невысокую избу, превратив ее в груду бревен. А мы с Бомом рванули обратно к центру деревни.