Укротители моря
Шрифт:
– О, я припоминаю. Об этом писали в газетах, такое ужасное происшествие, – подхватила миссис Кокс. – Упокой Господь души погибших людей. Уже ничто не потревожит их смертельного сна.
– Жаль, что ваши поиски завершились так печально, – произнес мистер Кокс, – надеюсь, что оставшееся время в Галифаксе для вас окажется более приятным. Всего вам доброго, лейтенант.
Во время стоянки судна в порту обязанности Кидда, как и любого другого офицера, были не слишком обременительными, поэтому он счел своим долгом подробнее разузнать о кончине дяди. Возможно, после его смерти остались вдова и даже дети. Ничего, все нужные сведения он, наверное, добудет из газеты, а потом решит, что делать дальше. Редакция газеты
– Да, да, да. Помню, помню. Такой прекрасный человек, и такой печальный конец. Вы говорите, он доводился вам дядей. Я найду тот выпуск. Если вы не торопитесь…
Кидд читал грустные подробности о смерти своего дяди, стоя возле верстального стола. Метью Кидд перебрался в Чигнекто, на другую сторону Новой Шотландии, где охотился на выхухолей и бобров. Вместе с ним отправился Эдвард Гилман, его напарник Обратно вернулся лишь один Гилман. Он принес печальное известие: его товарищ погиб, и он похоронил его на диком морском берегу. Судя по грустному тону статьи, было ясно: Мэтью Кидд пользовался уважением своих сограждан. Его смерть воспринималась многими как настоящее горе. Кидд бегло просмотрел статью до конца. Выйдя на улицу, Том решил, что перед тем, как написать отцу о гибели брата, ему все-таки стоит встретиться с Гилманом и разузнать поподробнее о смерти дяди. Сэквилл-стрит находилась совсем рядом. Эта оживленная торговая улица изобиловала вывесками и объявлениями. Деревянные двери домов были выкрашены в самые разнообразные цвета: желтый, коричневый, даже белый и красный, хотя у многих был весьма обшарпанный вид. Наконец, Кидд нашел зерновую контору Гилмана с выцветшей вывеской, на которой значилось имя лишь одного владельца. Кидд зашел внутрь грязноватого помещения. Поднявшийся навстречу клерк окинул его подозрительным взглядом.
– Можно мне поговорить с мистером Гилманом? – спросил Кидд.
– А вы по какому делу?
– По личному, – ответил Кидд.
Служащий находился в явном затруднении, его, очевидно, смущал морской мундир Кидда. Наконец он крикнул:
– Мистер Гилман, с вами желает поговорить джентльмен!
Кидд чувствовал, что его кто-то рассматривает. Затем вышел изнуренного вида человек и настороженно посмотрел на Кидда.
– Я Гилман. Слушаю вас.
– Вы знали мистера Мэтью Кидда, не так ли?
Гилман явно напрягся, но промолчал.
– Вы ведь были вместе с ним, когда его задрал медведь?
– Вы англичанин, – медленно произнес мистер Гилман.
– Это мой дядя. Он перебрался в Канаду в семьдесят восьмом году.
Выражение лица Гилмана несколько смягчилось.
– Тогда вместе с ним был не я, а мой отец.
«Как рано постарел этот молодой человек», – подумал Кидд и сказал:
– Я был бы вам весьма признателен, если бы ваш отец смог сообщить мне хоть что-нибудь о моем дяде.
– Он не может, – и, заметив вопрошающий взгляд Тома, молодой Гилман прибавил: – Он умер, его похоронили на старом кладбище.
– А вы сами помните Мэтью Кидда?
– Нет, – последовал лаконичный и исчерпывающий ответ.
Пибис язвительно заметил:
– Что же тут удивительного, розыски давно забытого родственника редко заканчиваются успешно. Теперь вам ничего не остается, как сообщить грустную весть своим близким. Приступайте, мой мальчик.
Кидд очинил перо и принялся обдумывать первую фразу. Как бы ему помягче сообщить отцу, что его брата нет больше в живых, более того, что он умер ужасной смертью. Просто указать факты? Или все-таки стоит смягчить новость, сказав, что его брат скончался естественным образом? Кидду всегда нелегко давались письма, тем более что стоявшая перед ним задача была не из легких.
Он решил дождаться Ренци. Торопиться было некуда, а Ренци мог помочь ему подобрать нужные слова, которые лучше всего подходили бы для данного случая. Том отложил лист в сторону и вышел на палубу.
Штурман осматривал через подзорную трубу гавань.
– Вы видите вон тот барк, сэр? Поди ж ты, построен здесь, в провинции, а ничем не отличишь от наших девонширских кораблей.
Кидд взял трубу.
– Да-да. Хотя наши суда не так полны и округлы в носовой части, и у нас более изящная обводка.
Том все еще рассматривал барк, когда Хэмбли заметил:
– Эти отличия из-за льда в заливе Святого Лаврентия. Такие суда еще покажут себя через две-три недели, когда начнется ледоход. Очень опасно, когда на тебя движутся громадные льдины, а при округлом носе совсем другое дело.
На приближающемся судне убирали паруса, готовясь бросить якорь. Кидд внимательно наблюдал за ним. Судно явно построено недавно. Паруса еще были белоснежными, такелаж новенький. Том принялся осматривать отделку носа корабля, с восхищением рассматривая вырезанную из дерева шотландскую девушку, держащую в руках, по-видимому, пучок вереска. Это была замечательно исполненная фигура в развевающемся на ветру плаще, под ногами у девушки располагались две птицы. Птицы? Затаив дыхание, Кидд наставил на них трубу. Он, не отрываясь, смотрел на барк, пока тот проплывал мимо. Вне всякого сомнения, это были корнуоллские клушицы.
– Черт меня побери! – тихо воскликнул Кидд и обернулся к Хэмбли: – Вы не знаете, где было построено это судно?
– Точно сказать не могу, – Хэмбли явно удивил выказанный Киддом интерес. – Вдоль побережья несколько дюжин верфей, на которых вполне могут построить морское судно таких размеров.
Это могло быть простым совпадением, но в глубине души Кидд чувствовал, что это не так.
– Шлюпку на воду! – крикнул он вахтенному экипажу, затем повернулся к Хэмбли: – Мне необходимо побывать на этом барке, мистер Хэмбли.
Капитан корабля «Флора Макдональд» вовсе не намеревался уделять много времени лейтенанту Королевского флота. Надо было срочно разгружать доставленный груз, хотя письменного разрешения на выгрузку у него еще не было на руках, ему все равно было не до лейтенанта. Несмотря на занятость, капитан рассказал, что барк совсем новый, его строили на острове Сент-Джон в устье реки Святого Лаврентия, а если точнее, на верфи Артура Овена в Новом Лондоне.
Мыслимое ли дело, неужели его дядя и теперь работает корабельным резчиком где-то на другой стороне полуострова Новая Шотландия? Это плохо укладывалось в его голове. Почему он не вернулся, чтобы продолжить начатый бизнес? Нет, это всего лишь удивительное совпадение, не более того. Тем не менее Кидд знал: он пожалеет, если точно не установит место изготовления раздразнивших его любопытство птиц. Быстро глянув на карту, он понял, что до острова СентДжонс около двух дней плавания при попутном ветре, если, конечно, пролив Кансо будет свободен ото льда. Кроме того, обстоятельства сложились для него благоприятно, флагман вместе с адмиралом ушел в море, поэтому «Крепкий», как второй по величине корабль, никак не мог покинуть порт. Работы на судне было немного, его недельное отсутствие вряд ли бы вызвало возражения.
Вполне возможно, что кто-то явился преемником дядюшкиного стиля в изображении птиц. И все же его поездка стала бы приятным развлечением, а также позволила бы узнать побольше интересного о Канаде. Кидд спросил Адамса, не желает ли он составить ему компанию, и не был удивлен его отказом. Календарь Адамса был расписан на несколько недель вперед. Пришлось Тому отправиться в путь одному.
Корабли с товарами весело шныряли по освободившему ото льда проливу, ведущему к острову СентДжонс. Кидд быстро нашел себе место на каботажной шхуне «Этель Мэй». С берега дул пронизывающий сырой ветер. Распустив все паруса и развив приличный ход, шхуна быстро понеслась на северо-восток Вскоре они прошли мимо острова Кейп Бретон, а изломанный пролив Кансо вел в глубь залива, где море становилось все более спокойным. На второй день пути рано утром шхуна уже приставала к острову Сент-Джонс.