Укротители непогоды
Шрифт:
— Это что же, он в королевстве один такой? — удивленно спросила я. Надо же. Мне и в голову не приходило, насколько важно то, чем занимается Сокол.
— Да, Йована. И нам крупно повезло, что в нашем королевстве вообще есть маг погоды. Такие, как вы, раз в сотни лет рождаются. Да ты сама наверняка все это знаешь. Увы, не всем ума хватает понять, насколько вы важны и ценны. Слава богам, его величеству хватает. Поэтому в открытый конфликт с Радомиром вступить мало кто отваживается, но недоброжелателей у него хватает, сама понимаешь…
Чего я никак не могла понять, так это почему при всех своих заслугах Сокол живет как бродяга.
К вечеру прибыл целитель, флегматичный плотный маг средних лет с лысиной и аккуратной бородкой. Весь день я слонялась по дому, не зная, чем себя занять, поэтому обрадовалась его приезду. Хоть какое событие. К тому же, не буду врать, я волновалась за Дарко. Хуже ему вроде не становилось, но глубокий хриплый кашель пугал.
Осмотрев больного, целитель оставил какие-то порошки и припарки и заверил, что это всего лишь простуда, которая пройдет за пару дней. Удивления по поводу того, что его пациентом оказался антимаг, он не высказал, лишних вопросов не задавал. Вежливо справился о здоровье Радомира и на правах старого приятеля остался до утра. За ужином мы беседовали о грядущем празднике и прогнозах на урожай, а потом я оставила Залатана наедине с его другом и отправилась к Дарко.
Он полулежал, откинувшись на подушки, и листал книгу. Поднос с нетронутым ужином стоял на столике рядом. Увидев меня, отложил книгу, откинул прядь со лба, слегка улыбнулся.
— Иванка, — сказал чуть хрипло. — Ты мне никакой гадости не несешь? Мне целитель уже дал лекарства.
— Ах ты… Больше никогда тебе помогать не буду, — вспыхнула я. Потом посмотрела на тарелки. — М-м-м, бульончик! Ты что это ничего не ешь?
— Не хочется, — чувствуя себя неуютно под его взглядом, я взяла ложку и попробовала.
— Вкусно же! Попробуй, — я зачерпнула еще и отправила ложку ему в рот. Он удивленно на меня уставился. Я поставила поднос ему на колени. — На, лопай. Тебе силы нужны. Ну чего ты так на меня смотришь?
— Мертвого уговоришь, — проворчал он, расправляясь с бульоном и запивая его компотом. Я забрала поднос и вернула его на столик.
— Все-то тебя надо уговаривать. Ведешь себя, как ребенок.
— Чего?
— Того. Завтра ты должен быть на ногах. Нам к празднику нужно готовиться. Чтобы, когда Радомир вернется, мы повеселились на славу. Без болезней, нытья и всякого такого, понятно?
Он улегся на бок, подперев рукой подбородок, и задумчиво на меня посмотрел.
— Иванка, там, откуда ты родом, праздновали Девичью Луну?
— Нет, у нас мало кто поклонялся старым богам. Старики рассказывали небылицы, ну и в деревнях в первую полную луну весны жгли костры у реки. А у вас праздновали?
— В здешних краях до сих пор чтят старых богов. Ты, наверное, не знаешь, что это за праздник?
— Знаю. Ночь плодородия. Крестьяне встречают весну.
— Ага. Водят хороводы вокруг костров. Ну-ну. В реке купаются. Голыми, — я ухмыльнулась, и он недовольно на меня покосился. — После этой ночи справляют больше всего свадеб, хотя время для них не самое удачное — начинается пахота и сев. Не думаю, что Радомир позволит тебе участвовать во всем этом.
— Да не собираюсь я голой купаться! Но на праздник-то можно сходить. Сам-то бывал, наверное, — он с трудом скрыл улыбку. — Ага! Тебе, значит, можно, а мне нельзя?
— Я — другое дело.
— Это праздник плодородия, а не дураков, чтоб тебя пускали, а меня нет! — я вскочила с его кровати, на краю которой сидела до сих пор. Дарко наблюдал за мной с любопытством. — Мне Златан предложил поучаствовать. Так что завтра утром едем на базар!
Я развернулась и вышла из комнаты, едва не столкнувшись с горничной. После рассказа Дарко меня снедало любопытство. Интересно, что у них за праздник такой? И неужели Сокол действительно не разрешит мне в нем участвовать? Впрочем, ему опасаться нечего, ведь у меня маячок. Наверняка разрешит. Тем более, в отличие от Дарко, легкомысленной он меня не считает. Вспомнив, как позволила себя поцеловать, я вспыхнула и влетела к себе, захлопнув дверь. Вот зараза, неужели он правда считает меня такой?
Стаскивая одежду, я пыталась вспомнить, каким своим поведением могла дать ему повод так обо мне думать. Ничего на ум не приходило. Может быть, все дело в том, что я единственная девушка, к которой он может приставать? Но Дарко не похож на повесу. Скорее, наоборот, производит впечатление нелюдимого и мрачного типа. Неужели я действительно… нравлюсь ему? Но зачем тогда он все время меня дразнит?
Я отложила в сторону ночную рубашку и как была, в одних штанишках, подошла к большому зеркалу над туалетным столиком. Вытащила шпильки, распустила косу. Посмотрела на себя. В свете лампы волосы казались языками пламени. Глаза светились оранжево-желтым. Больше ничего примечательного в зеркале не наблюдалось. Лицо как лицо. Нос кнопкой. Веснушки. Губы великоваты и слишком пухлые. Ключицы выпирают. Грудь… грудь красивая, но маловата. Зато талия тонкая. Хотя я вся тонкая, и руки, и плечи, и живот плоский, как у мальчишки.
Черт. Я смутилась и поспешно натянула рубашку. Ну и чем я сейчас занималась? Думала, могу ли понравиться какому-то оборванцу? Стыдись, Иванка, ты же маг! Да у тебя таких, как он, сотни будут, стоит только бровь поднять! И вообще, нужны они тебе все больно. Глупости какие. Вся эта любовь для дураков. Я погасила свет и забралась в постель.
Сон, это все сон. Я не позволяю снам захватить свое сознание, не погружаюсь ни в один из них. Не сейчас. Я чувствую Сокола, след его ауры, и пытаюсь идти за ним. В пространстве снов странно, но не трудно. Вокруг мелькают обрывки сюжетов, звуки, картинки, но, если помнить, что спишь, можно пролистывать их, как книгу, оставаясь вовне. Это и есть хаос? Я не знаю. Я просто хочу найти Сокола.
Сны мелькают, как наслоения минералов на склоне горы, и я как будто спускаюсь в пещеру, все глубже и глубже. Чуткий к мыслям, хаос принимает форму. Под ногами хрустит гравий, вокруг темно. Факел, командую я, и он послушно возникает в руке. Стены пещеры сложены из черного камня, расписаны белыми знаками. Тоннель ведет вниз, а потом обрывается в пропасть.
«Радомир!» — зову я, падая вверх тормашками.
«Йована? Как ты здесь оказалась?»
Мир переворачивается, я взлетаю вместо того, чтобы падать, смотрю наверх и вижу над собой толщу воды, подсвеченную солнцем. Всплываю и замечаю совсем рядом поросший травой берег, на котором стоит Сокол. Он помогает мне выбраться, тревожно оглядывая.