Укротители велосипедов
Шрифт:
Поднявшись на ноги, Дима с угрозой произнёс:
– Я тебя сейчас ударю.
Вскочив на ноги, Артём встал перед ним, чуть повернул голову и указал пальцем себе на подбородок.
– Ну давай, бей прямо сюда. Так удобно или мне встать немного по-другому? Давай же, ударь – докажи, что у тебя есть яйца.
Снова шмыгнув носом, Дима шагнул вперёд – и прошёл мимо Артёма, слегка задев его плечом, отчего Артём отлетел в сторону и присел на кровать. Когда Дима открыл дверь в коридор гостиницы, то сразу за ней он обнаружил Ежова и Клясова, склонившихся к замочной скважине. Не разгибаясь, Ежов взглянул вверх и открыл было рот, чтобы начать оправдываться, но Дима широким шагом прошёл прямо между ними и незадачливая парочка, не выдержав столкновения с массивным парнем, полетела на пол.
Поднявшись, Ежов крикнул в открытую дверь: «А не много ли ты на себя берёшь?» – и побежал догонять Диму.
В номер, состроив задумчивую физиономию, вошёл Клясов.
– Ну ты даёшь, Тёма, – произнёс он. – А ты случаем не перестарался? Мог бы обойтись с ним по-тактичнее – по-ходу, Дима серьёзно на тебя обиделся.
– И что? По-твоему, я должен был вести себя с ним как с маленькой девочкой? – с ничем не прикрытым раздражением в голосе ответил Артём. – Ути-пуси, миленькая, ну постарайся завтра и победи, все на тебя надеются. Так с ним надо было разговаривать, что ли?
Почесав затылок, Клясов заметил:
– Нет, конечно. Но орать на него и оскорблять – тоже не вариант. Я понимаю, что ты хотел разбудить его спортивную злость, но не с такой же агрессией надо было это делать.
– Ну вот догони и успокой его, если так сильно за него волнуешься! А мне параллельно, что он там сейчас чувствует! Я просто высказал ему, что я о нём думаю!
– И чего ты такой злой сегодня? На меня-то голос не повышай. – Клясов внимательней всмотрелся в осунувшееся лицо Артёма и, нахмурившись, спросил: – Так сильно устал, что уже начинаешь на всех орать? Как себя чувствуешь?
Кое-как уняв раздражение, Артём ехидно произнёс:
– Как себя чувствую? Так, как будто за три дня проехал почти шестьсот километров с максимальной скоростью. Короче, хреново.
Тем временем Дима вместе с семенящим за ним Ежовым вышли на стоянку перед гостиницей.
– Ну скажи хоть что-нибудь, – умоляющим тоном попросил Ежов. – Что ты всё молчишь?
– Отстаньте от меня, – велел Дима.
– Ты так расстроился из-за слов Артёма? Забей на него, он ничего не понимает. И вообще он дурак. Я поговорю с ним и он извинится, обещаю. Да и какой смысл обижаться на него – ему никогда не добиться таких же результатов, каких уже добился ты. Ты очень одарён от природы и ты... – Ежов прервался на полуслове, упёршись в спину Димы, резко остановившегося перед своей машиной.
Дима повернулся и протянул руку.
– Мои ключи.
– Сейчас-сейчас, – засуетился Ежов и принялся шарить по карманам брюк.
Пока Ежов искал ключи, Дима попытался снять с крыши машины стойку для велосипедов, однако клипсы свободно отстёгивались, но сама стойка не поддавалась. И присмотревшись повнимательней к крепежу, Дима понял почему – клипсы были привинчены к крыше саморезами.
– Что это значит? – спросил Дима.
– Ну, это... стойка крепится на профиль, а на твоей машине их установка не предусмотрена, – поняв, что выглядит жалко, Ежов поспешил исправиться: – Но ты не волнуйся, я оплачу ремонт твоей крыши. – Ежов прикинул стоимость машины, сглотнул и уточнил: – То есть Олег оплатит, это была его идея.
– Вот вы козлы! – сорвался Дима. – Команда козлов! Здесь меня кто-нибудь вообще уважает? Думаете, можно прикалываться надо мной как угодно и делать всё что хочется? Думаете, я вам всё всегда буду прощать? Никогда и нигде ко мне не относились так плохо! Да пошли бы вы все в жопу! Я больше не хочу иметь с вами ничего общего!
Дима выхватил из руки Ежова ключи, залез в свою машину и, стартовав с места и с пробуксовкой, укатил прочь со стоянки.
Проводив взглядом машину, Ежов растерянно пробормотал:
– Дурак. И куда он собрался в одном-то халате?
Спринт
Дима обиделся всерьёз и надолго. Настолько, что даже не пришёл ночевать и сбрасывал все звонки на его сотовый. Не объявился он утром и даже перед началом этапа.
– Замечательно! Просто великолепно! – ворчал Ежов, держа в руках Димин номер. Старик стоял вместе с оставшимися тремя гонщиками команды в конце стартовой зоны и вертел головой, выискивая среди зевак за оградой Диму. – Я, конечно, понимаю, ему было на что обижаться, но не выходить на гонку – это слишком, это совсем неспортивно. Как будто не он хочет вернуться в профессиональный спорт. Да какой нормальный менеджер подпишет к себе в команду спринтера, который кидает команду на спринтерском этапа?.. – Ежов исподлобья уставился на Артёма. – А всё ты, дятел. Язык тебе отрезать надо. Наговорил ему вчера гадостей и вот результат.
Артём обречённо вздохнул.
– Как же я устал от тебя, деда. Чуть что – так виноват сразу я. И, кстати, можешь больше не волноваться, – подавляя улыбку, Артём указал старику за спину, – вон идёт наша истеричка.
Ежов крутанулся на пятках и уставился в указанном направлении – и действительно, ведя рядом с собой велосипед, к ним подходил Дима. И после проведённой неизвестно где ночи его внешность несколько изменилась – вместо длинной гривы, его голову теперь украшал ежик из коротких, не больше полусантиметра, волос. А в его взгляде и осанке появилась уверенность в себе и отсутствовавшая прежде решимость. И сбрив волосы и расправив плечи, Дима стал выглядеть намного мужественней и взрослее.
Когда он подошёл, Артём с усмешкой сказал:
– Солдат Джейн, да?
– Не смешно, – ответил Дима. – Я постригся, потому что волосы мешают и голове слишком жарко.
– Давно пора, – пробормотал Ежов. Старик обежал Диму и налепил ему на спину номер. – Ты где пропадал? До старта минут пять.
– Извините, тренер, в навигаторе нет карты этого города и я немного заблудился, когда ехал сюда от гостиницы.
– А позвонить не дано? Почему я должен за тебя волноваться? И где ты пропадал всю ночь? – начал сыпать вопросами Ежов.