Укрыться в космосе
Шрифт:
Себастьян нахмурился.
– Какое дело?
Витте подошел к архивам, порылся в верхнем ящике и достал огромную папку, кинул ее на стол. Поднялось небольшое облако пыли. На титульном листе написано: «ДЕЛО №43». Себастьян сдвинул брови. Номер показался ему знакомым…
– Узнаете, детектив? – спросил капитан.
Ткаченко пожал плечами:
– Вылетело из головы.
– Эрих Цапф и Феликс Влах. Кража редкой птицы, убийство на другой планете, стрельба в мотеле… Нет?
Себастьян покачал головой. Капитан указал на папку. Детектив открыл ее и посмотрел на два снимка. На первом изображен бледнолицый молодой человек с темной челкой,
– Да, я вспомнил. Просто так много работы в последнее время, позабылось… Но неужели их до сих пор не поймали? Уже скоро месяц будет.
– Мистика… Детектив Н. – Царствие ему Небесное – погиб тогда, при стрельбе в мотеле. А ведь почти поймал их… Т. – некомпетентен, вы и сами прекрасно это знаете. По факту, дело все переходит из рук в руки, а между тем те двое гуляют на свободе. – Он усмехнулся. – Мало ли, что эта сладкая парочка еще может начудить… В общем, я поручаю вам их найти. У вас есть месяц, и тогда я сделаю все, что в моих силах.
Себастьян кивнул и со словами «спасибо, капитан Витте» направился к выходу. «Отлично! – подумал он. – Сегодня же приступаю».
Детектив относительно недавно думал о повышении в должности. Вот уже третий год как Себастьян Ткаченко работает в полиции. Один год – офицером, два – детективом. Пришел срок, когда можно подавать заявление на сержанта, а Себастьян не любил сидеть на одном месте долгое время.
***
Он стоит посреди многолюдного пляжа и смотрит в небо. Купол, отделяющий Марс от бескрайнего космоса, поблескивает серебристым цветом. Жарко. Он убирает длинные светлые волосы, которые лезут в глаза, и направляется к ней. Она лежит в бикини около бассейна.
– Дженни!
Она приподнимает солнечные очки, и ему открываются пронзительные карие глаза. Она щурится и манит его пальцем, а на смуглом лице играет улыбка.
Он бежит за ней… «Она всегда мечтала перелететь на Марс… Стоп, а как я сюда попал?!»
Эта мысль заставляет его сбавить шаг. Дженни приподнимается на локтях и вскидывает брови. Они смотрят друг на друга, и тут она вскакивает, лицо белое как полотно.
Дженни кричит:
– Убийца! Убийца!
Не успевает он опомниться, как она убегает и теряется в толпе зевак…
И все погружается во тьму.
– Кур-кур-ко!!! Ко-ко-кур!
Феликс Влах вскочил и почувствовал, как что-то скользнуло под ногами. Через секунду он с бранью поднимался с пола; обнаженные ноги запутались в пледе, и ему пришлось взбираться на диван на локтях. Вилли загромыхал клеткой, та покачнулась и накренилась. Но он не замолкал и прыгал с одного колечка на другое; маленький зеленый хвост, который пушился как у павлина, задевал прутья и оставлял после себя перья. Вообще, Вилли не линял, и редко где можно было встретить за пределами клетки хотя бы одно зеленое перышко. Вот только кукарека спокойнее не становилась; ее бежевый клюв, отличающийся от орлиного лишь по размеру, но не по форме, исклевал уже три прута и два раза
Когда Феликс подошел к птице, он обнаружил на дне клетки пустую мисочку из-под еды.
– Ко-ка-куру!
– Да заткнись! – Феликс поправил клетку. – Сейчас дам.
Он пошарил в карманах брюк и достал остатки сэндвича, завернутые в пакет. Влах протянул кусочек к решетке, Вилли едва не цапнул его за палец и тут же отлетел с добычей в сторону, утих. Феликс накрыл клетку упавшей на пол простыней, которую неугомонная птица уже погрызла в пяти местах. «Вот гад! – подумал Феликс и стал одеваться. – Куда свалил Эрих? Почему я должен ухаживать за его птицей?»
Послышался стук в дверь. Не надевая рубашку, Влах направился к двери и открыл ее, но вместо Эриха стояла соседка, старушка Тамара. В пухленьких ручках она держала кастрюлю; при виде полуголого соседа покраснела, прикрыла глаза и протиснулась в прихожую со словами: «Ой, не смотрю, не смотрю!» Феликс только вздохнул и подумал: «О боже…»
Благо, когда тетя Тома, бабушка Эриха, приходила к внуку, она не заглядывала дальше кухни. Обычно соседка приносила поесть два раза в неделю и оставляла кастрюлю с банками. Сегодня Феликс подметил, что тетя Тома в приподнятом настроении – значит, останется на чай.
Пока она возилась с обедом, Феликс прошмыгнул в зал и понес клетку в комнату Эриха. Вилли не шевелился: скорее всего, думал Влах, обожрался и теперь спит.
– Феля, ты где там?
Феликс поставил клетку, закрыл комнату и, накинув футболку, прошел на кухню.
– Здесь я, здесь… А что у нас тут? М-м… Бульончик!
Тетя Тома улыбнулась. Пока чайник нагревался, Феликс уплетал обед, а старушка между тем говорила:
– Представляешь, счастье-то какое? Много лет брала все эти лотерейные билеты, а знакомые мне: «Ну это же развод! Есть билеты в бесплатном, электронном виде, ты ничего не выиграешь…» Особенно это говорила Луиза из соседнего подъезда. Ну ничего, а вот сейчас скажу ей и не возьму с собой!
– Куда же?
– Ах да. В общем, я выиграла парочку билетов на бесплатный отдых на Уран! Здорово, правда?
Феликс улыбнулся.
– Я рад, что вы отдохнете, тетя Тома. Хоть в кои-то веки нужно выбираться за пределы Земли.
– Да уж, я никогда в космосе не была. Муж – Царствие ему Небесное – летал по командировкам, предлагал составить ему компанию. Но мне, дуре, боязно, за Анжелой, которой тогда было четырнадцать, надо приглядывать… – Она вздохнула. – В итоге никуда не съездила. Что ж, есть теперь шанс наверстать упущенное. Вот только я за вас двоих переживаю, как же вы у меня будете голодными сидеть?
Феликс усмехнулся и дотронулся до ее руки.
– Бабуля, не переживайте. Мы не маленькие, прокормимся.
– Обязательно пишите мне, ладно? На планетах, насколько я знаю, связь не очень, а Интернет работает хорошо.
– Ладно, я вам каждый день буду писать.
– Ах да, со мной полетит Анжела. Она семь лет не была за пределами Земли, как раз отпуск решила взять, а то полтора года без перерыва работает. Бедняжка! Столько дел, вся в делах… Знаешь, вот она всегда так: работа, работа, работа… Нет, она девочка ответственная, я горжусь ею, но всегда говорила: «Доча, ну не можешь же ты всю жизнь отпахать. Есть же и радости. Ну найди уже кого-нибудь! Такая красивая, а все одна. Семь лет с развода прошло…»