Укрывшись мечтой

Альберт Алина

– Не надо мой стол пилить! – возражал Тарас.

– Да не стол же, а люк, – рассмеялся приятель.

Когда стол подняли, чердачное пространство стало особенно уютным. Теперь здесь можно было удобно играть в карты или домино.

– А теперь за диваном.

Ребята пошли втроем, мы с Дашей остались в клубе.

– Хорошо тут, правда?

– Ага, – отозвалась я, думая совершенно о другом.

Меня все еще расстраивал разговор, случившийся на берегу.

Ребятам было тяжело, диван весил много и был просто огромным.

Идти с ним было практически невозможно, то и дело от него отваливались какие-то части. А мальчишки бросали его на землю.

– Повыше подними, – крикнул Тарас.

– Не могу я, – отозвался Гога на другом конце дивана.

– А мне так не удобно, – отвечал Тарас.

Втащив его в клуб, мальчики стали везти диван по полу и установили на оговоренное место.

– Ну а теперь можно и отметить, – пропыхтел Тарас.

Ребята все чесались от стекловаты, попавшей на кожу, поэтому было решено разойтись на час, чтобы помыться. Тела их были покрыты красными точками.

29

– Что заказываем? – первым делом, когда вернулся, спросил Тарас у нас с Дашей.

– Шампанского! – быстро ответила Даша.

Тарас набрал таксиста и озвучил ему свой заказ.

Мы с Дашей лежали на диване, он был такой длинный, что мы с ней могли лечь валетами и почти не мешать друг другу.

Собраться решили наверху, мы пили и играли в карты. В какой-то момент я, Даша и Тарас дошли «до кондиции». Богдан не пил.

Я чувствовала, как голова кружится, а предметы вокруг начинаю принимать слегка расплывчатый вид. По телу потекла мягкая расслабленность, а руки стали медленными.

Тарас колко шутил, а в какой-то момент позвал меня сесть к нему. Я согласилась. Под действием алкоголя, я расслабилась и полностью перестала себя контролировать.

Тарас приобнял меня за талию. Помню, это вызвало у меня бурю эмоций, в тот момент я не думала, как это выглядит со стороны, не думала о его девушке, о которой было не понятно реальна она или придумана мне назло. Я просто радовалась.

– Ты когда-нибудь целовалась? – спросил он, глядя мне в глаза.

– Еще бы, – очень уверенно ответила я, стараясь совладать с заплетающимся языком.

Все смотрели на нас.

– Садись ко мне на колено?

– Зачем еще это? – спросила я.

– А ты что не хочешь?

– Хочу, – недолго думая, ответила я, и уселась к нему на колено.

Кости его ног больно врезались в мои кости, но я терпела.

– А теперь дай я тебя поцелую.

– Не буду! – с протестом вскочила я.

– Тогда Дашу. Даш, дашь? – каламбурно пошутил Тарас.

Даша уже было пошла к нему, я не могла этого допустить.

– Даш, ты чего!? – воскликнула я.

– А чего такого, это же просто поцелуй? – ответила Даша.

«Это же просто поцелуй» не укладывалось в моей голове. В моем понимании поцелуй – это что-то особенное,

что пробирает до кончиков пальцев, что-то интимное, личное.

Я вернулась на свое место.

– Передумала? – спросил он.

– Да.

Мы слились в поцелуе.

«…А куда нос девать?.. Интересно, можно задохнуться во время поцелуя?.. А глаза закрывать нужно?».

Тарас слюнявил мой подбородок, нежно захватывая нижнюю губу. Я не понимала, как дышать. Наши губы соприкасались с каждым разом все нежнее и нежнее.

– Ты точно целовалась? – спросил он, отрываясь от меня.

Ребята все еще смотрели на нас, открыв рты от удивления.

Мы целовались очень долго, пока друзья не прервали нас. Мне даже показалась, что именно тогда я и научилась целоваться.

– Мы играть – то будем? – спросил Богдан, который явно был не в настроении.

Мы быстро доиграли партию и спустились вниз. Вдвоем.

Даша ушла домой, а Гога с Богданом о чем-то разговаривали наверху.

Он сел на диван, я стояла и смотрела на него, не понимая, что я испытываю к нему, отвращение или любовь?

Мой первый поцелуй был самым мерзким из всех вариантов, но с другой стороны я любила этого человека.

Он обхватил мои ноги и прижал к себе.

– Садись.

Я села на диван.

– На коленки садись.

– Опять? – удивленно спросила я, но села.

Он продолжал меня целовать, на часах было около двух ночи и казалось, я уже протрезвела и понимала, что я наделала.

Вниз спустились Богдан и Гога.

– Домой пошли, ребят, – фыркнул Гога.

Я встала и хотела обуть шлепки, сброшенные в неизвестном направлении, но никак не могла их найти.

Мальчики помогли мне, и мы вышли на улицу. Погода сильно переменилась, вот – вот должен был начаться дождь. Деревья качались из стороны в сторону, ветер завывал в двери пристанища.

Я попрощалась с Гогой и Богданом. Перед последним я чувствовала себя особенно неловко.

Тарас шел со мной, но провожать до дома не пошел. Мы разошлись у его калитки. С этого дня все изменилось.

30

Я вбежала в дом и растолкала маму.

– Мама, мамочка, я целовалась! – кричала я на всю комнату.

Мама потерла глаза и села на кровати.

– Поздравляю тебя, – сказала она тихо. – Ну и как?

– Ну мам, отстань! – крикнула я.

– Вот мой первый поцелуй был с моим другом, после того как мы сходили в кино. Он поцеловал меня, а я ему пощечину отвесила, – рассмеялась мама.

Я долго не могла уснуть, поэтому вышла на крыльцо, Пусьена выбежала за мной. Она будто спрашивала меня: что случилось, чему ты так радуешься?

А я отвечала ей и все рассказывала и рассказывала ей о случившемся. Она согласно мурлыкала, будто понимая, что я говорю. Будто она тоже рада.