Укрывшись мечтой
Шрифт:
Мы не знали, как звали старичка в лодке, но были частыми свидетелями его рыбалки. Вероятнее всего, он ловил рыбу по ночам потому, как днем здесь любили купаться дети. А ночью поверхность «Пьяны» становилась практически гладкой, казалось, даже ее быстрое течение замедляется с наступлением темноты.
Старик был одет в старый генеральский плащ времен СССР и смешную бежевую панаму с молнией, ноги его были обуты в огромные рыбацкие сапоги.
Лодка была настолько «уставшей», что вот-вот могла образоваться пробоина и потащить ее ко дну.
Мы с Дашкой перешептывались и хихикали, но старик был невозмутим.
20
Через пару дней приехали Богдан и Георгий. Участки на выходные наполнились жужжанием и запахами свежескошенной травы. Запах этот очень нравился мне. В детстве также пахли арбузные корки.
В этот день мама попросила помочь ей перетаскать кирпичи и песок от калитки к дорожке, которую она выкладывала вручную. Я согласилась.
На нашем участке протяжно скрипнула калитка, появился звук обуви, шаркающей по щебню, и звонкие голоса то и дело перебивали друг друга. Это ребята пришли.
Когда за мной зашли, мне очень хотелось пойти с ними, но маме тоже нужно было помочь.
– Я не выйду сегодня, маме буду помогать, – вздохнув, сказала я.
– И мы будем! – ответил Богдан.
Все подхватили его идею.
– Так быстрее справимся! – сказала Даша.
– Мам, можно ребята нам помогут?
– Пусть остаются, если им скучно, – рассмеялась она.
Музыка играла на весь участок. Мы быстро разделили обязанности, Богдан загружал тележку песком, а Георгий вез ее до нужного места и сгружал. Мы с Дашей носили кирпичи, курсируя, как городские маршрутки, туда и обратно. Когда мы шли навстречу и наши взгляды встречались, мы хихикали.
Работа не казалась скучной и монотонной, потому что нас было много и нам в какой-то степени это казалось своеобразной игрой.
Когда мы все закончили, мама разлила по тарелкам зеленые щи и дала каждому по большому куску ржаного хлеба.
– Кушайте, ребята, вы хорошо потрудились.
Мы быстро закидывали суп в рот. Я так наелась, что казалось вот – вот лопну.
– Даш, а тебя бабушка не потеряет? – подшучивал над ней Гога.
Дашка скорчила ему рожу и показала язык. А мы с Богданом смеялись над ними.
– Куда пойдем сегодня? – спросила я.
– Может на реку? – ответил Гоша.
– Надоело на реку, да на реку, не хочу! – хмыкнула Даша.
– Вкусный хлеб, в городе такого давно не найдешь нигде, – решила сменить тему я.
Ребята угукнули, и с новой силой продолжили обедать.
А потом мама вынесла большой темно-зеленый в светлые полосы арбуз. Мама положила арбуз на белое с петухом полотенце, подаренное на новый 2005 год петуха. Она как следует протерла арбуз от капель воды, а потом взяла большой и острый нож. Проткнув арбузий бок, она лихо разделила его на две почти равные половины, а затем и на сладкие и сочные дольки. Под ножом арбуз хрустел и поскрипывал:
– Значит
Запах стоял просто прекрасный, наверное, это один из любимых запахов моего детства.
Я налегла на арбуз, забыв о том, что еще минуту назад места в животе для него совсем не было. Сладкий сок тек по рукам и шее, но нам было все равно, кажется, такого вкусного арбуза никогда в жизни мы больше не съедим.
После обеда, пока ребята весело болтали, я увалилась на панцирную кровать. Она стояла неподалеку от стола и была для нас с мамой подобием гамака.
Гулять мы вышли поздно.
21
У Богдана день рождения. Позвали всех ребят из деревни, но пришли немногие. Родители некоторых ребят сторонились его семьи. Как я уже говорила, семья его была верующая, это нравилось не всем.
Бабушка его накрыла огромный стол на застекленной веранде. На окнах висели кружевные занавески. Скатерть тоже была белая кружевная. А под потолком летала толстая «откормленная» муха. Уютно.
На веранде было безветренно и очень тихо, если не учитывать постоянное жужжание мухи, как только она врезалась в белый выкрашенный потолок.
Сама веранда была не очень большая, стол занимал половину помещения, а еще часть уставлена банками с заготовками на зиму.
Я относилась к Богдану, как к близкому другу, старалась поддерживать его, когда это было нужно, но в тоже время симпатии к нему не испытывала.
Я чувствовала, что он ко мне испытывает тоже, что я к Тарасу и не знала, что с этим делать. То и дело я замечала взгляды Богдана в мою сторону, он постоянно пытался мне чем-то помочь, дотронуться до меня. Вопрос этот мучил меня.
На столе стояли пироги с щавелем, фрукты и ягоды. Было также две большие тарелки жареной курицы и немного картошки голышами.
– Кушайте, дорогие. Да хранит вас Господь, – бабуля быстро перекрестилась.
Мы с ребятами спокойно относились к религии, мы не были верующими в Бога, но верили в то, что есть что-то сильнее нас.
После бабуля вынесла два тортика. Их мы могли узнать из тысячи. Медовый тортик с масленым кремом из райповского магазина, вкуснее него я ничего не ела. Честно сказать, я не любила торты, но этот ела с удовольствием.
Бабуля села с нами и стала рассказывать, как она гуляла со своими друзьями летом. Как они ходили в походы с палатками, разводили костры и пели песни под гитару.
– Я ведь тоже когда-то была молодая, – говорила она – мы с ребятами частенько ходили в походы или в экспедиции. Не сидели перед телевизорами, как сейчас. В то время практически каждый мальчик умел играть на гитаре, а девчонки отлично пели и танцевали. Кстати, и на танцы мы тоже очень любили ходить. Ох, хорошее было время.
В этот день мы условились, когда Тарас вернется, пойдем в поход.