Укус Милосердия
Шрифт:
Стоял он. Давил своим видом. Ага. Нашёл на кого.
— Если я их не продолжу, то сам себя буду считать гребаным курьером… — донеслось мне в спину нечто удивительно тихое и разумное. И грустное.
Ну не будем ему сегодня раскрывать глаза, ладно? Хорошего понемножку.
Настроение у меня сегодня было кристально дерьмовым. Несмотря на то, что три месяца прошли крайне плодотворно, Алиса выдавала сплошные успехи, а мне даже заплатили как за полноценную работу, сегодня с моим «птенцом» должно было случиться то, что в свое время в корне изменило мою жизнь, мировоззрение и характер. Пусть
В центральной Управе Омниполиса, как и всегда, царила бюрократическая суета. В затхлом воздухе огромного высотного здания, как будто выпрыгнувшего из 30-ых годов Америки, деловито и бесконечно сновали опустошенные душами разумные, отдавшие жизни и разум липкому небытию бюрократии Омниполиса. Здесь фильтровался бардак одного из самых больших мегаполисов Срединных миров, чтобы сдать его приятной и понятной водичкой, которую будут попивать эльфы Магнум Мундуса, готовясь к принятию очередных решений. Впрочем, будет и обратное — их высокие резолюции, объясняющие нам, простым смертным, в какую позу теперь надо встать, чтобы жить, нередко превращаются в бесполезное дерьмо, попав в это здание.
В целом — достаточно обыденный процесс.
— Как они здесь дышат?! — мучительный стон волчера не мог быть песней, но хорошо ласкал мои уши.
— Задницей, — отрывисто бросил я, — и всё остальное тоже делают через неё. Идем.
— Мы к Деспоту же? — спросила Алиса, глядя, как я нажимаю кнопку самого верхнего этажа, — Так он же должен быть в подвале? Ты же говорил?
Ну вот он, момент истины, Конрад. Ты тянул сколько мог, дальше деваться некуда.
— Сначала, дорогая… — слова через силу толкнулись наружу, — … мы должны тебя… вылечить.
— В-вы-лечить, — насмешливо хрипнули сбоку, — это теперь та…
— Заткнись, Джарред, — бросил я ледяным тоном.
Можно сколько угодно раздуваться, что мы, я и она, новая формация повелителей ночи. Новый вид разумных, если вам будет угодно. Пусть слабее прочих, зато живем, дышим, чувствуем, жрём, радуемся и так далее. Только вот суть остается сутью — хотя бы раз в жизни вампир должен убить. На определенной стадии трансформации ему необходимо выпить разумного до дна, поглощая вместе с жизненной силой и кровью его знания и некоторые из оболочек души. Это надо даже не нам самим, а тому демону-презервативу, благодаря которому мы существуем. Без хотя бы одного поглощения он банально… расползётся, не выдержав контакта с однородной энергией хозяина, набирающей силу.
Алиса мне нравилась. Она восприняла новую реальность, не сразу, конечно, но гораздо лучше, чем могли бы многие на её месте. Не истерила, если не считать нескольких столкновений во тьме ночной с Шегги, не пыталась сбежать (за исключением случая первой ночной встречи с Шегги), не пыталась никого убить (за исключением второй ночной встречи с Шегги). Она мне поверила. Зубрила всеобщий, разделила со Шпилькой и Шегги обязанности по готовке и уборке, очень хорошо себя вела, когда я авансом, с ней, не знающей и десятка слов, пошёл по магазинам за шмотками. Нормально восприняла город, в котором проживает два десятка рас и целая куча полукровок.
Она мне верила, когда я обещал, что её ждет спокойное будущее, любимая работа и никаких проблем под крылышком Всеобщего правительства.
А я молчал до последнего.
— Сволочь, — всхлипнула она, прижавшись лбом к стене лифта, — Ты… сволочь.
— Ага, — только и ответил я, жалея, что здесь курить запрещено.
— А чо такова? — тут же влез волчара, — Слышь, мелкая? Ваши регулярно сосут досуха, я тебе отвечаю! Они так силы набираются, копят её, ну, всё такое. Это твой батя слабАК!
От души въехав болтливой собаке в брюхо, я тут же сунул ему свободную руку в раскрытую то ли вдохнуть, то ли укусить пасть, умело отжимая нижнюю челюсть к груди здоровяка. Затем, пока волчер, задыхаясь и испытывая немалую боль, не сообразил, как с этим жить и что делать, я неглубоко, но очень убедительно воткнул ему когти в брюхо.
— Мистер Гарру, — проникновенно обратился я к волчеру на популярный в городе манер, — Если вам так зудит под хвостом, то я, так и быть, изволю согласиться с вами на дуэль, а потом даже, как гласят традиции вашего уважаемого ублюдского вида, даже обоссу вас, побежденного, при всех свидетелях. Но если вы еще раз откроете пасть около моего «птенца»…
«хрусть»
Челюсти волчера легко прокусили мой плащ, рубашку, кожу и слой мышц, сразу же дойдя до кости. Зубастые твари. Прожорливые настолько, что жрут мясо, дробя заодно и кости. Но неумные.
…а вот его глаза испуганно расширились, когда я, зловеще ухмыльнувшись, лишь сунул зажатой в пасти рукой вверх, вынуждая туповатое существо начать сглатывать мою кровь. Он протестующе зарычал, но я, воткнув когти в пузо поглубже, лишь усилил напор, заливая крайне непригодную для этих собак жидкость прямиком туда, куда надо.
— От-фуфтииииииии… — скис зубастый гуманоид, мотая неумной головой.
— А?! Вы что делаете?! — очнулась Тарасова, пуча глаза, — Зачем?! Астанавитесь!!
— Маленький урок, салага! — рыкнул я, хватая Джарреда за нос, чтобы удобнее было освобождать руку, — Я, может быть, и слабейший, но я убивал настоящих оборотней еще тогда, когда твой прадед нюхал жопу твоей прабабке! И парочке её соседок!
Двери лифта, мелодично дзынькнув, раскрылись, позволяя волчеру, закрывающему пасть рукой, быстро засеменить в сторону туалета, пугая попутно медсестер. Мы прибыли в больничное крыло для особо важных лиц. Маленький госпиталь для тех, кто достаточно важен в Омниполисе, чтобы за ним выслать вертолет. Заодно тут периодически прокапывается после попоек мэр, начальник полиции и половина олигархов.
— Ну вот, теперь придётся зашивать, — недовольно пробурчал я, разглядывая катастрофу, что устроили с плащом зубы бешеной собаки.
— За-зачем вы… так? — опомнилась девчонка, — Ты его… отравил, да?!
— Ничего с ним не случится, — отмахнулся я, — Проблюется, потом срать будет неделю дальше, чем видеть. И жрать, соответственно, тоже. Похудеет, обеднеет, может, поумнеет. Выкини ты из головы этого дурака, его, наверное, хаски в детстве укусил. Идём.
Заодно сам крови поклянчу, восстановлю потраченные ресурсы.