Улица Пигаль

Сименон Жорж

Кристиани презрительно пожал плечами…

— Отвечай, Люсьен… Что это за Бешвель живет на четвертом этаже?

— Немощный старикашка…

— Я так и думал… Ранним утром кто-то поднялся к нему и дал понять, что ему лучше никуда не показывать носа… Пока все в доме спали, труп затащили наверх через черный ход и запаковали в кофр старика…

Потом позвонили в «Вояж Дюшмен»… Пойди-ка справься на четвертом этаже, правда ли это… Уверен, что ты получишь описание примет нашего друга Фреда, который взял на себя эту работенку…

— И что это доказывает? — проворчал Фред.

— Это, конечно, не доказывает, что именно ты его замочил… Марина! Дай им все-таки колбасы. Я отвезу их на набережную Орфевр и продержу там какое-то время…

По-прежнему никакой трагедии! Инкассатор зашел, переговорил с Люсьеном и ничего не заметил.

— Ты так ничего и не скажешь мне, Кристиани?

— Нет…

— А ты, Счетовод? Ты впервые влип в такое серьезное дело…

— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказал паренек прерывающимся голосом.

— Тогда остается только ждать Люка…

И они стали ждать. Пара напротив дожидалась тоже.

Движение на улице сделалось более оживленным, небо чуть-чуть прояснилось, в помещении стало светлее.

— Надо же, Люсьен, чтобы такое случилось именно у тебя!.. Не стоит бить зеркала… Это плохая примета…

Люка вернулся и сообщил:

— Все точно!.. Я нашел несчастного старикашку с кляпом во рту… Он описал приметы Фреда, но ночью заходил еще один, которого он не рассмотрел… Они накинулись на беднягу, когда тот еще спал…

— Чудесно!.. Вызывай такси… Погоди!.. Позвони заодно в управление, чтобы прислали кого-нибудь проследить за теми, что напротив: не ровен час, затеют перестрелку…

Мегрэ почесал в голове, обвел взглядом троих головорезов и вздохнул:

— Скоро мы, возможно, узнаем, кто из вас стрелял…

Мегрэ с видом человека, у которого вдоволь времени и нет никаких забот, очистил один из столиков и разложил на нем целый арсенал: кастет и револьвер Кристиани, револьвер Фреда, а чуть поодаль — финку Лекёра.

— Только не волнуйся, малыш, сейчас я тебе кое-что объясню, — бросил он последнему; юноша, казалось, вот-вот лишится чувств. — Это — твое первое дело, но, скорее всего, не последнее… Видишь этот револьвер? Он точно принадлежит Кристиани, человеку опытному, который не станет баловаться с мелкокалиберным браунингом, из какого застрелили Мартино… Фред тоже тертый калач и предпочитает настоящее оружие… Когда началась потасовка, Кристиани выстрелил, но его, должно быть, схватили за руку, потому что он попал только в зеркало… Потом ты из твоего маленького браунинга…

— У меня нет никакого браунинга, — с некоторым трудом проговорил Счетовод.

— Вот именно! У тебя потому и нет пистолета, что как раз ты-то и стрелял. Фред сохранил оружие, потому что знал — оно докажет его невиновность. Кристиани даже не вычистил ствол: хотел показать, что он сделал всего один выстрел и никого не задел… оба прекрасно знают, что такое баллистическая экспертиза, — и ведут себя соответственно… А вот тебе необходимо было избавиться от твоего револьвера, потому что с его помощью можно было бы доказать, что убийца — ты… Куда ты его дел?

— Я не убивал!

— Я спрашиваю тебя, куда ты дел пушку… Пусть Кристиани даст тебе совет… Тебе не вывернуться — лучше выкладывай начистоту…

— Никакого браунинга вы не найдете…

Мегрэ с жалостью посмотрел на него и прошептал еле слышно:

— Ах, дурачок!

И впрямь дурачок, ведь Мартино прицепился вовсе не к нему, мальчишка выстрелил только затем, чтобы показать друзьям свою удаль.

Когда Люка вернулся, Мегрэ сказал ему вполголоса:

— Ищи везде, особенно на крыше… Они не столь глупы, чтобы спрятать оружие у Льюсена или у старикашки… Да, в конце лестницы есть слуховое окно, которое выходит на крышу…

И он вывел задержанных, в то время как двое-трое прохожих, с виду вполне безобидных, следили за кабачком напротив.

Кристиани в своем пальто из верблюжьей шерсти выглядел как добрый буржуа, которого арестовали по ошибке и вскоре отпустят с извинениями. Фред хорохорился. Счетовод был взвинчен до предела.

Дело было самое простое, совершенно классическое.

Мегрэ всегда считал, что, если бы не случай, пятьдесят процентов преступников избегали бы наказания, а если бы не доносы, остальные пятьдесят процентов разгуливали бы на свободе.

Шутка звучала довольно-таки остроумно, особенно когда Мегрэ произносил ее своим густым добродушным басом.

В этом деле сыграл свою роль донос, а потом и случай позволил комиссару заметить желтый фургон «Вояж Дюшмен».

Но не приходилось ли кое-что и на долю колоссального опыта, знания людей, того, наконец, что называется чутьем?

В три часа дня браунинг нашли на крыше, куда его и в самом деле забросили через слуховое окно.

В половине четвертого Счетовод признался, отчаянно рыдая, а Кристиани, давая адрес знаменитого адвоката, заявил:

— Увидите, я не потеряю на этом деле и двух часов!

Мегрэ вздохнул, не глядя на него:

— А я, помнится, потерял два зуба при столкновении с этим американским кастетом…