Ультиматум. Ядерная война и безъядерный мир в фантазиях и реальности
Шрифт:
Нет, конечно, был и вполне естественный ужас, и отвращение, и непосредственное сопереживание событиям на экране, но глубинные психологические реакции, кардинальную внутреннюю переоценку отношения к ядерной воине фильм не вызвал.
Авторы исследования с явным беспокойством констатировали, что "наиболее болезненная психологическая реакция американцев на угрозу ядерной войны заключается в их избирательной невнимательности"[63]. Ситуация, хорошо известная психологам: человек видит, слышит, воспринимает преимущественно то, что подсознательно хочет видеть, слышать и воспринимать.
Значит,
Не совсем так. Обыденное сознание — система инертная, и для того, чтобы результат какого-либо воздействия на нее проявился отчетливо, требуется время. Что-то застревает, западает глубоко в душу — и потом взрывается. Чаще совсем не так и совсем не тогда, как "планировали".
В 1982 году, по данным опроса, проведенного газетой "Лос-Анджелес таймс", из полутора тысяч опрошенных американцев только 3 процента подчеркнули "ядерную войну" в списке из девяти тем, которым они "хоть в какой-то мере уделяют внимание"[64]. Спустя три года, как сообщил Перрен Френч, ее подчеркнуло более половины опрошенных…
В его статье, о которой шла речь, высказана только гипотеза, которая имеет все основания оказаться верной: "Если рассматривать ядерную войну как опасность, которую может предотвратить медик (так называемая "превентивная медицина"), то главным "фактором риска" следует считать приятие значительной частью населения статус-кво, к тому же усиленное избирательной невнимательностью. Для тех, кто эту проблему осознает, вопрос ставится так: каким образом преодолеть эту "невнимательность", как подвигнуть ответственное меньшинство на действия, а большинство неактивного населения — на поворот от слепого конформизма к моральному неповиновению? Аудиовизуальные средства воздействия масс-медиа нам представляются наиболее вероятным средством для достижения этой цели"[65].
И еще, разумеется, искусство обладает уникальной способностью говорить ярко и образно. Что блестяще продемонстрировал фильм не новичка в американском кино Джона Бэдхэма "Военные игры".
У нас об этой картине тоже много писали, но — напомню: одержимый "компьютерной лихорадкой" американский подросток случайно подключается к сверхмощному пентагоновскому "электронному стратегу" и начинает играть с ним в войну. В результате вот-вот готова разразиться реальная война… Фильм, впрочем, кончается вполне благополучно. ФБР обнаруживает нарушителя спокойствия, парень в свою очередь разыскивает изобретателя сверхкомпьютера, и оба они все-таки останавливают его с помощью нехитрой провокации — подбрасывая игру поинтереснее: "крестики-нолики".
Но, как мне показалось, рецензенты явно недооценили финала картины. Когда на огромных экранах в Центре управления стратегическими ядерными силами компьютер проигрывает возможные варианты ядерной войны — и мы видим эти светящиеся стрелки ракет, накрывающие планету, и на миг вспыхивающие окружности, означающие ядерное поражение цели, — в зале повисает долгое молчание. Игра, идущая, кстати, во все более ускоренном темпе, окончена, и на центральном дисплее загорается надпись: "Никто не побеждает — кто бы ни начал. Странная игра"…
По-своему символический финал затеянной и в действительности игры в атомную войну.
Как быстро мы овладеваем "ядерным знанием"! То, что еще десятилетие назад воспринималось как нечто фантастическое, сегодня становится расхожим штампом.
Впрочем, только ли "фантастическое"? Ведь повое качество войны — ее ультимативность — предвещали
Помню, как в 1983 году, прочитав в американском научно-популярном журнале свежую сенсацию — изложение концепции "ядерной зимы"[67], собрался было рассказать о ней в одной из собственных статей, да не тут-то было. Мало сказать: "столкнулся с почти непреодолимыми трудностями" — редактор одного журнала только иронически хмыкнул тогда: "Вы бы еще в "Красную звезду" предложили такое"…
Год спустя об этом писали все. Сегодня "ядерная зима" не экзотический (странное сочетание слов!) мысленный эксперимент ученых-теоретиков и писателей-фантастов, а самая что ни на есть материальная основа, на которой строится новое политическое мышление.
Она растопила (еще одно странное слово в сочетании с "зимой") лед вековых предрассудков. И заставила думать самых конформных и аполитичных. И холод ее не отступает[68]…
Впервые, как известно, перспективу "ядерной зимы" случайно открыли специалисты физики и математики, изучавшие на моделях климатические изменения в результате опустошительных лесных пожаров. Тогда-то и мелькнула мысль о том, что самым страшным последствием обмена ядерными ударами будут даже не огромные человеческие жертвы и разрушения, а опасность поистине глобальная, угроза непреднамеренного запуска атмосферных процессов, остановить которые никому потом не удастся.
Первое озарение было слишком невероятным. Поэтому советские ученые под руководством академика Н. И. Моисеева и независимо американские, возглавляемые Карлом Саганом, тщательно перепроверили все на компьютерах. Не один раз, используя самый широкий диапазон сценариев и отбирая варианты самые "оптимистические"… И столь же одновременно прозвучали их выводы-приговоры, "процитированные" в фильме "Военные игры": победителей в этой войне не будет[69].
Более того, обыкновенный обмен ударами при превышении некоторого суммарного мегатоннажа неизбежно приведет к "ядерной зиме".
И одновременный взрыв определенного числа ядерных боеголовок — пусть даже на собственной территории — результатом будет иметь ее же, "ядерную зиму".
Американскую группу исследователей, как уже было сказано, возглавлял Карл Саган.
КАРЛ ЭДВАРД САГАН
Род. в 1934 г.
Видный американский астрофизик и общественный деятель, писатель-популяризатор. Окончил университет в Чикаго (физика), там же защитил диссертацию по астрофизике. Работал в Калифорнийском университете (Беркли), в Стэнфордском и Гарвардском университетах, в настоящее время директор Лаборатории планетарных исследований и профессор Корнеллского университета. Участвовал в американских космических проектах, возглавлял программы "Маринер", "Викинг", "Вояджер". Один из ведущих современных популяризаторов науки, автор многих книг и телепрограмм, лауреат Пулитцеровской премии (1977) и других наград в научной журналистике. Активный борец за мир и ядерное разоружение.