Ультра
Шрифт:
— Дерись, или умри на коленях!
— Эх… — тяжело вздохнул я.
Достав из материала для растопки две палки, я бросил одну Аркадию.
/Через полчаса/
— И что у него за сбой в башке? — потёр я саднящую царапину на плече.
— Да чёрт его знает, Гек. — Пётр бросил камешек в забор.
Мы сейчас сидели на двух чурках и бросали камешки в забор. Дворик у нас небольшой, классические три сотки на окраине города. Кто-то бы назвал это дачей, но я называю это домом. Делать особо нечего, идей, где достать кирпичи для мангала, не было. Достаю телефон. Когда-то, в седьмом
Решив пролистать новостную ленту, я наткнулся на горячую новость. Причём буквально.
— Прикинь! Бандюки спалили какую-то дачу! — показал я телефон Петру.
— «Тело сильно обгорело, но следствие установило, что это хозяин дачи, Селиванов А.М.», — прочитал Петр. — Слушай, а давай туда сходим?
Не понравилось мне это. Как-никак, там человек сгорел…
— Зачем? — спросил я у Петра, собираясь уже сообщить ему, что это плохая идея, для прикола посещать места преступлений.
— Не тупи, Гек! — агрессивно воскликнул Петр. За ним такое часто наблюдается. — Дача — это кирпичи! Мангал и ещё что-нибудь интересное!
В таком ключе я не подумал. Неудивительно, после нескольких ощутимых ударов палкой по башке.
— Эх, я в деле. — решился всё-таки. Неохота давать слабину перед другом, тем более он чего-то подобного и ждёт.
Сев на велосипеды, мы поехали по найденному на карте криминальной обстановки, которую в честь такого дела пришлось обновить, адресу сгоревшей дачи.
Полиция уже давно должна была закончить все свои дела на даче, так как там всё и так понятно, а если нет, то будет прекрасный повод туда не лезть.
На месте, к сожалению, полицией даже не пахло, только многочисленные следы казённой обуви, да характерные колеи от полицейских УАЗиков с Буханками.
— Чего-то даже не пахнет. — поделился Петр удивлением.
— А чем должно пахнуть? — не понял я.
— Ну… горит же человек, от него должен запах исходить. — Пётр ковырнул ботинком кусок стекла, воткнувшийся в землю. Видимо, взорвался газовый баллон, раз тут всё неплохо так разбросало.
Деревянные стены не разметало взрывом, что означает малый размер баллона, поэтому они просто сгорели. Кое-какой кирпич тут был, поэтому тележку я к велосипеду прикрепил не совсем зря.
Из основания стены я извлёк довольно легко высвободившийся кирпич и слегка ударил им по стене. Раскрошился.
— Неужели зря пришли? — Пётр с разочарованием раскрошил кусочек кирпича.
— Не спеши ныть. — сказал я ему. — Вон там камин стоит.
— И чё? Он типа не горел? — вспылил Пётр. Он всегда так делает, когда чего-то не понимает.
Вообще,
— Камины делают из огнеупорного кирпича! — крикнул я ему в лицо. Иногда я переживаю вспышки неконтролируемого гнева, родители говорят, что из-за сложного возраста. — Дубина!
— Пошел ты, Гектор. — обиделся на меня друг.
— Прости, я не хотел. — извинился я, беря себя в руки.
Есть за Петей такая особенность: когда кто-то просит у него прощения, он сам испытывает чувство вины.
— Это, да ладно, это ты извини, что послал тебя. — ответил он.
— Давай тогда не будем тут торчать сверх необходимого. — кивнул я ему. — Разбираем, грузим на тележку и домой.
Я взял здоровенную стамеску, прихваченную из дома по случаю, и начал расковыривать прогоревший раствор. Так-то, не совсем подходящий инструмент, но, чем богаты!
Дело пошло. Разборка старинного, ещё советского камина, не заняла много времени, да и температура пожара сделала своё черное дело. У самого дна, привычное движение стамески наткнулось на пустоту. Поднятый кирпич открыл вид на полость, которая перевернула мою жизнь. Целый пакет денег. Нет, целый пакет деньжищ! Стодолларовые купюры в толстых пачках, закрытых в металлическую коробочку. Я завороженно смотрел только на них.
— Чё там, Гектор? — Пётр заглянул за моё плечо. — Обалдеть…
— Пятьдесят на пятьдесят? — задал я вопрос.
— Сделка. — кивнул Петр. — Охренеть! Это же бешеные деньги! Сколько тут?
— Тут… — я открыл пакет и бегло подсчитал деньги. — Ровно двадцать тысяч. Это тысячи мангалов!
Да, иногда я мыслю примитивно. Ну извините меня, я тут на клад наткнулся!
— А это что за штука? — спросил Петя, указывая на шарик золотого цвета.
— Тебе нужна? — спросил я безэмоционально, так как думал сейчас совсем не о том.
— Да не, ватная она какая-то. — не стал претендовать Петр. — Мне и десяти штук зеленых за глаза! Бери себе, может рублей за сто продашь.
— Ладно, хрен с ним теперь, с мангалом, давай по домам. — решил я. — Есть где деньги спрятать?
— Ага. — Пётр притащил откуда-то с улицы рваную сумку.
Так и разъехались. Я с коробкой в тележке, а Петя в обнимку с рваной х/б сумкой.
Дома никого не было, как обычно и бывает в это время суток. Родители на работе, а малолетний братец, как всегда, был у своей одноклассницы.
В суверенной личной комнате, я открыл тайник в полу и спрятал честно найденное, после чего направился на кухню. Поставил чайник, вытащил мясо из морозилки, поставил его на разморозку в микроволновку, помыл овощи. Почистил и нарезал овощи и натёр сыр. Достав из духовки противень, намазал его маслом. Мясо разморозилось, нарезал его на продольные кусочки. Послойно уложил всё это дело на противень, поэтапно добавляя специи и майонез. Закрыл полученное в духовке, при температуре двести градусов, на сорок-пятьдесят минут.
Это время я провёл с пользой. Расчехлив свою заначку на новый телефон, направился в магазин, откуда вернулся с натуральными соками, газировками, парой бутылок вина (которые купил у давно знакомой продавщицы, сказав честную правду, в которую она не поверила) для родителей и различными кондитерскими изделиями. Пища богов, к моему возвращению, почти была готова. Все покупки обошлись мне в пятьсот рублей, что составляло всю мою заначку. Пакеты едва дотащил, поэтому испытывал за себя чувство гордости, что смог накопит такую «весомую» сумму за каких-то три месяца.