Ультраглаз (сборник)
Шрифт:
Теперь ему самому надо немного опуститься, чтобы поглядеть, как сойдутся стыки. Он не успевает об этом подумать, как кресло, подвешенное на тонком тросе, в котором он сидит, немедленно переносит его к тому месту, куда устремился его взгляд. Кран управляется при помощи биотоков, возникающих в организме человека при одной мысли о движении. Это — не новая идея, но она нашла здесь хорошее применение. Установив нижнее кольцо, Костя протягивает руки и берет следующее.
Мак-Кинли работает в дальнем конце. Шервуд — поближе к практиканту. Он поглядывает искоса на юношу. По выражению лица Кости чувствуется, что ему хочется петь. Ну, конечно: он титан, совершающий титанические дела. Шервуд усмехается… Проходит час, и титан, собирающий
Зато станция растет как на дрожжах. С десяток зданий плавных обводов с гладкими стенами, увенчанных куполами — то плоскими, то высокими. Они соединяются закрытыми галереями из той же сверхпрочной пластмассы, образуя нечто единое с общей системой обогрева и охлаждения, общей внутренней атмосферой. Все стыки в свое время будут проклеены наглухо и получится единая конструкция, упругая и жесткая. Полы и потолки, крыши и стены, внутренние перегородки образуют костяк, который одновременно послужит и кожей, наподобие панциря у черепахи. Ни дожди сверху, ни сырость снизу не будут угрожать такому сооружению, и оно не потребует специального фундамента. Его просто положат на грунт и прикрепят к якорям, которые будут загнаны в толщу болотистой планеты. Гараж для амфибий-вездеходов, ангар для вертолетов и винтовых самолетов, стартовая площадка ракет, антенна, впаянная в стены обзорной башни, многое здесь представляет странное смешение современного с предметами прошлого века. На Венере, не оборудованной в планетарном масштабе линиями связи, телевидения, радиоинформации, автоматического транспорта, придется пользоваться вещами, для нас архаичными. Там потребуются профессии, которые уже давно отмерли, — водители машин, даже грузчики, конечно по совместительству с другими профессиями.
— Что дальше? — спросил практикант, когда сборщики спустились на землю. — Мы ведь завтра кончим?
— Станцию разберут. И по частям будут забрасывать на Венеру. Если, конечно, именно она полетит на Венеру.
— А собирать как?
— Предполагали использовать баллоны с гелием. Но на Венере часты ураганы. Надежнее забросить парочку кранов, конечно, не таких, а поменьше.
— А сборщики не потребуются?
— Сборщики? — удивился Шервуд. — А… — догадался он. — Не знаю, право. А вам так хочется на Венеру?
Костя ничего не ответил.
Шагая по аллее из лиственниц, Шервуд продолжал думать о работе, которая подходила к концу. И невольно его мысли перекинулись к тем двум другим проектам. Нелегко жить на чужой планете, и Плановое бюро не поскупилось — заказало три разных конструкции станции, выбрав лучшие из десятков представленных проектов. После испытаний в натуре одна конструкция полетит на Венеру, а две остальных займут место в Музее Неосуществленных Проектов и будут изучаться там молодыми инженерами и архитекторами, экскурсантами и туристами…
Какая же судьба уготовлена детищу Шервуда? Он разбирал плюсы и минусы каждого из столь не похожих друг на друга вариантов. Вариант N 2 гениально прост. Взят куб, геометрически абсолютно строгий, — вот и вся станция. Преимущества: все компактно, собрано, недалеко одно от другого. Связь между этажами — лифтами, в коридорах — бегущие дорожки: найти любого человека можно через минуту. И еще одно удобство: куб просто делится на стандартные по размерам секции. Значит, можно использовать для заброски на Венеру одинаковые же серийные грузовые ракеты.
Вариант N 3, прозванный «свайной постройкой», — огромное кольцо, как бы висящее в воздухе. Оно опирается на бесчисленное множество свай, которые предстоит вогнать в грунт Венеры. Достоинства «свайной постройки»: станция, ее рабочие и жилые помещения надежно изолированы от заболоченной почвы планеты. Кольцевая форма и широкие коридоры позволяют осуществить бесконечное движение дорожек разной скорости. Можно мчаться быстро в дальний конец кольца по средней экспрессной дорожке, а можно передвигаться медленно по боковым. Пешая ходьба в коридорах совершенно исключалась. Значит, они словно бы отсутствовали как расстояние, отделяющее одно помещение от другого.
Отличие станции, сконструированной Шервудом, заключалось в том, что все ее помещения имели форму и размеры, наиболее благоприятные для целей, для которых они предназначались. Форма сооружений здесь не диктовала условий для внутренней планировки, как это было в других проектах. Недостатком следовало признать разбросанность станции. Шервуд полагал, что небоскребы на Венере не нужны, и спроектировал здания невысокими, кроме обзорной башни, поэтому она заняла много места.
Шервуд любил ходить пешком после напряженной работы. Прогулка на свежем воздухе!.. Что может быть лучше на свете? Как раз то, чего будут лишены эти тридцать семь человек, что войдут в состав первой смены. Люди, которым предстоит жить и работать на планете, столь отличной от нашей! Они и будут завтра решать, какая станция лучше. Если бы Шервуд был не конструктором, а судьей, он затруднился бы в выборе варианта.
Выйдя на берег моря, он решил посидеть немного на скамейке и, как-то незаметно, он в мыслях своих вернулся к практиканту и помощнику в сооружении станции.
Вначале он показался ему похожим на других практикантов, каких немало побывало в конструкторском бюро Шервуда. Он был так же розовощек и голубые его глаза взирали на мир с тем же оттенком легкого снисхождения. Он очень уверенно судил обо всем на свете — об искусственном перемещении планет путем сооружения на них особых мощных двигателей, о пробуривании скважины до центра Земли и тому подобных вещах, с которыми явно никогда не имел дела.
Он весьма критически оглядел оборудование бюро — с полсотни чертежных роботов, со своими шарнирными руками и блестящими рейсфедерами, походивших на фантастических длинношеих птиц с тонкими клювами, и безаппеляционно объявил:
— В сущности — ужаснейший анахронизм.
Шервуд и сам знал, что чертежные роботы — не последнее слово техники. Конечно, они вычерчивают любые нужные вам вещи, производя все необходимые расчеты на основе данных им исходных цифр, и этим помогают конструктору. Но потом изготовленные ими чертежи приходится отдавать машине, которая переводит линии на бумаге на язык, понятный станкам. Ведь современные станки в отличие от станков начала нашего века не читают чертежей. Но чертежи бывают нужны не только чертежным роботам, а — в некоторых случаях — и самому Шервуду. В конце концов он человек, а не машина. Он не может представить себе будущую конструкцию, глядя на бумажную ленту с дырочками. Иногда он должен заглянуть в чертеж, а другой раз и собрать сложный узел на модели.
Но как объяснить это человеку, который знает, кажется, решительно обо всем — и все понаслышке?
— Попробуйте спроектировать закрепки для сборки узлов станции, — сказал Шервуд просто.
Задание он выбрал самое легкое. Эти «опрокидыватели устоев» не могут иногда выполнить самого простого дела. У Шервуда уже был один или два таких случая с другими практикантами.
На другой день Шервуд не успел еще позавтракать, когда его вызвал по блок-универсалу инженер Мак-Кинли с Экспериментального завода.