Улыбка Цезаря
Шрифт:
Миша рассказал, как проходит день у него. В 5 подъём, утренняя дойка коров это на жене. Сам он занимается скотиной, напоить, накормить и убрать за ней. Потом завтрак и работа с техникой, в поле или на участке. В 15.00 обед до 19.00 всякие заботы. Ужин и личное время до сна. За счёт упорядоченного распорядка дня организм не устаёт. Встаёшь выспавшись, хочется жить.
Ну, что я могу сказать. У нас режим где-то похожий, кроме раннего подъёма. Скотины, пока нет. И нет необходимости так рано вставать. У Михаила уклон в сельское хозяйство. Как городской житель, я не люблю возиться в земле.
Мы живём среди дикой природы и стараемся жить в согласии с нею. Так мне больше нравится. Ну и у нас отличие – вокруг чистый малонаселённый мир с непуганой живностью. Дай бог так и будет дальше.
Новый портал имел частоту срабатывания раз в три дня, чуть меньше – 68 часов. Я спал в машине, дожидаясь появления ряби в известном месте. За один приём мне удалось закинуть 13 стандартных полипропиленовых по 50 кг мешков с мукой, крупой и комбикормом. Следующий мешок не прошёл. Значить 650 кг. Лодка в чистом весе тянет 600. Значит можно перетащить, только нужен помощник. Всё остальное, вёсла такелаж и прочее пойдёт через старый портал. Отлично, как вовремя Цезарь нашёл новый переход. Если бы раньше, я бы не мучался так с переброской стройматериалов.
Когда я появился на старом месте с охапкой длиннющих вёсел, меня встречали всем колхозом.
Степаныч с Валей извелись все, напридумали себе всяких ужасов. И что я очутился в далёком будущем, где живут в противогазах. Или среди болот, убегая от динозавров.
После праздничного ужина, Валентина сама завалила косулю, сама нажарила нам шикарных котлет, мы чаёвничали.
Так, надо тащить ещё кресло. Мне приходится сидеть на лавке, моё любимое кресло заняла хозяйка.
– Витёк, ничего страшного с лодкой. У нас же есть лафет для перевозки труб. Немного переделать его, на один раз хватит. Всего 600 килограммов, вдвоём с помощью лома и крепкого мужского слова, спокойно закинем. Что бы мог пройти ещё человек, снимем чего-нибудь. Всё будет хорошо, не переживай.
И вот наш красавец качается на воде, первый прокат. Вдвоём со Степанычем, отталкиваемся от берега. Да, для нашей речки вонючки великоват. Хорошо осадка маленькая. На веслах мы прошлись до впадения в Шуван, попробовали поставить мачту. Блин, даже только с основным парусом лодка рванула при небольшом ветре. Со вторым парусом неудобно, они оба практически перекрывают всю длину яла и экипаж должен слаженно работать и смотреть в оба, чтобы не получить по балде. Сняв паруса, развернулись на вёслах назад.
Ну, что я могу сказать. Опыта у нас мизер. Степаныч вообще дрова, я хоть какой-то опыт имею. Старую лодку они с Валентиной постоянно берут на рыбалку. Правда паруса и мачта хранятся дома.
Через три недели нам нужно выдвигаться на встречу с купцом. Вдвоём дойдём, но будет трудно.
А пока мы занимаемся тренировками и обеспечением нашей безопасности. Степаныч оценил мой опыт защиты от стрел с помощью полицейского пластмассового щита. Пришлось мне закупать ещё пять. Напарник сделал из алюминиевого уголка крепления, в которые быстро вставлялись щиты, образуя непробиваемую защиту каждому гребцу. Ещё он увеличил закрытый рундук на носу лодки. Куда могли втиснутся три человека или приличный груз.
И вот наконец мы готовы к походу. Валя всплакнула и перекрестила нас на дорожку. Ну с богом, Цезарь остался с хозяйкой. А мои бойцы в лодку. Норд выбрал себе место на носу, от эмоций от предстоящего путешествия он даже попытался залаять. Да, я недостаточно уделяю время собакам. Ну, не получается. Зевс устроился у меня в ногах, оба в своих кольчужках. Я тоже, а вот напарник не защищён, отказался на отрез.
Вышли на вёслах, за световой день дошли до нашего острова.
Чужих следов не заметил, пока собаки обследовали островок, я выкинул из лодка вязанку дров и рюкзак с припасами.
Через полтора часа начало темнеть, а у нас подошёл кулеш. Собаки понимающе проводили глазами миски с горячей едой. Понимают, что горячее и никуда от них не убежит. А мы отдали должное вареву. С Собой Валя нам дала большой каравай хлеба и свои фирменные пирожки. Ну это оставим на тогда, когда не будет времени на готовку.
На второй день прошли то место, где меня не приветливо встретили. Осторожно подгребая, смотрел, как по правой стороне открывалась деревенька.
Вот тебе на, здесь что-то случилось. От деревни в десяток домов осталось два. Остальные были сожжены, тихо совсем, никаких признаков жизни.
– Степаныч, давай подойдём. Посмотрим, что случилось?
– Вить, да ну их. Поплыли дальше. Что мы вдвоём сделаем здесь.
– Не, Степаныч. Это первый населённый пункт по реке. Нужно узнать точно, что случилось?
– Ты же не хочешь, чтобы это случилось с нами. Отсюда недалеко до нас, полтора дня плыть всего.
Насколько я понимаю, на деревню напали недели две назад. Несколько трупов, попорченных падальщиками. Судя по всему, основную часть народу забрали. Имущество тоже. Мы даже мелкой железки не нашли. Скотину тоже увели. На берегу остались следы двух больших лодок. Ну да, по земле не пойдёшь с такой поклажей. Только тропинки через лес. На всякий случай решил проверить округу. Оставив Зевса с напарником в лодке, вошли в лес. Нашли ещё два женских трупа, окровавленные, с задранными рубахами. Ясно – налетели, похватали и завалили.
Норд кинулся к завалу, где упавшее дерево образовало кучу малу. Странная реакция собаки, на зверя он иначе реагирует.
Отогнав его, заглянул внутрь своеобразной пещерки. Тщедушная фигурка в грязно серой рубахе забилась в дальний угол и подвывала.
Прикрикнул на собаку, полез за ребёнком. Вот, зараза, я отдёрнул руку. Палец прокусил.
Пришлось уговаривать, и даже протянуть сухарь. Ну, это другое дело. Сухарь был вырван из руки и уничтожен. Наконец я вытащил грязное тельце ребёнка наружу. Трудно понять возраст, лет 8, наверное. Норд подошёл, обнюхал, сделал свои выводы и отбежал, проверить, что там ещё интересного.
– Степаныч, вот, принимай добычу. Нашёл в лесу, больше живых нет.
Напарник подошёл к ребёнку и заговорил с ним. Через пять минут ребёнок доверчиво взял его за руку.
– Вить, нужно заняться ею. Это девочка, она очень грязная и голодная. А ещё у неё порез, надо обработать. Так что ищи место, сегодня ночуем здесь.
Мы не решились ночевать на этом месте, проплыли пару километров и остановились на ночёвку. Я нагрел казанок воды, а Степаныч раздел девочку. Господи, какая худая, вся в синяках и длинная царапина на боку. Как смогли помыли девочку. Вернее, занимался ею напарник, а я кашеварил. Что бы ей легче было, дал пирожок. Она его проглотила в момент и посмотрела на рюкзак со снедью.