Улыбка незнакомца
Шрифт:
— Нет-нет-нет. Не скажу, даже не уговаривайте, и не выпущу, — забеспокоилась девушка и преградила путь к двери.
— Простите, Алёна, но выходить мне или нет, не вам решать, — обогнула я медсестру, но когда открыла дверь, чуть не ахнула.
Широченная спина заслоняла проём. Затем огромный двухметровый мужчина развернулся ко мне лицом и, ничего не объясняя, просто захлопнул дверь обратно.
— Это кто? — ошарашено поинтересовалась я у медсестры.
— Охранник. Ярослав Павлович вчера к вам его приставил, — пожала плечами девушка, словно здоровенная детина в коридоре возле палаты больного, это совершенно обыденная и привычная вещь.
—
— Да кто же его знает. Ярослав Павлович не отчитывался.
Я себя не обманывала. Одного взгляда на Ярослава хватило, чтобы понять, - он привык доминировать и наверняка в нашей паре играл главную роль. Понятия не имею, как обстояли дела у нас в прошлом, может такая опека меня и устраивала, но в данный момент душу раздирало негодование.
Выдохнула. Наломать дров всегда успею, дождусь вечера и спокойно с Ярославом поговорю. Не знаю свой характер и жизненные принципы, но чувствую, когда не считаются с моим мнением мне не комфортно.
С перерывами на обед и перекусы, прошла просто невероятное количество диагностических процедур. Какие только доктора меня не осматривали. Самый дельный совет, как мне кажется, дал психолог. Приятный мужчина средних лет вручил мне блокнот с ручкой и предложил записывать всё, что узнаю о прошлой жизни. Как он пояснил, когда человек накладывает текст на бумагу, более глубоко его осмысливает. Охотно согласилась, и когда меня оставили в покое, набросала первые заметки, правда получилось буквально несколько строчек.
Ярослав
Натравил на Нику всех спецов, которых только возможно. Задача у них одна - выяснить правду ли говорит девушка касательно амнезии или нет. Пока ситуация неоднозначная. Я уверен, Вероника врёт, но врачи со мной не согласны.
Легонько толкнул дверь в палату Ники, и образовалась неширокая щель. Девушка, болтая ножками, лежала на животе и строчила что-то в тетрадке. Старалась, даже кончик язычка высунула. Ника без труда обвела вокруг пальца медиков, преимущественно мужчин. Хрупкая, очаровательная, нежная, одни только огромные глаза чего стоят, утонуть можно. На себе ощущал, как её обаяние безотказно работает.
Ника как почувствовала, что на неё смотрят. Обернулась, захлопнула тетрадку, спрятала её под подушку и жестом пригласила войти.
— Привет, как прошёл день? — присев на край кровати, поинтересовался я, и Ника вздохнула.
— Как у лабораторной мышки. Насыщено.
— У тебя сложный случай, без диагностики никуда, — пояснил я, и девушка обречённо кивнула.
Правильно, а что ей остается? Только соглашаться. Знает, если запротестует против тестов, которые, собственно, всецело направлены на то, чтобы доказать, что она лжёт, вызовет подозрение.
— Я тут список вопросов накидала, ответишь на них прямо сейчас, а то этот Герман Александрович заявится, и опять нас разгонит, — Ника достала из-под подушки тетрадь, раскрыла её и, ткнув кончиком стержня в первый пункт, задумалась. — Нет, сначала расскажи обо мне всё, что посчитаешь важным.
— Ник, прогресса нет? Может, какие картинки из прошлого всплывают, или хотя бы отдалённые образы? — спросил я, и девушка замотала головой.
— Нет, по-прежнему чистый лист. Причём, какая странная штука, — девушка взяла пульт и, направив его на стену, включила телевизор. — Знаю, как работает бытовая техника, могу назвать столицу каждой страны, да, в конце концов, помню формулу чистых
— Ну-у с чистыми активами я помогу. Ты это знаешь, потому что у тебя высшее экономическое образование.
— Да?! — изображая удивление на лице, воскликнула Ника. — А я думала у меня какая-нибудь творческая профессия. Например, фотограф, дизайнер или что-то подобное.
— И такая у тебя имеется, не совсем, конечно, творческая, но близко к этому. Мы познакомились в фитнес-клубе. Ты очень настойчиво предложила быть моим личным тренером, я сопротивлялся, заявлял, что и сам неплохо с тренировками справляюсь. Но знаешь, ты умеешь быть убедительной, — хохотнул я, и Ника улыбнулась.
— Выходит, я вполне самодостаточная особа, — извлекла девушка вывод. Затем замялась, набрала воздуха и выпалила: — Ты, пожалуйста, не подумай, что я неблагодарная или капризничаю, но мне не нравится, когда моё лечение обсуждают без моего присутствия. А ещё дико смущает наличие охранника возле двери. Зачем он, мне угрожает опасность?
Вот кошечка и коготки выпустила. Не нравится ей! Мне тоже не нравится с авантюристкой сидеть, разговоры вести, но я же молчу.
— С Германом Александровичем мы обсуждали скорей административные вопросы, чем процесс лечения, — оправдался я, и Ника смущенно опустила глаза, изображая, что ей крайне неудобно, что за услуги клиники плачу я. — Охранник, Ника, не обсуждается. Он - на всякий случай и для моего спокойствия.
Девушка смиренно кивнула. Понимает - взбрыкнет, начнет качать права, я тоже не отстану и перестану быть хорошим добрым парнем.
Я выкладывал те малые крохи, что знал о Нике, а она усердно записывала якобы новую для себя информацию. Стоило мне сказать какой-нибудь факт из её жизни, как на меня обрушивался шквал из вопросов. Особенно Нику интересовала тема нашего знакомства. Ещё её уход из фитнес-центра и параллельное трудоустройство в мою фирму. Как протекал наш с ней роман и его подробности, она обходила стороной, что вполне меня устраивало. Хоть я и продумал ключевые моменты, но врать открыто в лицо, зная, что собеседник в курсе, что ты выдумываешь, как минимум противно. Вероника - талантливая мошенница, за всю нашу некраткую беседу, она ни разу не выдала себя и не проговорилась. Вывести её на чистую воду не вышло. Ничего, одна встреча не показатель, долго держать себя в руках и контролировать слова, она не сможет.
С каким же наслаждением я оторвусь, когда поймаю её за язычок. И чем дольше жду реванша, тем извращенней у Ники будет наказание.
Вероника
Дни в клинике похожи друг на друга, как близнецы, и тянутся нестерпимо долго, а ещё я нахожусь в состоянии постоянного ожидания. С первыми лучами солнца считаю минуты до прихода Ярослава, а когда он уходит, грущу и тороплю время, чтобы настало следующее утро.