Улыбка Стикса
Шрифт:
Лодка, влекомая несильным течением, как раз подходила под первым мостом. Григорий, подгребая одним веслом, направил ее к одной из опор моста, где, зацепив цепь за торчащую арматуру, которую не успели залить бетоном, остановил лодку.
— Осмотримся, девчата. Спешить нам некуда. На берег выходить, не выяснив наличие опасности, смысла нет. А тут, если до темноты ничего не решим, заночевать можно.
Он зачерпнул ладонью забортной воды и намочил волосы на голове: — Плохо без кепки, солнышко темечко напекает. Опять голова болит. Зоя, дай бутылку.
Отпив, он закрутил пробку и возвращая
— Замерзла? — ни с того, ни с сего, спросил он у девушки.
— С чего ты так решил? — удивилась она, не успев заметить его взгляда, который он успел перевести на ее глаза.
— Машина к берегу несется! — воскликнула в очередной раз Зоя, отлично справляясь с взятыми на себя обязанностями дозорного.
— Тише, Зоя Васильевна. Тише, — охладил ее пыл Григорий, сам переходя на шепот.
Григорий осмотрел русло реки. По ее спокойному течению, пологим берегам и имеющимся, на обоих берегах, грунтовым дорогам, можно было допустить наличие брода. Но, одно дело, если брод используют трактора, грузовые машины или домашний скот и совсем другое, когда туда попадет легковой автомобиль, пусть и повышенной проходимости.
— Плывем, девочки, вперед. Если они застрянут, мы им поможем, заберем в лодку, а если позволит дно и машина проскочит, может они нас подберут.
— Лишь бы люди нормальные были, — кривясь от боли, вызванной неосторожным движением ноги, сказала Римма.
Глава 53. Вадим.
17.00
С расстояния в километр церковь и прилегающая к ней территория выглядели безжизненно.
Если смотреть на нее с такого расстояния не вооруженным взглядом, то этот пейзаж достоин кисти художника. Окрашенная в голубые тона с белыми колоннами и двумя золоченными куполами, один из которых был куполообразный, а второй, вероятно над колокольней, стрелой вздымался в небеса, она великолепно выглядела на фоне березового парка, раскинувшегося за ней. Площадь перед зданием была выложена плиткой розового, желтого и серого цветов и обрамлена подстриженными в квадратную форму кустами.
Судя по четким границам, храм был перенесен из более обширного паркового комплекса и размещен в такой же зоне, где отсутствовали жилые постройки. Справа раскинулся рукотворный сквер с преобладанием лиственных деревьев с множеством дорожек, а слева сосновый бор, в котором было много поваленных деревьев и упавших сухих веток.
Майор Язык рассматривал и церковь, и прилегающую территорию в 4-х кратный оптический прицел пулемета. Вокруг здания бродило десятка два зомби. Некоторые из них тупо стояли на месте, некоторые парами или тройками медленно перемещались по прилегающей территории.
Виталий искал место, которое можно было бы использовать как базу для отдыха и этот храм, с его мощными стенами и высокой колокольней, откуда одинаково удобно и осматривать округу, и вести прицельный огонь, вполне подходил для этого.
Но у него был большой и военный, и жизненный опыт. Жизненный опыт подсказывал, что спешка нужна только в трех случаях: при внезапно возникшем поносе, именуемом врачами диареей, при ловле блох, которые обладали довольно большой подвижностью, и при сексе с чужой женой на ее жилплощади.
Военный опыт подсказывал, что у противника усидчивость может оказаться лучше и как результат, уже не ты охотник и следишь за местностью, а сам дичь, за которой следит охотник, и как правило, через прицел.
Он уже осознал, что в этом жестоком мире нельзя расслабляться, нельзя доверять кажущейся безопасности. Вот и сейчас мысль о легкости была опровергнута, появившимися в объективе прицела, новыми персонажами. Три твари, более крупные, чем обычные переродившиеся, вышли из-за угла храма. Ближайшие к ним зомби, тут же прыснули от них в разные стороны, подтверждая мысль об опасности этих монстров.
Как говорил товарищ Штирлиц: «Выдержка — обратная сторона стремительности». Помня завет знаменитого киногероя, Вадим продолжил наблюдение.
Твари несколько раз прошлись вдоль фасада здания, ненадолго останавливаясь возле резной двустворчатой двери центрального входа. Одна из этих бестий, в цветной юбке, в невозможном двухметровом прыжке с места без разбега, вцепилась в наружную решетку окна здания. Провисев на окне несколько минут, она, спрыгнув вниз, присоединилась к товарищам.
Поведения и местных, и вновь прибывших тварей, подсказывало, что в церкви были люди.
Так как пища выходить не планировала, а повышенный метаболизм требовал новой порции, троица напала на ближайшего маломощного коллегу и завалив его, начали рвать зубами.
Майор спустился из кресла наводчика. Все внутреннее пространство боевой машины, от кормы до места башенного стрелка, было плотно забито ящиками. Язык был практичным и хозяйственным. Тут было все: патронные цинки для КПВТ, ПК и автомата «Калашникова», короба с уже снаряженными пулеметными лентами, машинки, для снаряжения пулеметных лент, пять автоматов, картонные коробки, в которые он сложил уже снаряженные автоматные магазины, несколько ящиков с гранатами, три ящика с тушёнкой, столько же с сгущенным молоком, емкости с водой, ящик коньяка, прихваченный из попавшегося по дороге магазина и всякая мелочевка, которая попадала ему под руку и могла пригодится в автономном путешествии.
Сверху на броне он закрепил десять двадцатилитровых канистр с топливом для БТР.
От своей части Вадим отъехал километров на сорок. Выживших нормальных людей ему не встречалось и в поездке он развлекался тем, что давил, спешащих на звук бронемашины, зомби.
Сейчас, чтобы подкрепиться, достал банку сгущенки и сделав в ней два отверстия ножом, вернулся на прежнее место, и прильнув к прицелу, продолжил наблюдение.
Глава 54. База Проета. «Каждый имеет право на шанс»