Умеем ли мы любить?
Шрифт:
Я решил привезти его к нам домой. Нам? А мне это слово нравиться. Дом. Мой и Надин. Хорошо звучит.
– Эй, Ву Бин, - услышал я голос возлюбленной, - ты чего улыбаешься, довольный, как Чеширский кот? – спросила она, подойдя к машине.
– Прости, малыш, но я не знал куда его привезти.
Девушка, вернее женщина, моя женщина, тяжело вздохнула.
– Отнеси его в комнату Наили. Она свободна. И форточку открой, а лучше все окно.
– Конечно, дорогая, - улыбнулся я, целуя мое золотце в щеку.
***
– Черт! Где это я? – недоуменно спросил я сам себя, разглядывая веселые разукрашенные стены.
– У Надин, - услышал я ответ. – В комнате Наили.
Я повернулся на голос и только сейчас увидел друга.
– Привет, почему сюда?
– Меня как-то не прельщала мысль, что ты себе и вторую руку сломаешь.
– Прости, брат, я доставил тебе неприятности.
– Это не суть. Ты вот лучше скажи, чего это ты так напился? Из-за Га Ыль?
– Да, она уехала и мне теперь...
– Ты – идиот! – неожиданно закричал друг.
– Что? Эй, чего... – начал я, но меня перебили.
– Га Ыль права, ты жалок. Ты даже бороться за нее не собираешься!
– Эй, Ву Бин, какого черта?! – я разозлился.
– Ты любишь ее? Вот скажи мне, ты ее любишь?
– Ты ведь знаешь! – я не понял, к чему он клонит, знает ведь.
– Нет, не знаю, - после такого ответа, я ошарашенно на него уставился, - ты никогда не говорил этого, а мысли читать я не умею. Да и Га Ыль, мне думается, тоже.
– Что ты имеешь ввиду? – осторожно спросил я.
– Если ты ее любишь, докажи это, скажи ей об этом. Веди себя не как ребенок, а как подобает мужчине. Делай хоть что-нибудь!
Джи Ху, ради Со Хен ездил в Париж. И хоть у них ничего не вышло, о нем никто никогда не сможет сказать, что он не попытался. Не вышло, да, но он хотя бы боролся за их отношения.
Я объездил почти всю Латинскую Америку, ради Надин. Сантьяго, Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу.
А ты? Ты только и делаешь, что сидишь в баре и напиваешься! Га Ыль правильно сказала – ты жалок. Ты слишком боишься все потерять. И именно поэтому ты так или иначе все теряешь. Если ты ее любишь - борись за нее! Благо Лондон – цивилизованный город. А не любишь – то бросай пить и просто найди девочку на ночь.
– Ву Бин, я...
– Мне больше нечего сказать тебе, И Чжон. Решать тебе. Я всегда помогу чем смогу, но у
– И ты согласен воспитывать чужого ребенка? – моему удивлению не было предела.
– Ган Ву – мой сын, брат.
– Да, я понимаю, что ты сейчас так решил, но все-таки...
– И Чжон, Ган Ву – действительно мой сын.
– Что?! – сказать, что я был в шоке – ничего не сказать.
– Я тебе расскажу, когда ты уладишь свои дела с Га Ыль, - улыбнулся он.
***
Я вызвал такси и поехал домой. Разговор с другом не выходил у меня из головы. Неужели я и правда так малодушен? Так сильно боюсь? Как не кручу, выходит, что да. Я – трус. Я действительно боюсь. А если уже поздно? Если она себе уже кого-то нашла? Тот же Хиро Микото. Айщ! Ву Бин прав! Надо просто поехать и все узнать. Хотя бы угрызений совести не будет. Хорошо, что гипс сняли. Помощь, чтобы собрать вещи, не понадобится.
Через пол часа я уже разговаривал с девушкой-телефонисткой, заказывая билет на ближайший рейс до Лондона. Самолет вылетает завтра утром в шесть сорок. Времени вагон и маленькая тележка. Хотя бы закончу кой-какую работу.
Прошел в мастерскую. Взяв в руки чашки. Честно, никогда не занимался такой херней как парные вещи, но мне почему-то вдруг до одурения, до судорог захотелось иметь такие парные чашки с Га Ыль. Поэтому я решил, что сделаю их. Две маленькие чашки для кофе, с резными ручками и украшенные китайскими иероглифами. Работа была почти закончена, осталось их только обжечь. За работой не заметил как пролетело время. Начиналось новое утро.
Вещи собраны. Осталось только приехать в аэропорт. Осторожно беру, ночью обожженные чашечки, и складываю в сумку. Дверь закрыта. Сажусь в машину. Прямая дорога – аэропорт. Лондон! Я еду!
***
– Как же я устала!
Плюхнулась на кровать, скидывая неудобные туфли. Надо бы раздеться, а то после ночи в этом жутком платье все тело затечет. И душ. О, да, душ! Живая вода, должна принести долгожданное облегчение.
Я уже два месяца в Лондоне. Чтобы не думать о И Чжоне я выматываю свое тело до состояния нестояния. Однако, это мало помогает. Несколько раз я звонила Чан Ди, но подруга категорически отказывалась говорить о нем. Поэтому я даже не знала как он сейчас. Хотя, что греха таить, я была уверенна (ну почти уверенна), что он уже нашел мне замену. С его шармом это совсем не проблема.
Раздался звук телефона. Бли-и-ин! Кого черти несут?! Час ночи же! Посмотрев на дисплей телефона удивилась. Чан Ди? Она ведь знает сколько здесь времени. Неужели что-то случилось?