Умеем ли мы любить?
Шрифт:
– Да, - отец смеялся надо мной уже в открытую.
– Хорошо, я проверю. Но у меня просьба.
– Какая?
– Никогда больше ты не будешь вмешиваться в мои отношения с Надин.
– Но сын, ведь ты любишь ее. Я хочу...
– Нет! Если я сам не смогу завоевать ее сердце, и она будет жить со мной с обязательства, то однажды снова сбежит.
– Вот! Слова не мальчика, но мужа. Хорошо, я обещаю не вмешиваться.
***
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города Сантьяго. Температура за бортом двадцать девять градусов Цельсия, время четырнадцать часов семнадцать минут местного времени. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Надеемся еще раз увидеть вас на борту нашего самолета. Благодарим вас за выбор нашей авиакомпании. Сейчас вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки.
Встречал меня Хуан Рубио, наш компаньон в Чили. Поздоровавшись, сели в машину и поехали по направлению к гостинице, в которой мне предстояло жить эти несколько дней в чилийской столице.
– Ты нашел ее?
– спросил я, оказавшись в салоне автомобиля.
– И да, и нет, – последовал ответ. – Я нашел ее новые документы, по ним ее сейчас зовут Надия Трензадо. Ее сына Ган Трензадо. Они приехали в Сантьяго приблизительно месяц назад. Но где-то у нас стало протекать. Кто-то сообщил, что ей заинтересовались и девчонка уехала. Наверное дня три назад. Мои люди сейчас разыскивают ее во всех аэропортах соседних стран и на всех границах. В ближайшие два дня у нас должна появиться первая информация.
– Черт! – я разочарован.
Я надеялся, что все будет легко. Я просто приеду и увижусь с ней. Думать о том, что Надин вообще может отказаться быть со мной, не хотелось.
– Трензадо, что это за фамилия? – спросил я.
– Не уверен, но по-испански это означает плетеный или коса. Скорей всего, это переведенная форма ее настоящей фамилии.
***
Через два дня я уже вылетел в Рио-де-Жанейро. По полученной Хуаном информации, она прилетела туда четыре дня назад. В городе-карнавал меня встретил друг и компаньон Рубио, который представился как Энрике Бомбонати.
– Здравствуйте, господин Сон, предвидя ваш вопрос, скажу сразу в Рио ее нет. После перелета она взяла машину и уехала из города.
– Черт! – выругался я.
– Опять я опоздал.
– Не совсем, - улыбнулся Бомбонати. – Нам удалось установить, что она поехала в Сан-Паулу. Мои люди уже активно ищут ее в городе. Мы можем прямо сейчас туда вылететь. Перелет не займет больше часа.
– Отлично! – обрадовался я.
Через час десять мы прилетели в Сан-Паулу. Как только мы приземлились,
– Мы нашли ее. Она остановилась в отеле Гранд, ее комната 812, то есть двенадцатая на восьмом этаже. Я предлагаю тебе переодеться в официанта и принести ее ужин, она как раз его заказала, - говорил парень, по дороге в отель, одновременно протягивая мне униформу официанта.
Переоделся я прямо в машине. И в сопровождении нескольких мужчин подошел к номеру 812. Схватился за столик, постучав в дверь костяшками пальцев, подождал пока один из парней что-то прокричал по-португальски и вошел в номер.
***
Снова гостиница. Снова куда-то нужно ехать. Когда я смоталась из Кореи, я даже не думала, как это будет тяжело. Но теперь, смотря на уставшего Гана мне хотелось плакать. Я устала, а что же говорить о ребенке. Его уже совсем не радуют, как вначале, перелеты и переезды. Приземлившись в Нью-Йорке, я позвонила сестре. Малышка с ужасом в голосе сообщила мне о ранении Сон Ён Ву. Ребенок даже не воспринял ту возможность, что это я стреляла. Я поняла, как только он очнется, он начнет меня искать. Поэтому я постоянно переезжала, нигде не оставаясь на долго.
Сейчас я остановилась в Сан-Паулу. Город огромен, красив, но меня уже ничего не радует. Ган Ву заснул еще в машине. Войдя в номер и положив ребенка на кровать, я позвонила на рецепцию, заказав ужин.
– Да конечно, сеньора Трензадо, через пол часа мы принесем ужин в ваш номер, - ответила девушка.
Как хорошо, что здесь множество людей знают испанский, я португальским совсем не владею, хотя оба языка очень похожи. Ну раз Ган спит, а еду принесут через тридцать минут, я пока что приму душ. Очень я устала с дороги.
Через двадцать минут вышла из душа, завернувшись в полотенце. И в шоке остановилась. Официант сидел рядом с кроватью Гана и гладил его волосы. Я даже забыла, что не совсем одета, вернее совсем не одета, подскочив к парню, схватила за руку и быстро развернув его с криком: «Что вы себе позволяете?!» врезала прямо в челюсть. Вернее хотела врезать. Мою руку с легкостью перехватили и отвели в сторону.
– Здравствуй, Надин. Или мне звать тебя Надия?
– Ву Бин?! – в шоке я отступила.
– Да, хорошо же ты спряталась. Я тебя почти два месяца ищу.
– Недостаточно хорошо, - прошептала я.
– Ну если бы на моем месте бы был кто-то менее упертый, этого было бы достаточно, чагия, - улыбнулся он.
– Не называй меня так!
– Почему? – он смеется надо мной! – Как по другому я должен называть мать моего сына и женщину, которую люблю?
– Что?! – я не смогла выдавить из себя ничего другого. Где же моя хваленая гордость и собранность? Неужели я так устала, что не смогу сказать ничего более связного?