Умереть, чтобы угодить
Шрифт:
С Барбарой все будет в порядке, поняла Сара. Она горюет, но находит в себе силы составлять список. Женщинам свойственно справляться с горем, занимаясь необходимыми делами.
День выдался пасмурным и прохладным. Направляясь к машине, Сара с удовольствием подставила лицо свежему ветру. Впервые за долгое время ей было нечем заняться, и ощущение оказалось непривычным. Она оставила Барбаре номер сотового и номер в отеле «Маунтин-Брук» — когда приедет Кахилл, ей сообщат. Примерно на пару часов Сара была предоставлена самой себе. Хорошо бы принять душ.
В
Она методично распаковала прихваченную с собой немногочисленную одежду, повесила платье в ванной, чтобы оно отвиселось, пока его хозяйка принимает душ, и наконец шагнула под теплые струи. И расплакалась.
Она рыдала долго и отчаянно, съежившись в душевой кабинке, уткнувшись лицом в ладони и чувствуя, как вода стекает с ее волос. Накопившийся за долгие часы стресс вырвался наружу. Ей хотелось что-нибудь разбить, хотелось метаться и калечить кого попало… а еще — вернуть судью, словно ничего и не было.
В конце концов, Сара изнемогла от рыданий и впала в состояние тупого смирения. Выключив воду, она соорудила на голове тюрбан из махрового гостиничного полотенца и голой легла в постель. В комнате было полутемно и прохладно, Сара обессилела и потому уснула почти мгновенно. Телефон разбудил ее в десять часов. Она нашарила трубку, борясь со сном.
— Сара слушает.
— Сара, это Барбара. Инспектор Кахилл обещал подъехать к одиннадцати. Ты присоединишься к нам?
— Обязательно, — пообещала Сара и вскочила.
Под полотенцем ее волосы не успели высохнуть и запутались. Включив маленькую кофеварку, Сара успела просушить волосы феном и почистить зубы. Кофе вскоре был готов, Сара проглотила его, продолжая собираться. С этой задачей она справилась быстро: сегодня ей было все равно, как она выглядит, поэтому она только смазала лицо увлажняющим кремом, а губы — блеском.
Выбирать одежду было почти не из чего: кроме единственного платья, Сара взяла с собой только два домашних комплекта. Она забыла даже пиджак, а он сегодня мог понадобиться. Но сойдут и ее форменная белая рубашка, черные брюки и черный жилет. Может быть, Кахилл согласится помочь ей забрать из дома одежду, если ее и завтра туда не пустят.
Хмурые тучи разразились моросящим дождем, прохлада сменилась пронизывающим ветром. Сара поежилась, торопливо шагая к машине. Первым делом она включила в салоне обогреватель, вторым надела темные очки, пряча под ними припухшие и покрасневшие от слез веки.
От ее отеля до «Уинфри» было десять—пятнадцать минут езды, но на шоссе № 280 произошла авария, поэтому Сара задержалась в пути. На ее счастье, они с Кахиллом вошли в вестибюль одновременно.
— А вы зачем приехали? — бесцеремонно спросил он.
— Так захотели родственники убитого, — объяснила Сара и удивилась своему хриплому голосу.
Кахилл кивнул. До лифта они дошли молча. Сара была слишком усталой
Сара украдкой метнула на него взгляд. Он успел принять Душ, побриться и переодеться. Если он и устал, то виду не подавал. Наверное, тоже вздремнул пару часов.
Он был в пиджаке и галстуке. Пиджак напомнил Саре, что на улице похолодало.
— Не могли бы вы распорядиться, чтобы мне принесли из Дома куртку? — спросила она. — Любую, какая найдется.
Кахилл ответил ей быстрым, оценивающим взглядом и, в идимо, заметил, что она дрожит.
— Сделаем.
— Спасибо.
Вся семья собралась в люксе Барбары. Рэндалл и Эмили прибыли, при виде их Сара ощутила укол совести: ей следовало бы встретить их и помочь устроиться. Рэндалл жал ей руку, обычно сдержанная Эмили крепко обняла, у Сары на глаза вновь навернулись слезы.
Барбара, которая умела оставаться хозяйкой в любых обстоятельствах, заказала в номер фрукты, сыр и пирог. На столе уже стояли бутылки с водой и кофейник со свежесваренным кофе. Сара негромко спрашивала присутствующих, чего бы им хотелось выпить, и бесшумно разносила чашки. Она прекрасно помнила предпочтения всех родственников судьи, отшлифовав память в школе дворецких. Некоторые однокашники Сары умели запоминать привычки только пяти-шести человек, другие были вынуждены вся записывать, а ее мозг по какой-то причине легко удерживал такую информацию. Например, на просьбу описать Рэндалла Сара могла ответить, что он ростом шесть футов, седой, со светло-карими глазами и любит, когда в кофе много сливок. Рост Эмили — пять футов и семь дюймов каждые две недели она подравнивает темно-рыжие волосы в парикмахерской, у нее карие глаза, в кофе она кладет 2 ложки сахара, но никаких сливок.
За минувшую бессонную ночь она успела запомнить, привычки Кахилла не отличаются изысканностью: он пьет черный кофе без сахара.
Когда она подавала Кахиллу его чашку, он благодарно кивнул и спросил:
— Режет глаза?
Сара сообразила, что забыла снять темные очки.
— Прошу прощения, — смутилась она и сняла их, — всем забыла…
И конечно, на ее покрасневшие глаза обратили внимание все присутствующие.
— Ты что-нибудь ела? — спросила Барбара, кладя руку плечо Сары.
— Еще нет.
— Тогда садись и поешь, слышишь? Если смогла я, сможешь и ты.
По настоянию Барбары Сара положила на свою тарелку немножко фруктов и ломтик кекса и огляделась в поисках свободного места. По просьбе Барбары в номер принесли стулья и кресла, но их заняли члены семьи, и единственное свободное место осталось рядом с Кахиллом. Сара села и под зорким взглядом Барбары подцепила вилкой квадратик свежего ананаса.
Усилием воли она заставила себя прожевать его. Если бы не посторонние, она выплюнула бы ананас, не в силах проглотить его. У нее перехватило горло. Она упрямо продолжала жевать.