Умереть и встать
Шрифт:
Поднявшись с мягких перин, Азуса еще некоторое время неотрывно наблюдал за языками пламени, пожиравшими гладкие поленья.
Анна-Мария не хотела отвлекать его от этого занятия. Должно быть, огонь был самой близкой к этому ведьмаку стихией, если всё, что она слышала прежде о колдовстве, являлось правдой. Хотя бы часть из этого.
Но когда некромант направился к выходу, задержался подле Анны-Марии. Взглянул на нее сверху вниз, вздохнул, неожиданно опустил широкую ладонь на ее макушку и улыбнулся уголками губ.
— Придется стать еще сильнее, Энн-Мэй.
Всё,
И улыбнуться в ответ. Мягко, искренне. Так, как она совсем не умеет, но быстро учится. Хотя и учиться этому особо не нужно. Иногда наступает момент, когда всё получается само. Вот как сейчас.
— Я смогу, — сипло отозвалась она, сама не узнавая свой голос.
— Я знаю, — ответили ей, нежно чмокнули в лоб горячими губами и… звук захлопнувшейся двери.
Девушка еще несколько минут стояла на месте, не в состоянии разрушить момент. Сейчас она сделает шаг, отведет взгляд и снова вернется в мир интриг, козней и заговоров. Убийств, предательств, шантажа.
Но когда позволила себе прервать мгновение, длившееся бесконечно долго, и рухнуть на кровать, что-то под тяжестью тела графини хрустнуло.
Неужто та самая бумажка, что Азуса сжимал в руке? Брачный договор? Стоит ли догнать ведьмака и вернуть ему столь важный документ лично?
Любопытство пересилило.
Взяв бумагу с королевской печатью в руки и откинувшись на подушки, Анна-Мария с интересом пробежалась по первым строчкам. А затем больно закусила губу.
И всё-таки они уже давно всё решили за нее.
Брачный договор принца Азусы Готтьера и графини Анны-Марии Понтилат — вот, что стало последней каплей в проклятом океане заговора против истинной королевы, которой, судя по всему, так и не удастся взойти на престол.
Он сидел в уголке мастерской, обняв колени руками и уткнувшись в них лицом. Плечи его периодически подрагивали. Закушенная губа давно кровоточила.
«Икона», на которую Дориан едва не молился денно и нощно, еще несколько дней назад покрылась толстым слоем непроницаемого льда. Почему? Теперь он догадывался, но какое это сейчас имеет значение? Важно лишь то, что по воле отца и графа Понтилата принц должен отказаться от той, кому была посвящена вся его жизнь. И это далеко не преувеличение.
Он помнил всё. Он до сих пор помнил всё настолько хорошо, будто события того дня произошли еще накануне.
В покои принца тем утром заявились несколько гостей. И пусть Дориану с трудом удавалось оторвать голову от подушки, взгляд светловолосого мальчишки был теплым и мягким, как всегда. Особенно перед дамами своего возраста он должен был показать себя относительно бодрым и здоровым.
Графиня Анна-Мария Понтилат, маркиза Элоиза Хайдегер, баронетта Грета Прежан… Имен и титулов других девочек принц не запомнил, но все, кроме графини, казались ему очень милыми и приятными особами. Одна Анна-Мария держалась в стороне, морща носик, скрестив руки на груди и высокомерно разглядывая покои.
Остальные же молодые барышни по-настоящему интересовались самочувствием Дориана. Наперебой делились увлекательными историями, очаровательно хихикали в маленькие ладошки и хлопали глазками.
«Каждая из них стала бы замечательной королевой, — промелькнуло тогда в мыслях принца. — Кроме нее».
Взгляд его вернулся к молчаливой и неприятной графине, которая, стрельнув в блондина сапфировыми глазёнками, резко отвернулась и фыркнула.
— Почему я вообще обязана здесь находиться? — неожиданно поставила она руки в боки, обернувшись к отцу и скорчив такую физиономию, словно девочке устроили экскурсию по дворцовому хлеву. — Казнить того, кто придумал эту нелепость.
— Даже Его величество короля? — по-доброму усмехнулся граф, на что Анна-Мария, снова фыркнув, отвернулась.
— Таких полномочий у меня нет… — примирительно заявила она, понизив голос.
Когда же девочки покинули комнату, любопытство Дориана взяло свое. Сделав над собой неимоверное усилие, мальчишка поднялся с кровати и, вопреки указаниям Эмильена Ренуара, решился покинуть стены дворца и проводить своих милых гостей. Тайком. Он вообще любил наблюдать за всем и каждым. Таковой была его призрачная роль. Тень своего сводного брата Азузы и наследного принца, которая не имела права покидать покои и вечно оставалась на заднем плане.
Серой мышкой прошмыгнув по коридорам дворца и выскользнув за ворота, принц приложил палец к губам, как только стражники одновременно открыли рты.
«Пожалуйста, не сдавайте» — читалось в умоляющем взгляде блондина.
Благо, жители дворца всегда были на стороне младшего принца. Такому ангелу просто невозможно что-либо возразить. Вдруг, Создатель лично накажет тебя за пререкания со своим подопечным?
Девочки с родителями во главе уже направлялись к своим экипажам, когда на мощеную дорогу перед ними выпрыгнул… котенок? Маленький, рыжий, но достаточно смелый для того, чтобы преградить дорогу знатным особам.
С улыбкой мальчишка собирался наблюдать за тем, как умилятся девочки при виде очаровательной зверушки. Но не тут-то было.
— Бе-е-е, — чуть ли не до колен задрала подол Грета, отскочив от комочка радости в сторону.
— Мама говорит, что у бродячих котов лишай, — важно констатировала более сдержанная в эмоциях Элоиза, спокойно обойдя котенка и вновь поравнявшись с товаркой.
— Что такое лишай? — испуганно вымолвила другая особа, поежившись и тряхнув волнами светлых волос.