"Умирать страшно лишь однажды"
Шрифт:
– О, Паша, – обрадовался я своему подчинённому, у которого за спиной висела радиостанция, – будешь пока со мной. А вы, товарищ подполковник, что тут делаете?
Капитан Серёгин неопределённо хмыкнул, а подполковник с силой поскрёб щетину на подбородке: – Да вот позицию для своей машины выбираю поудобнее, чтобы по духам долбануть….
Пока я разговаривал с офицерами, Ефименко поставил разведчикам задачу и взвод разведки с офицером приготовились к рывку за забор.
– Саня, я не понял – мы что не идём с ними? – С недоумением спросил я.
Ефименко спокойно посмотрел на меня: –
Понаблюдав за местностью за забором и ничего подозрительного не обнаружив, разведчики быстро перебежали через улицу и скрылись в глубине частного сектора среди построек. Мы же сгрудились у радиостанции и стали ждать известия от ушедших, тревожно прислушиваясь к редким выстрелам за забором. Судя по этим выстрелам, разведчики ещё не были обнаружены и всё шло по плану.
Мы нетерпеливо поглядывали на радиостанцию, ожидая доклада о занятии школы даже не подозревая о шедшем в этот момент активном радиообмене между боевиками. Содержание станет известно лишь завтра от РЭБовцев.
– "Лорд 2 – Ангелу", к школе приближаются русские. Что делать?
– "Ангел – Лорду 2" – если это менты, дайте по ним несколько очередей и они сами убегут. Если русская пехота – запустить в школу, окружить и уничтожить.
Разведчики ни о чём не подозревая, подобрались к зданию, понаблюдали за ней и стремительно ворвались на первый этаж школы. Боевики были здесь, об этом свидетельствовали следы недавнего пребывания, но самих их не было. Быстро прочесали здание и, не обнаружив противника, солдаты стали закрепляться на новых позициях.
Выслушав доклад командира взвода, Ефименко облегчённо вздохнул и суеверно трижды сплюнул через левое плечо: – Тьфу, тьфу, тьфу. У меня, Борис Геннадьевич, нехорошее предчувствие было насчёт этой школы. Думал, что её с боем придётся брать, а тут духи её чего то оставили. Тоже чего-то сомнения у меня по этому поводу. Ну ладно, теперь и мы можем идти, а там на месте разберёмся: что и как.
Только мы собрались выскочить за забор, как со стороны школы донёсся громкий выстрел из гранатомёта, приглушенный разрыв и тут же вспыхнула бешенная автоматная стрельба.
Мы застыли, напряжённо прислушиваясь к звукам разгорающегося боя, в которые вплелись ровные строчки пулемётных очередей и периодическое уханье гранатомётов, удостоверившись, что стрельба шла всё-таки около школы мы все повернулись к начальнику разведки, но тот уже колдовал у радиостанции, запрашивая обстановку.
…– Так, духи неожиданно обстреляли школу из гранатомётов и сейчас пошли в атаку. Их где-то около пятидесяти человек и у нас уже трое раненых, – Сашка хотел продолжить, но за забором совсем близко внезапно заработал духовский пулемёт и пули с громким щёлканьем начали пробивать бетонный забор, заставив нас повалиться на снег. Откатившись в сторону, я прильнул к дырке внизу забора и поглядел через неё вдоль улицы после чего злобно перематерился: – Чёрт подери, как же так…?
– Саня, Серёгин, идите сюда.
Ефименко и помощник по артиллерии командира батальона, шустро подползли ко мне, лишь на мгновения замирая, когда пулемётная очередь слишком близко прошивала над ними забор. Подполковник-"химик" уже куда-то исчез, а несколько разведчиков оставшихся с нами, тоже нашли дырки, через которые пытались разглядеть позицию пулемётчика.
– Смотрите, – я отодвинулся от дырки в заборе, давая возможность посмотреть на улицу, – я ещё когда первый раз поглядел, подумал что в конце улицы что-то не так, но ни как не мог сообразить – что именно не так. А ведь это там дот. Блядь. И он сучара, видел как мы тут кучковались, и как разведчики через улицу перескочили. Саня, что будем делать?
– Товарищ майор, – окликнул от радиостанции Ефименко радист, – командир взвода докладывает – двое раненых "ходячих", один "тяжёлый" и спрашивает что делать?
Начальник разведки оглядел всех, как бы пересчитывая присутствующих, тяжело вздохнул и крикнул радисту: – Пусть отходят, если есть возможность. Если её нет – пусть сообщит. Тогда будем пробиваться к ним.
Сашка задумчиво ещё раз оглядел нас: – Борис Геннадьевич, как мои разведчики из школы выскочат на 150 метров – накрой школу и окрестности. Может, они тогда сумеют оторваться от духов. – Ефименко вздохнул и продолжил.
– А если нет возможности отойти – придётся всемером прорываться к ним. Как это получится не знаю. Но точно знаю, если организовывать помощь из полка – то не успеем. Будем ждать доклада командира взвода.
Несколько минут прошли в томительном ожидании доклада. За это время накал перестрелки достиг своей наивысшей точки, а пулемёт на улице перестал работать. Я же за это время передал координаты школы в первый дивизион и получил подтверждение о готовности открыть огонь и теперь как и все смотрел на радиста. Вот он встрепенулся, поднял руку вверх и весь превратился в статую, вслушиваясь в наушники станции. Потом радостно закричал.
– Всё! Отходят. Духи в школе, но продолжают преследовать. Просят встретить и прикрыть отход.
Все радостно зашевелились и четверо разведчиков, по приказу Ефименко благополучно перебежав улицу, скрылись за строениями: пулемёт запоздало рокотнул очередями и замолк. А я, отсчитав до двадцати, выдохнул – "Ока, подручной – Огонь!"
– Ну, Саня, сейчас школу по кирпичикам раскатаем, – радостно заявил я, прислушиваясь к звукам боя. Но ожидаемые разрывы снарядов, донеслись из расположения первой роты, а не в районе школы.
– "Ока, Стой! Чёрт побери, проверить установки".
Я резко повернулся к капитану Серёгину: – Паша, залп миномётной батареи перед школой. Живо!
Я возбуждённо вскочил на ноги и, плюнув на опасность, выскочил за забор и напряжённо стал вглядываться в постройки, ожидая появление разведчиков и залпа миномётной батареи. Через минуту ко мне выскочил Серёгин: – Сейчас, товарищ подполковник, сейчас мины разорвутся вон там. Как раз между разведчиками и духами…
Стрельба тем временем стремительно приблизилась и теперь были слышны даже отдельные крики, только пока непонятно – боевиков или разведчиков.