Умрут не все
Шрифт:
После моей горячей тирады, глаза бабки растерянно заметались по комнате.
– Ну что ты, Эльвира. Кажется тебе, – неубедительно начала она, но я жёстко перебила её.
– Нет, Галия-абей. Я чувствую, что-то происходит. Объясните, в чём дело! Ни для кого не секрет, что олэсяй многим помогала. Что такого могло произойти? Иначе назло не уеду, а так и буду здесь жить, пока не выясню, какая бешеная муха перекусала
Бабка испуганно вскрикнула и прижала руки ко рту. Я удивлённо вскинула на неё глаза. Кажется, угроза остаться подействовала!
– Эльвира, дочка, не обижайся. Не любят у нас приезжих. Не будет тебе здесь спокойной жизни, – совладав с собой, продолжила упрямая бабка.
Объяснение показалось малоубедительным, о чём я и поведала:
– Полная ерунда! Я не обычная приезжая, с детства многих знаю!
– Всё равно чужая. Бабы боятся, что ты у них мужей приехала отбивать. Да, вот поэтому и косятся. Лучше всего продать дом и уехать, – продолжала талдычить своё бабуля. Я вздохнула:
– Хорошо. Сделаю вид, что поверила. Здесь просто не любят приезжих и ревнивые женщины. Я о другом ещё спросить хотела. Там, в доме много всяких вещей бабушкиных. Я их не буду трогать? Молодые ваши разберутся, выбросят или оставят.
– Лучше сразу всё выбросить! – торопливо сказала Галия-абей, – хочешь, завтра пришлю к тебе правнука, он поможет всё собрать и отнести к мусорному трактору.
Я кивнула, невольно улыбнувшись. «Мусорным» назвали трактор одного из соседей. Туда, с разрешения хозяина сносили весь крупный мусор, а потом водитель увозил содержимое тележки на свалку за небольшую плату.
На том и порешили. Я приберу дом, а потом мы оформим сделку. Естественно, глупое объяснение меня не убедило, только ещё больше разожгло любопытство. Ну да ничего, решила я, вышагивая по улице по направлению к своему дому и снова ощущая на себе несколько пар любопытных и очень неприветливых глаз. Взгляды почти физически прожигали мою одежду. Ничего. Скоро я всё выясню. Карик беззаботно семенил рядом, принимая на себя львиную долю человеческого негатива, который (я чувствовала это кожей!) лился из всех щелей. Спасибо, милый чёрный друг.
Позвонила Лариска:
– Привет, дорогая! Куда пропала? На занятия не приходишь, не звонишь!
Ох ты! Я даже не предупредила её, что уехала! Посреди деревенской тишины её бодрый голос показался чем-то иррациональным, вызвав у меня лёгкую оторопь. Звонок из прошлой жизни, как с того света.
– Привет, Лара, – я стряхнула с себя оцепенение.
Что так меня изумило? Общаемся с Лариской с детства, и вдруг такой шок.
– Я уволилась с работы. Уехала в деревню, решила пожить немного здесь, – произнесла я.
Я как раз подошла к своей калитке и нырнула вглубь двора, спрятавшись от неприятных сканирующих взглядов.
– Ты с ума сошла? – теперь настал черед Ларисы удивляться.
– Долго объяснять. Так получилось. Попозже наделаю фоток и скину тебе, – мне не хотелось рассказывать о том, что именно привело меня в деревню.
Лариса хорошая подруга. Ровно настолько, чтобы не чувствовать себя одинокой. Сходить вместе в ресторан, съездить в отпуск за границу, погулять по магазинам, помахать ногами на фитнесе – лучше не найти. Но пустить её в душу – нет. Несмотря на наше знакомство с детства. Именно потому я не стала затягивать разговор и довольно скоро положила телефон на стол.
Ночью снова шёл дождь. Я не выключила свет, оставив в каждой комнате гореть настольную лампу. Тревога, вначале неясная, к вечеру навалилась тяжелым грузом. Я никак не могла понять, что же такого плохого сделала всем сельчанам, что они спят и видят – как бы поскорее я уехала. Я замечала это желание и во взгляде Галия-абей, и по лицу Ильдар-агая, и по встревоженным глазам продавщицы в магазине.
Просыпаясь ночью, я невольно бросала взор на угол возле двери. Карик тут же поднимал голову и смотрел на меня. От этого успокаивающего взгляда на сердце становилось легче. Искренне радуясь тому, что у меня появился замечательный друг, я опускала голову на подушку и закрывала глаза.
А потом проснулась вновь, на этот раз от явственного шарканья мягкой подошвы об пол в соседней комнате. Вскинулась с рвущимся из грудной клетки сердцем. Карик тут же поднял голову и посмотрел безмятежными глазами без тени тревоги. Я прислушалась. Никаких звуков, кроме тиканья часов из соседней комнаты не было слышно. Карадус вновь вопросительно посмотрел на меня. Он как будто не спал всю ночь, бдительно охраняя мой сон. Я вяло улыбнулась, вновь опуская голову на подушку.
Конец ознакомительного фрагмента.