Унесенные бездной. Гибель «Курска».
Шрифт:
– Мы от мамы, сколько могли, скрывали, что с «Курском» произошла авария, – говорит младший брат капитан-лейтенанта Андрея Васильева. – Я даже телевизор хотел сломать.
Увы, телевизор все-таки принес в крымское село Передовое, что под Севастополем, черную весть – командир группы автоматики дивизиона движения капитан-лейтенант Васильев погиб в пятом отсеке «Курска».
Родители собирались отметить новое звание сына (он только что получил четвертую звездочку) и рождение нового внука. В начале года в семье Андрея родился второй мальчик. Первому – четыре года. Он уже знает – папа навсегда остался в море.
О том, что с «Курском» случилась беда, родители старшего
Алексей закончил Высшее военно-морское училище с красным дипломом и потому мог сам выбирать место службы. Южанин, он выбрал Северный флот.
– Он был на седьмом небе от счастья, когда узнал, что его назначили на «Курск», – рассказывают его бывшие одноклассники. – Лешка никогда не хвастался, но, когда речь заходила о подводном ракетоносце, говорил, что такой лодки мир ещё не знал. Мы не сомневались, что он станет адмиралом. Для своего небольшого звания он уже занимал должность капитана 2-го ранга.
Командир минно-торпедной боевой части старший лейтенант Иванов-Павлов погиб во втором отсеке.
После свадьбы старший мичман Сергей Калинин хотел увезти свою Любовь на родину – в Ростов-на-Дону. Впрочем, не против был остаться и в доме жены – в селе Леляки, что на Киевщине. Смерть решила эту проблему. Калинин навсегда остался в третьем отсеке «Курска». Ему оставался лишь год до флотской пенсии.
На снимке жена-красавица обнимает Сергея в парадной мичманской форме за плечи – будто пытается удержать его, не отдать неизбежному. Не удержала…
В роду капитан-лейтенанта Олега Насиковского, командира группы засекречивающей аппаратуры связи, не было ни одного военного. Он же в своем сухопутном Каменец-Подольском просто бредил морем, подводными лодками. «Я буду служить. Я дослужу!» – повторял он всегда, когда речь заходила о выборе жизненного пути.
После Балтийского военно-морского института получил направление в Североморск. Говорят, если бы задержался с выездом на пару дней, получил бы назначение на другую лодку. Но он хотел служить на самом лучшем корабле Северного флота. Там он и остался – в третьем отсеке…
Его годовалая дочь Виолетта никогда не сможет вспомнить отца живым. Она вместе с мамой Региной живет в калининградском городе Светлый. Они никогда не поедут в Видяево. Последний раз Олег приезжал к ним своей последней весной. Тогда-то и был для них город по-настоящему Светлым…
Мичман Яков Самоваров в свои 23 года пять лет писал любимой девушке толстенные письма. «Я увезу тебя на подводной лодке на Гавайи… Не думай, что я какой-то пробитый романтик. Но я люблю это море…» Он любил её и море и романтиком был вовсе не «пробитым», а самым что ни на есть настоящим, хотя должность на «Курске» была весьма далекая от какой бы то ни было лирики – начальник секретной части. Тем не менее соль морской службы он впитал ещё от деда, старого моряка, который и сейчас ещё живет в Североморске. На радость ему и уходил в моря.
Яша Самоваров, хоть и родился в далеком лесном поселке, что в Холмогорском районе, на родине великого помора Ломоносова, успел ещё до флота кончить мореходку. А после службы в Северодвинске, где был построен «Курск», подписал контракт на два года. Мама Анна Адамовна и отец Валерий Юрьевич – медицинские работники. Растили, кроме сына, ещё двух дочерей.
Девушка, на которой
– И самое страшное, весной в одном из последних писем (он мог писать не очень часто, примерно раз в месяц) Яша написал мне, как он умирает, – не то шутил, не то фантазировал – на нескольких страницах. Мне было жутко, когда я читала это письмо. А теперь?
Отец матроса-турбиниста Саши Халепо Валерий Иванович, работник совхоза «Северный», что в республике Коми, в августе 2000-го впервые покинул родную Усть-Лыжу, чтобы добраться до неведомого ему поселка Видяево. Инвалид труда, почти 30 лет отпахавший в совхозе (жена – школьная техничка), с огромным трудом наскреб деньги на билеты. При всем при том, что местное начальство задолжало ему огромную по местным масштабам сумму – 9 тысяч рублей. Жена сказала ему: «Привези сына живого или мертвого». Отец не смог сделать ни того ни другого, как не смогли этого сделать и все небесные силы, которых молила мать Саши – Нина Ивановна. У неё остались ещё три дочери – Вика, Валерия и восьмилетняя Танечка. Как их поднимать на ноги? Ведь вся надежда была на старшего сына – отслужит, вернется, поможет сестренкам.
Правда, коллектив одного из предприятий нефтяного Усинска взял шефство над семьей матроса Халепо. Надолго ли хватит энтузиазма? Ведь люди, принявшее столь человечное решение, приходят и уходят, а нужды далекой семьи неизбывны.
Мать старшего помощника командира «Курска» капитана 2-го ранга Сергея Дудко, не дожидаясь никаких разъяснений и дополнительных сообщений, сразу же взяла в дорогу черный платок. Не зря говорят, материнское сердце – вещее. Сразу поняла, даже не представляя себе, где этот второй отсек, в котором находился Сергей, что сына уже нет… А может, и представляла, потому что всю жизнь провела рядом с мужем-подводником. Владимир Сазонович, даром что родом из далекого от морей белорусского города Пинска, с 18 лет начал свою флотскую службу. Мог ли сын стать кем-нибудь еще?
Зоя Петровна ехала в город, который хорошо знала, – в Североморск. Именно там тридцать один год назад родился Сережа. Там, на Севере, родились и его дети: сын Костя и дочурка Соня. Невестка Оксана только что привозила их из Видяева погостить летом у бабушки в Пинске. И вот теперь они, язык не поворачивается произнести это слово, – сироты.
У молодого матроса Сергея Витченко была самая мирная на атомном ракетоносце профессия – кок. Его БППП, как в шутку называют моряки камбуз – «боевой пост приготовления пищи», – в четвертом отсеке, по которому взрывная волна, прорвавшись из первого по вентиляционным магистралям, прошлась мощным прессом.
Быть может, его одного не ждала девушка на берегу; с той, что гулял по родному Шлиссельбургу на «гражданке», расстался перед самым призывом на флот, а с новой подругой ещё не успел познакомиться. Писала ему только сестра Людмила из Кировска – продавщица придорожного магазинчика хозтоваров. Она и слезы проливала – за всех не встреченных братом невест.
Трагедия мичмана Виктора Кузнецова и его матери потрясает даже на фоне общей беды экипажа «Курска». Его тяжело больная мать, Ольга Романовна, до последних дней верила в чудодейственное спасение Виктора. С иконой «Знамение Курская-Коренная» она выжила после сложнейшей хирургической операции. К ней же припадала, когда слушала сводку теленовостей. Потеряла сон, даже успокоительные лекарства не брали. Так гордилась сыном – в числе самых первых курян взяли его на подшефный Курску подводный корабль. Парень честно отслужил свой срок и решил остаться на «Курске» мичманом.