Унесенные землянкой
Шрифт:
Мои силы и знания позволили мне возродить погибших животных. Тех, кого воскресить не удалось, я заменила на других, скрещивая их друг с другом.
Папа хотел, чтобы вновь были города, чтобы вновь были праздники... Я нашла останки древних животных. Из всех эти наиболее походили на меня, это была какая-то карликовая разновидность лошадей. Отец, показывая мне старинные книжки, называл их пони...
Мне удалось воскресить их. Я дала каждому созданию частичку своей силы, своего разума, своей души. Я даже перевыполнила просьбу
Всё равно каждый раз, закрывая глаза, я вижу отца. Я вновь слышу его истории о людях, о городах, о праздниках...
Я знаю, что свою настоящую мечту отец никогда не озвучивал.
Он не просто хотел, чтобы вновь была разумная жизнь. Папа мечтал, чтобы человечество выжило! Он боялся себе признаться в этой безумной фантазии, но всё равно продолжал мечтать.
Мои попытки воскресить человека не увенчались успехом. Я не могла воскресить ни их разум, ни их души. Вложить часть себя не удавалось – слишком сложная структура...
Я уже стара, даже по меркам моего народа. Я видела очень многое и сделала еще больше. Мои творения могут выжить без меня. Мир снова жив!
Но я должна выполнить главную просьбу отца. Просьбу, которую он никогда не озвучивал.
Я не знаю ни времени, ни места отправки, так же как не знаю времени и места прибытия. Время не подвластно даже моему народу. Мы можем лишь немного повлиять на него.
Но этого достаточно!
Я не знаю твоего имени, не знаю кем ты был и кем ты станешь. Мне неизвестно, много ли вас прибыло.
Но именно ты и такие как ты выполнят просьбу моего отца!
Манипуляции со временем требуют очень много сил, у меня их нет. Наверняка я бесследно растворюсь в пространстве, от меня не останется даже пылинки.
Но мне удастся спасти несколько человек. Я знаю, это глупо! Несколько людей не смогут возродить человечество. Но это не важно.
Отец хотел, чтобы люди жили и после зимы. Пусть совсем чуть-чуть. Пусть не так как он хотел. Пускай безнадежно. Но я выполню его просьбу.
Я хочу, чтобы ты жил. Ты, и такие как ты!
Живите так, как не мог отец.
Ешьте, пейте, наряжайтесь в красивую одежду, наслаждайтесь летним солнцем. Ходите по зеленой траве, гуляйте по живым лесам. Веселитесь и будьте счастливы, дарите друг другу подарки, наряжайте ёлки, празднуйте новый год...
Я выполню мечту своего отца, чего бы мне это ни стоило.
Даже ценой моего существования человечество будет жить! Пусть и не так, как раньше, пусть недолго, но будет!
Осталось только одно, что удерживает меня. Глупо просить вас о прощении.
Мне очень жаль! Мне правда очень жаль, что так вышло!”
Дочитав книгу, я закурил сигарету и вновь взглянул на зеленую ёлку.
Как же сильно она пахнет...
Я люблю запах хвои, но сейчас совсем не хотелось его вдыхать...
Затянувшись, я молча двинулся к дверному просвету.
Твайлайт попыталась остановить меня, но Сивира ей не позволила. Может, понимала...
Уже всё похуй. Нужно подышать свежим воздухом...
– В пизду всё это! И нахрена мы только сюда приперлись... – вяло пробормотал я, протискиваясь через ворота.
Тридцать третья глава.
.-Тащ лейтенант, это вы там стреляли!? – обеспокоенно спросил у меня Лисин, когда я протиснулся наружу.
– Да... – еле слышно буркнул я.
Мне совсем не хотелось продолжать разговор, а тем более – рассказывать, что-же мы там нашли. Не сейчас.
Не обращая внимания на удивленные взгляды бойцов, я двинулся в сторону полянки с трупами морпехов.
Черт, всё оказалось еще хуже, чем я ожидал...
Семь миллиардов человек, тысячелетняя история.
Миллионы подвигов, неисчислимое количество человекочасов упорного труда, столько жизней...
И всё это разрушила какая-то инопланетная херня просто грохнувшись с орбиты.
С-сука! Нахрен я только сюда приперся!? Верно говорят “меньше знаешь, крепче спишь”.
Приблизившись к трупам, я принялся тщательно осматривать их на предмет чего-либо интересного.
– Вот и доигрались... – прошептал я, склонившись над телом.
Судя по нашивкам, это был то ли сержант то ли офицер какой – нихрена не разбираюсь в их рангах! Да и какая теперь разница? Нет больше ни Америки, ни России, даже сраной Японии – и той нет!
Борясь с отвращением, я всё же смог обыскать тело. Ничего ценного не обнаружилось, за исключением сигарет... Блин, да у них даже ранцев с собой нет!
Ни оружия, ни снаряжения, не повезло ребятам.
Стоп!
А кто тогда мантикору завалил!? Не руками же они её задушили! А может... Ё-мое!
Может быть это лишь малая часть их отряда? Остальные двинулись дальше, забрав оружие и припасы? Хм, а почему тогда не похоронили?
Может спешили, а может мантикору и не американцы завалили... Черт, задолбали меня эти загадки!
Осмотрев другие тела, я обнаружил, еще несколько пачек сигарет и еще всякой мелочи, спички, деньги, зажигалки...
Мне совсем не хотелось мародерствовать, но и не осмотреть их, было бы глупостью. Да и тем ребятам уже всё равно... Блин, похоронить бы их, да времени уже нет – темнеет.
Присев на пенек, я закурил и принялся жадно втягивать дым.
Глядя на трупы морпехов, я всё думал о будущем. Первый шок от находки в храме уже прошел, уступая место отчаянию.
Живите... Какая тут нахуй жизнь!? Как можно спокойно жить, зная что ты один из последних людей в мире, и больше никого не будет? Жить, понимая, что все твои поступки и действия умрут вместе с тобой. Никто не будет тебя вспоминать, не будет никаких памятников, благодарных потомков и прочей херни!