Уничтожить тьму

Так Стелла

– А разве духи не вселяются в людей?

– Нет, на это способны только демоны. Духи не всегда прозрачные существа, какими их представляют люди. Они могут иметь физическую форму, как банши или мара.

– Прикольно, – пискнула я.

Фалько указал на следующий предмет – длинные четки.

– Синтоисты специализируются на демонах, вроде того, что поселился в тебе. В каждую сферу четок вложено заклинание, которое активируется при произнесении соответствующего псалма. Есть и другие атрибуты, например жезл.

– В лаборатории была

студентка, которая использовала жезл, – вспомнила я, чем заслужила кивок Фалько.

– Синтоистам приходится выполнять как физическую, так и умственную работу. Для синтоиста важен сильный Арканум. Его задача – изгнать, запечатать или убить демона. Но демоны сильны. И синтоистам приходится совершать жертвоприношения, потому что это единственный путь создать больше Арканума.

– Жертвоприношения? – испуганно повторила я.

– Жертва самой энергии. Она не исчезает, а просто видоизменяется. Ты отдаешь что-то от себя и трансформируешь это в нужной тебе форме. Энергия исходит из самого синтоиста, а не извне…если только это не сила Спиритуса.

– И что же жертвуется?

– Обычно – это потеря пигментации кожи или волос, а также возможность распознавать внешние воздействия, то есть слух, зрение, обоняние, вкус. Более крупные жертвы – потеря части тела или воспоминаний. Чем больше жертва, тем больше сила. В отличие от нас, демоны черпают силы из других, поэтому им легко жертвовать другими, из боли, смерти или жизни в итоге получая огромное количество энергии. Они как черные дыры, которые пожирают все, но не дают ничего в ответ. Пустышки.

Лор зашевелился внутри, словно занервничал или возмутился.

Фалько помолчал какое-то время, а затем продолжил:

– Возможности демонов не ограничены. Они могут жертвовать чем и кем угодно, но мы сами делать так не можем. В какой-то момент у синтоиста остается единственная жертва – сама жизнь. Эту жертву называют квинтэссенцией и считают древнейшим и самым мощным видом Арканума. После того как синтоист жертвует собой, его квинтэссенция передается в Орден.

– И что происходит с ней?

– Она вводится в организм.

– Вводится? – спросила я в недоумении.

Экзорцист проигнорировал вопрос.

– Бывает, синтоисты изготавливают оружие из своей квинтэссенции, и оно передается в семье из поколения в поколение. Обладать таким оружием считается великой честью.

– И чем же ты пожертвовал? – не удержалась я.

– Намекаешь на мою руку? – он приподнял руку, и в его глазах сверкнуло озорство. – Нет. Я ее потерял еще в молодости. Когда думал, что безрассудство и глупость – это разные вещи.

– Но ты же пожертвовал чем-то?

Фалько наклонил голову, и я восприняла это как кивок.

– Своим чувством юмора, – вставил Лор.

Не могла не согласиться.

– И наконец, – указал Фалько на стол, прерывая тем самым запутанный разговор, – у нас есть еще некроманты.

Он взял в руки пузырек, в котором сияла яркая жидкость.

– Что это?

–

Экзоген. Яд.

Я инстинктивно сделала полшага назад.

– Нежить обитает не только в городах, но и в лесах, на открытой местности и так далее. Некроманты готовятся как охотники. Их работа – обеспечить безопасность людей и удерживать нежить на расстоянии. Вот, например, в клубе «У дьявола», где ты была, хозяйничает нежить.

– Я… что? – спросила я, но меня проигнорировали.

– Для уничтожения большинства нежити не нужно много Арканума, зато очень важна митридатизация, то есть устойчивость к ядам. Для этого экзорцист ежедневно вводит небольшие дозы яда, для выработки иммунитета. Последствия достаточно разнообразны. Некроманты живут и умирают из-за вводимого яда, что делает их зависимыми. Чем больше принимаешь, тем больше похож на нежить. Неверная доза, и ты сам становишься одним из них, и тебя убивают на месте. Зато благодаря взаимодействию с ядом нежити у некромантов развивается нечеловеческая физическая сила, быстрые рефлексы и ночное видение. Одновременно они испытывают жажду крови. В общем, некроманты частично обучаются как и синтоисты, но упор больше на технику физического боя. Они известны своей жестокостью и непредсказуемостью, а также взрывным характером.

– Звучит ужасно. Кто вообще захочет стать некромантом?

– Все вещи суть яд, и нет ничего не ядовитого; но именно доза делает любую вещь не ядовитой. – процитировал кого-то Фалько, пока не заметил мой недоуменный взгляд. – Это изречение Парацельса. В Академии тебя обучат правильно дозировать яд, и ты сможешь прожить долгую и насыщенную жизнь. Ты обретаешь силы, которые не подвластны больше никому. Проблемой становится только потеря контроля… Итак, что бы ты хотела попробовать?

– А-а можно ничего не выбирать? Я уверена, из меня выйдет отличный бухгалтер! Я как раз сегодня читала, что у вас есть чиновники.

– Ты здесь не для этого, Лиф Янг. Ты знаешь условия.

– Да, но это вы их устанавливаете. – Я задумалась. – А если ничего не получится?

– Вот и посмотрим, – холодно ответил Фалько.

Я в испуге закрыла глаза. В смысле? Как я должна выбрать из всего этого что-то нормальное? И отныне это станет моей жизнью? Вы шутите…

Желудок начало сводить, и я зажмурилась.

Я не хочу…

– Ну, есть и альтернатива. Ты знаешь какая, – сказал Лор. Я чувствовала, как он наматывает круги у меня в голове.

– Колдун, – сказал Фалько.

Я открыла глаза и пожала плечами.

– Что ж, это меньше похоже на разрубание тел… Что мне делать?

Что-то неясное мелькнуло в его взгляде.

– Ловить призраков.

Фалько щелкнул пальцами, и в мгновение ока наступила кромешная тьма и тишина. Я слышала только свое дыхание.

– Фалько, что это?

– Тест, – прозвучал голос экзорциста будто отовсюду и ниоткуда одновременно. – Ты знаешь достаточно. Используй соль, чтобы отыскать духа.