Уничтожить взрывом
Шрифт:
– Цель акции удалось установить? – с тревогой в голосе спросил Родимов.
– По-моему, хотят сынсценировать захват какого-то объекта и создать в стране панику.
– Для чего?
– Не знаю. Я считаю, что сегодняшняя ночь – единственный шанс обезвредить эти устройства.
– Каким образом?
– Необходимо оборудование и средства защиты. – Сергей поморщился от стука в дверь. – Мы заменим порошок на обычные металлические опилки. Я постараюсь перед Песками стать на якорь и убрать наблюдение.
– Понял
Марина Шипилова начала приходить в себя лишь под вечер. К этому времени Мустафа с Инакаевой уехали в гостиницу. Оставшийся с девушкой Хатча все это время бесцельно валялся на кровати, поверх которой бросил чехлы с машины пленницы.
Сначала девушка стонала и ворочалась в ворохе тряпья, на который ее уложил чеченец. Затем открыла глаза и долго смотрела прямо перед собой.
– Что, ожила? – Муртазалиев плеснул ей на лицо воды из стоящей рядом бутылки.
Взгляд Ларисы постепенно стал осмысленным.
– Зачем? – прошептала она, увидев перед собой улыбающееся лицо чеченца.
– Расскажи, милая, на кого работаешь? – Приподняв, словно тряпичную куклу, он усадил ее перед собой, прислонив спиной к стене.
Марина обвела испуганным взглядом комнату и неожиданно заплакала.
– Ты чего? – удивился Хатча, словно не понимая, почему, оказавшись в полупустом доме, связанная по рукам и ногам, девушка плачет.
– Вы меня убьете? – Она подняла на него полные слез глаза. – Я ведь ничего плохого вам не сделала.
– Зачем ты следила за Лейлой?
– Я не следила! – Она замотала головой.
– А что ты делала в банке?
– Я вам уже говорила…
– Не ври. – Чеченец убрал с ее лба золотистую челку и провел ладонью по щеке, больно ущипнув за белую, бархатистую кожу на скуле. – Я уже проверил. Тебя никто из сотрудников этого банка не знает.
На самом деле Хатча ничего не узнавал. Он просто не видел в этом смысла, уверенный, что Марина никуда не денется и сама скажет правду.
– Правильно, – неожиданно перестав плакать, ответила она, словно причиненная боль вернула ей смелость. – Мой парень сегодня не дежурит. Просто я не знала.
– Опять врешь. – Он пододвинулся поближе и резко разорвал футболку на ее груди. – Подумай, стоит ли твоя правда жизни.
– Я не следила. – Она попыталась отпрянуть, но лишь чуть приподнялась по стене.
Хатча принялся теребить ее сосок. Она зажмурилась и отвернула лицо. Тогда он сдавил его. Девушка вскрикнула и дернула ногами.
– Смотри мне в глаза!
Она повиновалась. Неожиданно, почувствовав прилив возбуждения, он вскочил и достал из кармана складной нож. Девушка
– Руки хотя бы развяжи! – выкрикнула она, едва не закричав от боли в заломленных суставах. – Я не убегу.
Отбросив джинсы в сторону и проведя у нее рукой между ног, он, едва не сгорая от нетерпения, освободил руки, однако принялся привязывать их запястьями к дужке кровати, разрезав веревку пополам. Воспользовавшись моментом, пока Хатча возился с ее левой рукой, она вцепилась ему в лицо правой. Обезумев от боли, он взревел, абсолютно не опасаясь, что крик может быть услышан на улице, и со всей силы ударил несчастную по голове кулаком.
Девушка потеряла сознание. Не обращая внимание на саднившие царапины, он принялся ее насиловать.
В очередной раз Шипилова пришла в себя, когда Муртазалиев надевал штаны, стоя возле кровати.
Руки ее были по-прежнему свободны, но это уже не имело значения. Она поняла, что убежать, пока этот человек рядом, ей не удастся.
– Возьми. – Он протянул ей ее же сотовый телефон. – Звони своему начальнику. Скажи, что сегодня не приедешь. Завтра тоже. Будешь с нами находиться.
– Не обязательно, – едва слышно прошептала Марина. – Он меня и так не хватится.
– Так зачем следила? – Закончив возиться с брючным ремнем, он сел рядом.
– Я знаю, кто на самом деле Лейла Берет. Это Мадина Инакаева. Вы не журналисты.
– Кому-нибудь успела об этом сообщить?
На некоторое время девушка задумалась. Может, сказать «да»? Вдруг они испугаются. Хотя если бы это было именно так, то на встречу с Лейлой на Киевском шоссе она бы уже привела «хвост» из сотрудников милиции.
– Нет. – Шипилова отвернула лицо к стене.
– Вставай. – Он поднялся и, пройдя на середину комнаты, открыл подпол. – Пока побудешь здесь. Потом посмотрим.
Вернувшись в номер гостиницы, по лицу Мустафы Хатча понял, что произошло нечто неординарное. Турок даже не обратил внимания на раны и ссадины у чеченца. С заговорщицким видом заперев за ним дверь, он прошел в комнату и взял со стола тонкую папку.
– Что это? – одними губами спросил чеченец, беря ее в руки и открывая.
Ксерокопия заявки редакции на разрешение посещения атомной электростанции с неразборчивой резолюцией в левом верхнем углу. Ответ на письмо в Министерство среднего машиностроения… Три пропуска с фотографиями «журналистки» и «фоторепортеров». График и перечень должностных лиц, у которых они будут брать интервью.