Униря.ру: «Великая Румыния» и русский интерес. Сборник материалов проекта Униря.ру(2007-2008)

Униря (unirea) — это слово, в переводе с молдавского/румынского означающее объединение, 20 лет назад определило будущее и продолжает оказывать колоссальное влияние на настоящее региона, территории которого на протяжении полувека входили в Молдавскую ССР. Для жителей региона это слово, в первую очередь, означает присоединение к Румынии. Одной ли только из частей бывшей МССР — Бессарабии, или еще и Приднестровья, а также Одесской и Черновицкой областей современной Украины — аппетиты румынских и бессарабских унионистов, равно как и радикализм и откровенность в их проявлении, обычно определяются благоприятностью или неблагоприятностью текущего политического момента.

Можно бесконечно долго говорить (и говорится) о том, что Бессарабия, Буковина и запрутская Молдавия, образовавшая вместе с Валахией во второй половине 19

века государство Румыния, в прошлом — территории Древнерусского государства, с 6 века заселенные славянами, что Бессарабия с 1812 года, когда никакой Румынии еще и в помине не было, была частью Российской империи, дискутировать об идентичности современных молдаван, убедительно доказывать первичность молдавского языка на кириллице по отношению к румынскому. Однако, на данный момент приходится констатировать следующее. Двадцати с небольшим лет румынской оккупации оказалось достаточно, чтобы спустя полвека немалая часть населения Бессарабии, включая действующую кишиневскую власть, считала себя «румынами», свой язык «румынским», а Румынию — «матерью-родиной». При этом Россия из Бессарабии ушла. Утратила, прежде всего, политическое и культурное влияние, если не считать таковым набор химер, стереотипов и пугал, успешно используемых бессарабскими политиками всех мастей как для внутреннего пользования, так и для выклянчивания у Москвы поддержки, денег и преференций. А видимые следы ее былого присутствия, выражающиеся единственно в том, что местное население почти поголовно знает русский язык, при сохранении статус-кво — исчезнут окончательно через пару десятилетий. Что касается претендующего на государственность образования под названием «Республика Молдова», то ему, вероятно, суждено исчезнуть еще раньше, ввиду очевидной и постоянно подтверждаемой нежизнеспособности.

Спровоцировав в начале 90-х гг. прошлого века приднестровский и гагаузский конфликты, по сей день определяющие патовое положение «Республики Молдова», «униря» на полтора десятилетия стала уделом маргинальных бессарабских политиков, сумевших, тем не менее, превратить эту идею в бизнес, приносящий стабильный доход, а основным трендом бессарабской политической жизни на этот период стало построение независимого молдавского государства и «реинтеграция», предполагающая включение Приднестровской Молдавской Республики, неконтролируемой Кишиневом.

Второе дыхание «униря» обрела в 2006 году, накануне вступления Румынии в Евросоюз, когда президент этой страны Траян Бэсеску предложил Кишиневу «воссоединиться» в рамках ЕС. Для значительной части населения территории, худо-бедно выживающей за счет экспорта сомнительного качества вина и дешевой рабочей силы, перспектива «уже завтра» стать гражданами Евросоюза ценой утраты собственной «государственности» оказалась куда более привлекательной, чем «евроинтеграция» в исполнении Владимира Воронина. Идейная сторона «унири», равно как и эксплуатирующие ее бессарабские идеологи унионизма, отошли на второй план. Их оттеснили здоровый прагматизм и стремление к персональному лучшему будущему. Вопрос идентичности перестал быть определяющим — вхождение в ЕС через присоединение к Румынии поддержали и «нерумыны». Сторонники «унири» оказались и среди русских — тех, кто был и по сей день остается главным объектом ненависти и «причиной всех несчастий» бессарабских «румын».

«Униря. ру» — сообщество в Livejournal , возникшее в середине 2007 года, объединило представителей русских сторонников присоединения Бессарабии к Румынии. Два года активного виртуального существования сообщества, так и не вылившегося ни в какие организационные формы и никаких серьезных политических результатов, кроме шумихи в бессарабском интернете, не добившегося, — свидетельство одновременно его невостребованности и неангажированности. А также — отсутствия политических сил и заинтересованных внешних игроков, представляющих и отстаивающих интересы русской и русскоязычной части бессарабского общества. Большая часть этого электората на протяжении десятилетия голосует за Партию коммунистов Воронина как за «меньшее из зол» либо просто не участвует в политических процессах региона.

Этот пропагандистский миф о «меньшем зле» распространяет, в частности, разношерстная компания профессиональных «русских», «соотечественников», «молдавских государственников», «православных политологов» и просто «известных политологов», ангажированных посольством РФ в Кишиневе, к настоящему времени оптом купленных со всеми своими организационными и медийными потрохами партией Воронина. То, что перечисленные господа, многие из которых еще недавно позиционировали себя в качестве непримиримых критиков «многовекторной» диктатуры Воронина, не представляют ничьих интересов, кроме своих частных, стало очевидно после апрельских событий 2009 года в Кишиневе. Флаг Румынии над разгромленным зданием кишиневского парламента (кстати, версия о том, что разгром парламента и президентуры и водружение над ними флага соседнего государства — провокация правившей тогда Партии коммунистов, до сих пор не опровергнута) испугал их настолько, что теперь они готовы цепляться за «меньшее из зол» до

последней возможности. Страх за личное будущее, осознание того, что в случае поглощения Румынией, та лубочная Молдавия, которую они «профессионально» изображают на организованных российским посольством мероприятиях, окажется невостребованной не только Бухарестом, но и Москвой, вынуждает их закрывать глаза на анти-российскую сущность Партии коммунистов, ничем в своем местечковом национализме не отличающейся от своих праволиберальных оппонентов. Не замечать или находить «объяснения» ксенофобским выходкам ее лидера Воронина, за полторы недели до парламентских выборов в ноябре 2010 года публично отказавшего русскому языку в перспективе стать вторым государственным в Молдавии, что было обещано им еще в ходе предвыборной кампании 2001 года. Высасывать из пальца конспирологические сенсации о «тайном сговоре» бессарабских унионистов и приднестровских властей и при этом грезить на тему «приднестровцев, голосующих за ПКРМ». Ради того, чтобы сохранить свои насиженные кресла, они напишут еще десятки статеек о «евразийстве» ПКРМ и о том, как Воронин приведет Молдавию в Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана, «парируя» напоминания о том, что одним из главных пунктов предвыборной программы Партии коммунистов 2001 года было вступление в Союзное государство России и Белоруссии тем, что после апреля 2009 года Воронин, которому в следующем году исполнится 70 лет, «изменился» и «повзрослел».

Подобным же, хотя и куда более сдержанным по сравнению с 2009 годом (когда бессарабские избиратели, что называется, ткнули Москву носом в собственную лужу), пиаром партии Воронина занимался накануне ноябрьских досрочных парламентских выборов российский официоз. Агитационные ролики ПКРМ по НТВ (как это было за день до апрельских выборов 2009 года) не транслировали. Сюжеты в новостных и аналитических передачах на первых кнопках российского телевидения «ненавязчиво» подталкивали зрителя к выводу, что «Воронин — единственный друг России в Молдавии». Впрочем, суть от этого не меняется. Как и известная любому знакомому с ситуацией в регионе наблюдателю истина, что друзей у России в Бессарабии нет. И было бы откровенной глупостью полагать, что пение в одной тональности с Кремлем и Смоленской площадью означает заботу о реальных интересах России.

«Униря. ру» — это альтернативная позиция русского сегмента бессарабского общества, представляющая ценность (и не только исследовательскую) уже тем, что разрушает укоренившееся за прошедшее десятилетие представление о русских, как о послушном и бессловесном электорате компартии. И тем более заслуживает внимания, поскольку в отличие от ангажированных идеологов «меньшего зла», деятельность которых фактически играет на руку сторонникам полного выдавливания России из региона, она предлагает конкретные пути выхода из тупика, в котором уже двадцать лет пребывает бывшая советская республика. При этом «униря» в прочтении авторов проекта предполагает не только отказ от Приднестровья и присоединение к Румынии. Ими также рассматривается и вариант «реинтеграции», предполагающий присоединение Бессарабии к Приднестровью, т. е. «приднестровизацию».

Оба варианта — кошмар бессарабской элиты — как «румын», так и «антирумын». Ни один «серьезный» бессарабский политик их не рассматривает даже гипотетически. Да и среди местных экспертов говорить об отказе от Приднестровья могут позволить себе лишь самые отчаянные оригиналы.

«Приднестровизация» же всеми без исключения однозначно воспринимается как «полное подчинение Москве». Именно этот мотив предопределил печальную участь Меморандума Козака 2003 года, предполагавшего федеративное переустройство бывшей МССР. В течение последующих семи лет позиция Кишинева только последовательно радикализировалась, вызывая адекватную реакцию в Тирасполе. При этом поступавшие извне предложения отказаться от Приднестровья ради объединения с Румынией, наиболее конкретно сформулированные в Плане Белковского 2004 года, вызывали у бессарабских унионистов не меньшее отторжение, чем у «молдавских государственников» от ПКРМ.

Тем не менее, в самой Бессарабии идея отказа от Приднестровья как от «балласта» — вплоть до его признания, впервые была сформулирована, как это ни покажется, на первый взгляд, странным, именно молдовенистами. Не упомянутыми выше воронинскими «государственниками», а группой радикалов, публиковавших свои проекты в интернет-издании Moldovatoday. net в 2006–2007 гг. Свою позицию они обосновывали не только необходимостью выхода из геополитического тупика, в который загнал себя Кишинев, претендуя на Тирасполь, но и признанием того факта, что Приднестровье исторически никогда не принадлежало Молдавии. Ими же впервые был озвучен проект федерации, который предполагал предоставление Гагаузии статуса равноправного субъекта, взятый впоследствии на вооружение и авторами «Унири. ру» . Осенью 2007 года интегрироваться в ЕС без Приднестровья предложил бывший советник президента Воронина, румыноунионист Серджиу Мокану. Его проект, однако, не предполагал признания Приднестровской Молдавской Республики, более того, «запрещал» делать это другим странам, и ставил таким образом крест на евроинтеграционных перспективах самой Бессарабии.