Универсальный Солдат

Буковский Евгений Михайлович

В руках Усенко блеснуло лезвие ножа. Он резанул по рукаву Бродяги и, повалив его на землю, навалился сверху, метя прямо в сердце.

— Ты что делаешь?! Слезь с меня, совсем обезумел!!

На потасовку примчали анархисты. Они оттащили соперников друг от друга и скрутили им руки.

— Чего не поделили, клоуны? — насмешливо сказал лидер отряда — Пока вы со мной, вы не сдохнете.

— Эта паскуда из Монолита! — прошипел Усенко — Эта тварь сдала нас! Кончайте его здесь, парни, если не хотите проблем!

Бродяга растерялся. Слишком неожиданный вышел поворот.

— Опа! Монолитовец значит.

Снайпер в упор

посмотрел на Бродягу

— Это правда?

— Сейчас это не имеет значения — процедил сталкер, багровея на глазах

— Понимаешь, твоя братия и нам нервы подпортила. Стольких наших перебили, хоронить негде. И Долгу тоже досталось не слабо. Но тут кроется, нечто посерьезней обычной обиды. Скорее месть за предательство. Я знаю, какого это, "чернопузый". Чувство неисполнимой утраты… А когда добиваешься цели, так сладостно на душе… Парни, вы хотите посмотреть на сражение "должника" и фанатика?

Диверсанты ретиво покивали и рассмеялись.

— Так пускай оно свершиться прямо здесь. А мы пока полюбуемся.

Бродяга встал в боевую стойку, сохраняя дистанцию. Майор неуклюже переступал с ноги на ногу, зверски тараща глаза и поигрывая ножом.

— Я тебя на лоскуты порву, мразь!

— Одумайся, майор. Ты совершаешь большую ошибку.

— Нет, щенок. Я знаю, что делаю.

Майор влетел в Бродягу всей массой и повалил его на землю. Ноги соперников заскребли по земле, тела затвердели от напряжения. Усенко давил сверху, скрепя зубами. Бродяга сдаваться не собирался. Нож по мановению волшебной палочки перекочевал в ладонь монолитовца. Еще мгновение, и лезвие вошло в живот долговца. Разведчик завалился на сталкера и прошептал:

— Теперь они доверяют тебе…

Бродяга с сожалением посмотрел в стеклянные глаза майора, только сейчас осознав, что тот хотел своей смерти. Лидер диверсантов стащил мертвеца с монолитовца.

— А фанатик-то крепкий орешек! Что ж, это было занятно, парень!

От удара в разрез, челюсть лидера клацнула. Бродяга провел следующий выпад. От тяжелейшего апперкота, анархист упал на спину, держась за разбитую губу. Сплюнув кровь, диверсант поднялся с земли и выпрямился.

— Ох, накал страстей… — сказал он, размяв челюсть — Мы еще погорим с тобой, фанатик.

Бродяга с ненавистью посмотрел на свободовца и перевел взгляд на мертвого майора.

— Что делать со жмуром, босс? — спросил один из снайперов

— Оставьте здесь. Нам ни к чему лишний груз. А этого ведите рядом со мной, уж больно резвый. Я скажу Лукашу, что ты убил лучшего разведчика Долга. Глядишь, может и пощадит тебя…

Остальные пленники презрительными взглядами провели монолитовца и плюнули ему вслед. Бродяга ничего не ответил, понимая, что для этих бойцов он предатель. Вскоре отряд добрался до завала, преграждающего путь. С правой стороны имелась сбойка, через которую разведчики повели пленников. Обойдя завал, отряд вышел из тоннеля и очутился прямо на базе Свободы.

Яркий свет прожекторов бил в глаза. Бродяга жмурился, но любопытство брало верх. По широкому мосту, ведущему к главным воротам, шли облаченные в желтые экзоскелеты штурмовики с навороченными стволами западного производства. На вышках дежурили снайперы и разведчики. По дорогам между складами и штабом бродили ржущие и кричащие свободовцы и головорезы в бандитских куртках. Многие из братвы и анархистов разъезжали по коротким улочкам на причудливых транспортах, представляющих из себя нагроможденные сварными рамами, вооруженные до зубов, ревущие моторами, разобранные и снова собранные вездеходы с широкими колесами, которые больше походили на боевые багги с забранными решетками открытыми кузовами. Бродяга удивился, когда в нагроможденных сталью и шипами колесных монстрах узнал военные "УАЗики" и "Нивы". Помимо них имелось три американских "Хаммера" с торчащими поверх приплюснутых крыш станковыми пулеметами "Миними" и обветшалые "КАМАЗы" с открытыми кузовами, явно предназначавшиеся для перевозки солдат. Вся эта кавалькада железных коней исторгала из торчащих труб оранжевые языки пламени и разносила по округе через громкие динамики тяжелую рок музыку. Монолитовец понимал, что вся эта бутафория и показуха нужна лишь для поднятия боевого духа анархистов и закипания в их телах неумолимой ярости. Но сквозь напускную браваду легко прочитывалась в глазах бешеных сорвиголов пугающая апатия и страх перед неизвестным врагом.

Из казарм и палаток выходили представители различных кланов. Они провожали пленников гневными выкриками и ругательствами, бросали в них пустые банки консервов и прочий мусор, при этом кричали нечто вроде " На виселицу чернопузых!", "Смерть должникам!" и другие неприятные слуху выкрики. Под негодующий рев толпы, отряд прошел к двухэтажному штабу, у входа которого стояли вооруженные бельгийскими винтовками "G36C" амбалы в экзоскелетах.

— Что притих, монолитовец? — покосился на пленника диверсант — Впечатляет наша армия?

— Я никогда здесь не был

— Это потому что Склады никто и никогда не мог захватить. Эта база как крепость. Мы готовы месяцами сидеть в осаде и оборонятся от любой напасти. Присоединяйся, не пожалеешь.

— Нет, спасибо. Я сам по себе.

— А чего же тогда к долговцам пришел? От большой любви что ли?

— Нет

— Тогда просто скажи, что "чернопузые" тебя завербовали, а ты и рад был им задницу подставлять. Ведь кому, как не им знать толк в истреблении всего, во что верят другие. Долг ничем не отличается от Монолита. Такие же фанатики. Да еще и с промытыми тупой военщиной мозгами.

Бродяга промолчал

— Ладно, парень, не дрейфь. Если вздумаешь чудить, я тебя пристрелю, усек?

Бродяга коротко кивнул, твердо смотря снайперу прямо в глаза.

— Вот и славненько.

Диверсант провел пленника на второй этаж и пустил его перед собой. Зайдя в комнату, на стене которой висела карта Зоны, сталкер осмотрелся. За круглым столом сидело двое: плечистый, рыжебородый здоровяк, бритую голову которого прикрывала выкрашенная в броский красный цвет бандана и среднего роста мужичок в очках и красными от недосыпа глазами. У верстака стоял третий свободовец, который увлеченно и не глядя на визитеров начищал ствол АК-74 замасленной ветошью.

— "Чернопузым" запахло — пробурчал рыжебородый, смачно жуя поджаренный кусок свиного стейка.

— Остальных усадили в карцер — сказал снайпер — А этого привели допросить

— Какой нам прок от "зеленого" долговца?

— Этот "зеленый" убил майора Усенко. При мне засадил ему "перо" в брюхо.

Рыжебородый обернулся, показав татуированную половину грубой физиономии. Он хмыкнул, и встал во весь свой двухметровый рост. Верзила надвигался на Бродягу огромной стеной и сверлил его тяжелым взглядом.