Университет Междумирья. Твори и вытворяй
Шрифт:
Та-а-ак, и что бы это значило? Случайность?.. А бывают ли такие совпадения?! На первый взгляд, почему бы талантливому магу не поработать в лучшей артефакторной компании его мира. Она огромная, мог Касиуса лично и не встречать никогда. Даже перестраховщик Лукаш, больше всего на свете боящийся кражи своего изобретения, допустил Лоусона к исследованиям. Не опасался его, значит. Заговорщику и не удалось стащить формулу ритуала. Спалился в итоге на руне, и то перед Орденом. Но что-то меня смущало. Очень смущало, дико. Интуиция работает, пусть и ум подключается! Ну же, Алена, думай. Что общего между Эроном, Лоусоном и Касиусом? Руна от эсмирского создателя, многократно усиливающие
Мне известно, что Касиус хотел от Кеннета накопители. Тот не стал разговаривать, не выслушал, почти сразу ушел. Затем у него взбесился демон, а в исследовательский институт нагрянули шпионы. Я выронила планшет на кровать. Касиус ни слова не говорил про патент! Мы сами это додумали, потому что логично было. Неужели он… связан с руной и возрождением древнего заговора?!
Глава 3
Минуты тянулись медленно, словно в них было в три раза больше секунд и те щелкали с ужасающим запозданием. Сегодня, это свершится сегодня! Настал он – день предварительного суда.
Слушание ожидалось только вечером, но я вскочила ни свет ни заря. Впрочем, о чем я?.. Заря в Эсмире? С неба-потолка мерцала россыпь драгоценных камней, на высотных зданиях сияли неоновые вывески, от огней машин перед глазами расцветали ядовитые вспышки. Тяжеловато здесь жить, особенно с непривычки. Я скучала по Междумирью, университету, друзьям… И Кеннету. Несмотря на то, что при мысли о встрече с ним внутри все болезненно сжималось.
Хотелось верить, что в следующий раз, когда мы увидимся, он уже станет прежним. Касиуса арестуют, демоническое влияние неминуемо ослабнет. Хоть бы арестовали! После суда, насовсем или на время расследования Легиона. Владыка, Августа и юристы были уверены в победе и в том, что Касиус никуда не денется, а я вот в последнем сомневалась… Это они считают, что ему артефакторная компания дороже всего. Но если он действительно задумал перенастроить источник, то на кону стоит нечто большее. А я даже не догадываюсь о его целях!
За эти два дня я укрепилась в выводах о том, что Касиус замешан в заговоре. Вместе с эмоциями он потерял вкус к жизни, его волнует лишь власть, но и она не приносит удовлетворения. Ему постоянно должно хотеться новых достижений, чтобы заполнять пустоту. А Касиус слишком долго возглавляет «Энброк и Артеил»… Не вершина его возможностей и желаний. Благодаря интернету я выяснила: он пробовался избираться в эсмирские правители. Со стороны магов, пять лет назад. Не прошел и первого этапа отбора, не хватило доверия от магического сообщества. Добиваться его Касиус не стал и повторных попыток не предпринимал. Не думаю, что сдался. Да и куда заманчивее быть главным во всех мирах, чем в одном. Наверняка руна что-то такое и делает! Захватывает контроль над магией или открывает Эсмиру безлимитные перемещения.
Как он планировал это провернуть? В теории Касиус мог бы во время перезапуска источника пробраться через бездну на нижний уровень, скормить присутствующих демонам, а меня заставить нарисовать свою руну. Кеннет еще в разговоре со Скардом и Эмилией упоминал, что сила бездны позволяет управлять чужим сознанием. На себе прочувствовала – осенью, в кабинете у Касиуса. Чуть не ответила на все его вопросы против воли, будучи в каком-то жутком трансе. В ту минуту не выходило ни размышлять, ни сопротивляться, ни толком дышать. Страшно, было очень страшно… От воспоминаний до сих пор мороз по коже! А сильнее всего пугает, что вряд ли он тогда использовал способности на полную мощь. Мы их все и не знаем, Касиус открыто запретные
Правда, кое-что смущало. Он нагрянул в Междумирье к Кеннету спустя несколько дней после несостоявшейся перенастройки источника. Раз собирался заменить руну в тот день и Скард к этому готовился, то не очень понятно, почему Касиус не позаботился о накопителях заранее. Не вяжется… Или что-то успело измениться из-за моего провала? Я потеряла силу, и не факт, что вернула бы.
Голова шла кругом, вопросы множились, ответы не появлялись. Я вновь сосредоточилась на руне, дотошно рассматривая ее. Если это ноты, то ответ в музыке. Эрон и певец, и композитор: сто процентов по-создательски наследил в своем творчестве. Жаль, шанса послушать не представилось. Я пыталась «гуглить» его песни, но ущербный эсмирский интернет даже картинок не показывал, не то что музыку проигрывать.
Информации о Эроне Раухе было катастрофически мало, будто память о нем постарались стереть. Отыскала только старинные архивы местного легендарного клуба, в котором он выступал. Клуб существовал до сих пор, и в нем хранился лист из его музыкальной тетради. С нотами! Оригинал загадочным образом потеряли, зато осталась копия. Вот бы ее достать… Увы, из резиденции владыки мне не выйти. Не выпустят, да и небезопасно ее покидать. Бьюсь об заклад, Орден меня активно ищет. Надо попросить кого-нибудь сходить в клуб и сфотографировать трофейный лист на мой телефон. А потом найти того, кто сыграет записанную на нем мелодию. Да уж, задачка!
Внезапно донеслись звуки – неприлично громкие для магической шумоизоляции. Кажется, бахнула входная дверь. Оживление в коридоре, неразборчивые голоса охранников. Все быстро стихло, артефакт сигнализации на стене успокаивающе помигал зеленым и погас. Что произошло? Соваться проверять было глупо, но где умные решения, а где я…
Отложив планшет, я приоткрыла дверь своей комнаты, протиснулась в коридор. Сердце стукнуло о ребра и замерло, пронзило взглядом угольно-черных глаз. Таким родным и таким чужим… Кеннет выглядел куда лучше, чем в наш последний разговор. Ни бледности, ни залегших теней под глазами. Его крепко обнимала Августа, по-хозяйски радушная, словно всегда во владыческой резиденции жила. Он как-то символически коснулся ее плеча и отстранился.
– Ну привет, – сказал мне с совершенно неопределимыми интонациями, – ничуть не удивлен, что ты здесь.
Я облизала пересохшие губы, не в силах вымолвить ни слова. Не удивлен… Ну да, не удивлен. Где еще я могла оказаться, исчезнув из Междумирья. Раз ему стало известно, что мама тут, то точно догадался, что без меня не обошлось. Злится?.. Да Кеннет в бешенстве должен быть! Но в нем не читалось ровным счетом ничего, сколько ни вглядывалась. Под рубашкой неизменно черного цвета тоже не удавалось рассмотреть ни повязку, ни следов от недавних порезов. Закрытой была и застегнутой абсолютно на все пуговицы.
– Я так и думала, что ты приедешь, – тепло улыбнулась Августа, – когда узнаешь про суд.
– Никак не мог его пропустить, – как ни в чем не бывало отозвался он.
В горле стоял ком, сердце пропускало удар за ударом. Одновременно хотелось и кинуться ему на шею, и слиться со стеной, будто меня нет. Чем-то пугающе незнакомым веяло от всего его облика. От равнодушно расслабленной позы, от идеально лежащих волос, от холода в глазах. Если бы не черты лица, каждую из которых я помнила досконально, то приняла бы за другого человека. В памяти всплыли слова Лукаша про вторую фазу: «Никакой злости, убийственно безэмоциональное спокойствие и сплошной трезвый расчет». Надеюсь, это она, а не… конец.