Unknown
Шрифт:
Поэтому пришел приказ нам. Мы должны атаковать этот крейсер с пикирования. Хватит
делать вид, что у нас нет пикирующих бомбардировщиков. Мы в состоянии потопить
такую цель. Докажем это.
Флайт-лейтенант Гриффит подал голос:
— Можно вопрос, сэр? — И когда Мак-Ивер кивнул, продолжил: — Нам придется
действовать на пределе дальности полета.
— Это был вопрос? — Мак-Ивер поднял бровь. — Заправимся под завязку и пойдем. Да,
существует риск натолкнуться на истребители прикрытия. Да, возможны потери наших
самолетов, израсходовавших топливо. Командование знает об этом риске. Будем летать
искусно и умело — и победим.
— У меня в эскадрилье полно новичков, — прямо сказал Гриффит. — Многие почти не
подготовлены. Есть пилоты, вылетавшие на учебное бомбометание два, три, максимум —
четыре раза.
— У вас есть и опытные товарищи, вроде флайт-лейтенанта Тэрстона, — парировал Мак-
Ивер. — Он прекрасно умеет бомбить с пикирования.
Тэрстон покраснел, но ничего не ответил.
10 апреля 1940 года, гавань Бергена, борт американского торгового судна «Флайинг Фиш»
— Сидите тихо и не валяйте дурака, мистер Волластон, — подтянутый немецкий капитан
держался вежливо. Учитывая обстоятельства, можно даже сказать — безупречно.
Америка сохраняла нейтралитет. Поэтому торговое судно, ходившее под флагом
Соединенных Американских Штатов, не могло быть потоплено.
Но немцы приняли свои меры и захватили его, пока оно стояло в Бергене. Временно. В
рубке разместили часового, чтобы американец не вздумал ничего передавать англичанам.
— Мы не являемся военными союзниками англичан в данном конфликте, — пытался
возражать американский капитан.
Немец пожал плечами:
— Я выполняю приказы. Никто не знает, какая фантазия может взбрести вам в голову.
Германии бы не хотелось, чтобы ваш корабль пострадал.
Волластону пришлось довольствоваться ролью наблюдателя.
Впрочем, «ложа» оказалась хорошей: весь «спектакль» разворачивался как на сцене.
Сначала ничего не происходило. Оно и немудрено: «Скуа» летели над облаками, звеньями
по три самолета. С земле или с палубы корабля их не было видно.
К гавани Бергена самолеты подошли с юго-востока.
— Где-то здесь должен находиться наш крейсер, — сказал Партридж.
«Скуа» перестроились в колонну для захода на атаку.
С момента вылета прошло два часа.
Облака держались на высоте восьми тысяч футов — около двух с половиной километров,
по континентальным мерам.
Внезапно, пробив облачный слой, длинная колонна «Скуа» спикировала на немецкий
крейсер со стороны солнца.
Это оказалось неожиданностью. Американец точно никому ничего не передавал.
На высоте шести с половиной тысяч футов самолеты перешли в пике. Затем посыпались
бомбы: одни раньше, другие с задержкой. Заходили с носа корабля, поэтому бомбы
падали в основном в кормовую часть.
— Нервы не выдержали, Харрис? — хмыкнул флайт-лейтенант Черч, когда увидел, что
«сосед» отбомбился с высоты в три тысячи футов.
Он продолжал снижение.
Большинство уже выходили из пике, а Черч все мчался вниз.
Немцы опомнились от неожиданности и открыли огонь из зениток.
Черч не стал бомбить и поднял самолет. Он счел, что зашел на цель неправильно.
— Возвращаемся, — послышалась команда Партриджа.
— Черта с два! — английский пилот стиснул зубы и вернулся к цели. — Это как на
тренировке — цель неподвижна и... почти не огрызается.
На самом деле немцы из всех орудий лупили по бомбардировщику, но Черч упорно, с
завидным хладнокровием продолжал пикировать. Он считал, что его самолет в этой
позиции практически неуязвим.
С высоты в двести футов он сбросил бомбу — «положил рукой», — после чего резко
начал набирать высоту.
От перегрузки потемнело в глазах, но Черч был из тех, кому и перегрузки, и риск казались
вполне приемлемыми.
— Он сумасшедший, — пробормотал американский капитан, видя, как из плотного облака
пламени и дыма зениток вылетает небольшой самолетик, выходит из пике на уровне моря
и взмывает ввысь, к облакам.
Одна из бомб попала в среднюю часть корпуса крейсера, между трубами. Раздался взрыв,
пламя взлетело на высоту ста футов. Корабль начал тонуть, корма его задралась кверху, и
стали видны винты.
Волластон с ужасом и восхищением наблюдал эту агонию.
Он не знал, что немцы действительно были захвачены этой атакой врасплох. Почти
половина самолетов отбомбилась прежде, чем зенитки сумели открыть огонь. По-
настоящему стреляло только одно орудие.
Через пятьдесят минут крейсер затонул, выбросив напоследок огромный столб дыма.
...— О чем вы думали, Черч, когда вернулись и повторили атаку? — вопросил Партридж.
Он не скрывал удовольствия: бомбометание было более чем успешным. Но совсем уж
чудом можно было считать то обстоятельство, что все «Скуа» вернулись домой.
— Я? — Черч пожал плечами. — На самом деле, сэр, больше всего меня заботила длина
маршрута. Хватит ли топлива вернуться? Но, как видите, хватило.