Уот Тайлер
Шрифт:
Минуту спустя сэр Джон Голланд уже приблизился к королевскому кружку. По жалкому состоянию его одежды видно было, что ему пришлось совершить долгий и трудный путь. Вот почему его появление возбудило тяжелое чувство тревоги у всех лиц, собравшихся около короля. Его сопровождал сэр Осберт Монтекют, имевший такой же изнуренный вид.
Глава IX
ОТВАГА БАРОНА ДЕ ВЕРТЭНА И СЭРА ФИЛПОТА
Ричард немедленно поднялся и, обняв своего сводного брата, от души поздравил его с избавлением от мятежников.
— Наш побег удался лишь с величайшими трудностями, государь — сказал сэр Джон Голланд. — Мы обязаны нашим спасением настоятелю монастыря Св. Августина, который помог нам благополучно выбраться из города и снабдил нас лошадьми. Кентербери находится во власти мятежников; и если б мы попали в их руки, то были бы без всякой пощады преданы смертной казни.
Во время этого рассказа принцесса не могла скрыть свое волнение, а окружающие короля с ужасом переглядывались между собой.
— Клянусь св. Георгием! Неужели негодяи доходят до таких крайностей?! — воскликнул Ричард.
— Государь, это — дьяволы, спущенные с цепи, — сказал сэр Джон. — Они уже принесли неисчислимые бедствия. Дворец вашей милости подвергся осаде и был ограблен, — прибавил он, обращаясь к Сэдбери.
— Я нисколько не сожалею о моих собственных потерях, — вставил архиепископ. — Лишь бы мой дворецкий и мои слуги остались здравы и невредимы.
— Негодяи проявили страшную мстительность… — сказал сэр Джон и замялся, не решаясь продолжать.
— Что же они сделали? — воскликнул архиепископ. — Не бойтесь сказать мне всю правду.
— Они казнили вашего дворецкого, Сиварда, за то, что он отважно отказался сдать им дворец, — сказал сэр Джон.
— Да разразится над ними небесная кара за их кровавое деяние! — воскликнул архиепископ.
— Если бы ваша милость находились там, то я не сомневаюсь, что и вы также пали бы жертвой их мстительной ярости, — продолжал сэр Джон.
— Но они жестоко поплатятся за это! — запальчиво воскликнул Ричард. — Мы немедленно пойдем на них со всеми силами, которые только нам удастся собрать.
— Предприятие слишком опасное, государь, — мрачно возразил сэр Джон Голланд. — Мятежники так многочисленны, что одолеют все те силы, которые вы выставите против них. В Кентербери, как я сказал сейчас, восстание в полном разгаре. Мятежники принудили мэра и старшин принести присягу в верности их Союзу; и если среди граждан остались еще верные трону люди, то они не посмеют заявить о себе. Многие джентльмены укрылись в монастырях и храмах, но едва ли они найдут там безопасный приют от этих диких и кровожадных чудовищ. Ваше величество намереваетесь сильно наказать их, но для этого вам придется взять приступом город, они, наверно, окажут вам сопротивление.
— Увы! — воскликнул архиепископ. — Как горько, что те, которых я кормил, как детей, могли так поступить!
— Город не трудно будет отбить, — сказал сэр Симон Бурлей. — Не нужно только действовать стремительно, иначе дело кончится плачевно.
— Это верно, — заметил сэр Джон. — До сих пор я говорил только о Кентербери, но каждый город, каждая деревенька в Кенте охвачены восстанием. Наше путешествие оттуда было сопряжено с большими опасностями. Скажите, сэр Осберт, преувеличиваю ли я?
— Ничуть, мой добрый милорд, — отвечал рыцарь, призванный им в свидетели. — К вашему рассказу я могу прибавить, что мы были вынуждены на своем пути объезжать Рочестер и все другие большие города, но даже в маленьких деревушках жители пытались задержать нас. Если бы мы не избирали для своего путешествия только ночное время, то не доехали бы до Лондона здравыми и невредимыми.
— Вы описываете ужасную картину, но я не сомневаюсь, что она верна, — сказал архиепископ. — По-видимому, это восстание распространилось с быстротой всепожирающего пламени.
— В этом нет ничего удивительного, коль скоро повсюду были приготовлены очаги с горючим составом, — заметил сэр Симон. — Но кто вожаки мятежа? — добавил он, обращаясь к сэру Джону Голланду.
— Явными главарями считаются Уот Тайлер, дартфордский кузнец, затем один беглый преступник, именующий себя Джеком Соломинкой, и один монах, по имени Джон Бол, которого ваша архиепископская милость напрасно не приказали повесить в Кентербери. Но подозревают некоторых знатных особ, которыми будто бы было подготовлено восстание и которые тайком руководят мятежниками.
— Были ли эти знатные особы названы? — спросил король.
— Государь! Говорят… но, без сомнения, это ложь… будто ваши дяди замешаны в заговоре, — ответил сэр Джон Голланд.
— Мы уже много слышали об этом, но не согласны верить, — ответил Ричард.
— Я с горечью должен сказать, что сами мятежники придают веру тому слуху, будто герцог Ланкастер участвует в заговоре.
— В таком случае, сэр Джон Филпот прав! — воскликнул король. — Ясно, что именем нашего дяди мятежники распространяют свое дело.
— Не верьте этому, государь! — воскликнул Чосер.
— Как, разве мое слово не достойно доверия? — воскликнул Голланд.
— Нет, милорд, — ответил Чосер. — Но вы были плохо осведомлены.
— Прошу уделить мне минуту внимания, государь, — сказал барон де Вертэн, до сих пор не принимавший участия в совещании. — Прежде чем ваше величество придете к окончательному решению относительно способа действий, умоляю взвесить хорошенько последствия в том случае, если мятежники беспрепятственно будут допущены идти на Лондон. Ведь вся ответственность — и, по мне, вполне основательно — падет на ваше величество и на ваших министров за все те неистовства, которые они могут натворить. Во всяком случае, движение мятежников должно быть остановлено, и им должен быть нанесен решительный удар.