Уотердип
Шрифт:
Миднайт не могла об этом знать, но с того момента прошло уже около десяти часов. Едва опасность миновала, ее уставшее от исказившейся магии и непрерывной борьбы с потоком тело погрузилось в глубокий, спокойный сон. Чародейка чувствовала прилив сил, но эмоционально она была все еще слишком слаба. Адон был мертв и осознание этого наложило свой отпечаток на ее радость из-за собственного спасения.
Миднайт страстно хотелось обвинить кого-нибудь в смерти Адона и Келемвор казался для этого самой лучшей кандидатурой. Если бы не его упрямство, то зомби не смогли бы загнать их в ловушку
Но подобные рассуждения были бессмысленны и как это не было горько, Миднайт понимала это. Нельзя было предугадать, что Сайрик сможет так быстро восстановиться, и чародейку до сих пор мучил вопрос, каким образом ему это удалось. Но несмотря на это, было очевидно, что вор не перестанет преследовать их и нападет в самый неудобный для них момент. Миднайт была слепа к подобной возможности, как и Келемвор, и было бы несправедливо обвинять воина в его недальновидности в то время, когда она и сама не смогла различить очевидные вещи.
Если кто и виноват в смерти Адона, то это должна быть она, Миднайт. Она не позволила своим друзьям убедить ее, что Сайрика нужно убить, когда у них был такой шанс. Чародейка видела насколько ожесточился вор и должна была понять, что его сила воли и непреклонная безжалостность придадут ему сил, чтобы преследовать их.
Но больше она не повторит подобной ошибки. Она не могла вернуть Адона, но если ей удастся выбраться из этой пещеры и она вновь повстречает Сайрика на своем пути, то смерть жреца будет отомщена.
Мысли о том, как выбраться из пещеры, пробудили в сознании Миднайт образ Келемвора, который, как она считала, тоже находился где-то здесь. Последний раз она его слышала, когда он упал в поток из люка в подвале башни. Ей казалось вполне логичным предположить, что он проскользнул через водоворот после нее. Он вполне сейчас мог сидеть где-нибудь в тридцати футах от нее, размышляя о положении в которое они попали.
“Келемвор!” — крикнула Миднайт, поднимаясь на ноги.
Ее голос, едва слышимый в непрестанном реве водопада, эхом отразился от невидимых стен пещеры.
“Келемвор, где ты?”
Вновь ответом было лишь ее собственное эхо.
В ее голове мелькнула мрачная мысль. Ей удалось выплыть, но не было никаких гарантий, что это удалось сделать и воину. К тому же, у Келемвора была скрижаль, которая вполне могла утянуть его ко дну.
“Келемвор”, — отчаянно позвала она. “Ответь мне!”
Он не отвечал.
Представив как утонувшее тело Келемвора бьется под струями водопада, Миднайт обнажила кинжал. В ее голове всплыло подходящее заклинание для создания магического света и она тотчас произнесла его. Кинжал засветился белым сверкающим светом, но внезапно его рукоять нагрелась и чародейке пришлось отбросить его, так как все пальцы горели от нестерпимой боли. Чародейка опустилась на колени и опустила руку в прохладную воду пруда, злясь из-за того, что ее магия исказилась.
И все же кинжал освещал окрестности достаточно ярко, чтобы Миднайт могла различить, что находится на берегу темного пруда. В двадцати футах от нее в пещеру из проема в потолке вливался водопад, вздымая на поверхности пруда темную пену. Сводчатый потолок, раскинувшийся
“Кел!” — снова окликнула Миднайт.
Ее голос эхом отразился от стен, после чего потонул в реве водопада. Она была одна, затеряна где-то глубоко под землей, Адон был мертв, а Келемвор пропал — а возможно он также разделил судьбу жреца.
Словно подчеркивая правоту слов чародейки, свет источаемый кинжалом внезапно потускнел и приобрел красноватый оттенок. Она посмотрел на него и увидела что тот превратился в лужицу расплавленного железа, которая медленно угасала, унося с собой последние блики света и вновь оставляя Миднайт один на один с ужасами кромешной тьмы.
Чародейка поразмыслила над ситуацией, в которой она оказалась. Прежде всего, даже если она и не сможет найти выход из пещеры по суше, она знала, что находится не в западне. Если положение станет совсем отчаянным, она может попытаться переместиться с помощью магии, хотя это и было довольно рискованно.
Осознав, что у нее есть способ выбраться наружу, чародейка успокоилась и стала мыслить более взвешенно. Прежде всего, Миднайт поняла, что она осталась одна. Адон без сомнения был мертв. Если его не убила стрела Сайрика, то бурный поток наверняка завершил это черное дело. Единственным же доказательством смерти Келемвора была ее собственная догадка, порожденная скорее не здравым смыслом, а страхом и одиночеством. Ведь она смогла выжить, а Келемвор был сильнее Миднайт. Даже несмотря на тяжелую скрижаль, его шансы на спасение всегда были выше чем у нее. Вероятно его просто вынесло в какой-нибудь другой пещере.
И последнее, что поняла Миднайт, она не знала наверняка где находится, но это было где-то под землей неподалеку от Замка Дрэгонспир. А если слова Баала были верны, то вход в Царство Мертвых лежал также где-то под руинами этого старого замка.
Миднайт пришла к выводу, что самое лучшее, что она сейчас может сделать, это обследовать пещеру. Если удача будет на ее стороне она рано или поздно отыщет Келемвора или же Царство Мертвых. К несчастью, она испытывала острую необходимость в свете. Чародейка подумала о том, чтобы с помощью расплавленного металла, запалить что-нибудь в качестве факела, но у нее с собой не было ничего, что могло бы гореть достаточно долго.
У нее не оставалось иного выбора, кроме как вновь воспользоваться своей магией. Миднайт сняла кинжальные ножны с пояса и вновь произнесла заклинание для вызова света. На сей раз показалось, что магия ее не подвела и пещера озарился яркой вспышкой. Резкий поток света на мгновение ослепил чародейку.
Через некоторое время, она вновь обрела способность видеть нормально и обнаружила, что стоит в кромешной тьме. Магия все же подвела ее. Миднайт решила пока обойтись без света и медленно побрела вдоль берега пруда. Она продвигалась очень осторожно, тщательно выверяя каждый шаг и размахивая руками перед собой, чтобы не врезаться в какую-нибудь невидимую преграду.