Упал. Очнулся. Папа!

Логвин Янина

Душу мгновенно пронзил страх. Неужели вспо…

— Что это? — Воронов поднял руку, и я увидела перед собой мужские тапки.

Ну вот, обошлись без приветствия, а я так переживала.

— Тапки, — осторожно ответила, не понимая, к чему он. — А что?

— Чьи?

Честно говоря, тапки были Костика — совсем новые, Тамарка на всякий пожарный принесла — вдруг пригодятся для достоверности картины. Она и пижаму принесла, и пару футболок с носками, новую зубную щетку и даже гель для душа не пожалела мужской.

Позавчера она точно соображала намного лучше меня и помогала с воссозданием семейной обстановки.

Кажется, меня ждал какой-то подвох, но какой именно — прочесть во взгляде Воронова не смогла. Поэтому выдала единственно возможный в данном случает вариант:

— Т-твои.

— Мои?! — разжал жестко сомкнутые губы Воронов. — Да они на три размера меньше! У тебя что, кто-то есть кроме меня? — неожиданно выдал. И главное гневно так, будто он и вправду мой муж. — Кто здесь был, пока я лежал в больнице?!

Верите, я онемела! Тон шефа мне был хорошо знаком — этим он меня не удивил, а вот подтекст… К нему я оказалась совсем не готова.

— А?

Зато Воронов не растерялся и обратился с вопросом к «свидетелям».

— Дети? К маме кто-нибудь приходил, пока меня не было? — строго вопросил, и попробуй такому не ответить. — Например, незнакомый дядя?

Стёпка с Соней переглянулись, открыли рты и покачали головками — нет, мол. Я застыла столбом, но, слава богу, Риточка сориентировалась — даже и не ожидала от обычно молчаливой с чужими людьми племяшки. Перевернула невозмутимо страницу в книге и спокойно ответила:

— Это тебе тетя Тома подарила. Купила со скидкой и принесла. Не переживай, никого здесь не было, только мы.

Теперь озадачился Воронов. Опустив тапки, дождался, когда девочка поднимет на него глаза и задал логичный вопрос:

— А зачем подарила? Они ведь мне малы.

— Ну, не знаю, — Рита пожала плечами. — Вы всегда друг над другом подшучиваете, — неожиданно нашлась. — Может, не надо было ей говорить, что у тебя старые порвались?

— Даша, это правда? — повернулся ко мне шеф, и я бы рада ему ответить, но теперь меня от его «Даши» заклинило. Да что ж такое-то!

Но все-таки кивнула неуверенно:

— Ага. Вы с Томой такие шутники… ха, оба! Обхохочешься! Ты это… завтракать будешь?

Завтракали молча, с трудом разместившись за небольшим кухонным столом. Воронов не капризничал, ел все, что предложила, а я старалась на него не смотреть — ну и торс! О плечах лучше вообще не думать. Как-то не привыкла я видеть начальство без рубашки и галстука.

Закончив, какое-то время смотрел на всех нас, потом встал, сказал: «Спасибо» и, сообщив: «Я в душ», ушел, позволив мне наконец-то выдохнуть.

На то, что новый «муж» не приучен за собой мыть тарелку — я махнула рукой. Он и в офисе с кофемашиной самостоятельно

справиться не мог. Проводив взглядом красивую мужскую спину, решила не быть гордой и считать это ответственным заданием — все-таки жизнь ему спасаю! Но когда уже возилась у мойки, расставляя посуду, неожиданно вновь услышала глухое «Даша!». И прозвучало оно из ванной комнаты.

Хм. Обсушив руки полотенцем, я вышла из кухни и остановилась у нужной двери. Шикнув на малышей, чтобы не торчали рядом, спугнула их в детскую.

— Андрей? — прислушалась. — У тебя что-то случилось?

— Да. Где моя бритва? Никак не могу найти. Есть в нашем доме хоть один бритвенный станок? Или я на него тоже не заработал? Черт!

— С-сейчас! Погоди, поищу!

Мне поплохело. Потому что бритве в моем доме взяться было неоткуда. А значит, Воронов обо всем догадается, ложь раскроется… Извините, сержант Лешенко, но я сделала все, что могла. Прощай, родной «Сезам»! Вы уволены, Петушок!

Костик!

Развернувшись на месте, я кинулась к входной двери. Распахнув последнюю, понеслась по лестнице на три этажа вниз, к квартире Мелешко. Застучала ладонью по дверному звонку.

— Тамарка, спасай! Да открывай же скорее, эй!

Собачка замка щелкнула, и подруга нарисовалась на пороге, словно ждала.

— Что случилось, Дашка?! У тебя пожар? — удивилась.

— Хуже! У меня муж без бритвенного станка, представляешь?! И если я ему его не дам…

Закончить предложение силы в голосе не хватило, но как же хорошо иметь понимающих подруг.

— Ясно! Костик! — практически сразу раздалась команда. — Дуй в ванную, живо! И тащи все, что у тебя есть для бритья!

— Но, Том!

— Гони, давай, жмот, кому сказала! Для дела надо!

— Для какого еще дела?

— Для друга твоего единственного!

Всё брать не стала. Только самое необходимое. Чмокнув Костика в щеку, развернулась и помчалась наверх по лестнице. Когда вернулась в квартиру и остановилась у двери своей ванной комнаты, сердце выпрыгивало из груди и дыхание частило, но кажется, в три минуты уложилась.

Фух!

— Андрей! — постучала костяшкой в деревянную панель. — Вот, ты в комнате оставил! А…

Замок открылся и дверь распахнулась, приглашая войти. Но я осталась стоять на месте, потому что вдруг лишилась дара речи.

Воронов стоял возле умывальника с зеркалом, спиной ко мне, в чем мать родила и пытался бриться подручными средствами — то есть моими женскими «штучками». Заметив меня, повернулся и, как ни в чем ни бывало, протянул руку…

— Ну, наконец-то! Дава…

Хлоп! Я так быстро захлопнула перед своим лицом дверь, что чуть не отбила ему пальцы, а себе нос.

«Что? Он там голый? Совсем?! В моей ванной комнате?! — взвизгнула мысленно. — Серьезно?»