Управленец
Шрифт:
– Бери побольше, чтоб наверняка хватило.
– Что ты задумала? – спросил Горий.
Когда Гвенет коснулась золота его передёрнуло будто берут его собственное. Когда-то оно так и было. Сокровища Бориса были его процентом за участие в тёмных делах Гория. Он лично передавал ему плату каждый месяц. Предварительно рассчитав точную сумму в зависимости от полученной прибыли. Иной раз сумма была настолько большой, что использовать золотые монеты было бы неудобно. Именно поэтому в сейфе лежало некоторое количество драгоценных камней просто умопомрачительной стоимости. Часть
Один из камушков, издали похожий на застывшую каплю крови, упал на пол. Бухнувшийся за ним Горий безуспешно принялся ковырять дощатый пол. Камень угодил прямо в расщелину между старыми досками.
– Прекрати, мелочный засранец, – сказала Азалия, вставшая с кровати.
– Мелочный? Да он стоит больше чем этот трактир со всеми, кто в нём есть!
– Мертвецам деньги без надобности. Пошли, нужно кое-что сделать.
Ещё немного поскорбев об исчезнувшем в темноте осколке богатства, мужчина встал. Как ни противно признавать, а она была права. Единственное на что имевшиеся деньги можно было бы потратить – это осуществление мести. И для этого их хватало с лихвой.
Через какое-то время Горий уже стоял окружённый деревьями, в нескольких часах пути от трактира.
– Ну и зачем мы здесь? – спрашивал он свою спутницу, что за всю дорогу не сказала ни слова.
– Не противься и стой смирно, – оглядевшись, ответила она и положила руки на его голову.
Глаза непроизвольно закатились до боли, а по голове побежало противное тепло. Чувство проникновения в глубины черепа заставило попытаться освободиться от хвата.
На удивление даже самые сильные рывки не давали никакого результата.
– Да стой же ты! – глаза женщины были закрыты, но приподнимающиеся во время рывков веки проявляли яркое зелёное свечение. – Кому сказала!
Несчастный начал дёргаться из стороны в сторону, будто его душили.
– Да чтоб тебя! – женские руки схватились ещё сильнее и впились острыми ногтями в кожу, усилив боль.
Сразу после этого дергания прекратились. Подавление работало отменно. Но Горий продолжил бороться. На сей раз сознанием.
Он понял, в чём состоял замысел, когда перед ним стали всплывать воспоминания прошедших дней. Обрывки вчерашних событий перебивались фрагментами настолько поздними, что в других обстоятельствах бы никогда не вспомнились самостоятельно. Спустя несколько десятков таких обрезков перед глазами встала Рина.
Стройная фигура в неглиже, камин, вино, кровать… Это воспоминание длилось намного больше прочих. Казалось Азалия специально остановилась на нём.
– А как мы назовём дитя? Если это будет девочка, то я хочу назвать её в твою честь.
– Ну уж нет, – отвечала Рина. – И вообще я надеюсь на мальчика.
– Мальчик-первенец. Наследник моих богатств. Что ж, я не против.
– Я люблю тебя…
– И я тебя…
Лишь после последовавшего за словами поцелуя воспоминание прервалось.
Ещё спустя несколько минут поисков возникло заседание суда. Решётки, кресла, гул заседателей. Боль на запястьях и давление в груди от сдерживающего заклинания. Время потекло
Тут картинка сменилась снова. Холодная темница. Боль в руках. Стойка на коленях. Пульсирующим портретом на несколько секунд задержался образ Талльма, стоящего в углу камеры. Но в отличие от реальности в воспоминаниях сквозь тьму капюшона выступали черты лица, что проявлялись всё больше и больше.
Вдруг всё резко прекратилось и Горий рухнул на землю. Неконтролируемый поток слёз хлынул из глаз. Солёные капли стали падать на землю, оставляя тёмные следы на непокрытой травой почве.
Насильное путешествие по прошлой жизни сокрушило возведённую в сердце плотину ненависти, помогавшую держаться.
– ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛА?! – криком сказал Горий.
Ответа не последовало.
– Что ты там хотела увидеть?! Тебе нужны были только лица этих ублюдков. Зачем лезть дальше?
Азалия игнорировала истерику. На её суровом лице впервые на памяти Гория читался страх, смешанный с искренним непониманием. Они читались настолько чётко, что спутать с чем-то другим было невозможно.
– Что не так? Отвечай!
Выражение лица брюнетки изменилось в одну секунду. Снова этот недовольно-грозный взгляд. Блеск зелёных глаз потерял яркость.
– Всё нормально. Теперь мы знаем, как они выглядят. А если бы ты не противился, как я просила, то мне было бы намного легче найти нужные воспоминания. Сам виноват.
Сказав это Азалия уверенным шагом двинулась обратно вдоль дорожки из примятой травы. Спустя пару шагов она поняла, что идёт одна и обернулась.
Обрушившаяся в сердце Гория плотина открыла кровоточащую рану. Взяв себя в руки, он смог остановить кровь, но избавиться от боли был не в силах.
– Она врала тебе. Прекрати убиваться о ней, иначе не нужно было вписывать её имя в список.
– Откуда ты знаешь, что она есть в списке?
– Я была у тебя в голове, придурок. Вставай и пошли. Гвен уже наверняка вернулась.
И она действительно уже около часа ждала у трактира. Сидя на неплохонькой карете в мужской одежде, изображая кучера. С длиной её волос и комплекцией тела было довольно просто походить если не на матёрого извозчика, то на молодого юношу только-что поступившего на службу к знатной женщине.
За всё время совместной работы блондинка привыкла выполнять поручения своей старшей подруги. Она ей целиком и полностью доверяла, а потому даже самые глупые и нелогичные, на первый взгляд, приказы исполнялись ею в ту же секунду без лишних вопросов и подсказок. Как и в этот раз.
– Ваше желание исполнено, госпожа, – «кучер» наигранно раскланялся в приветствии. – Ваше платье внутри, доспехи в заднем ящике. Вещи из комнаты я уже перетащила туда же.
После того как вскроется убийство старика, вся округа встанет на уши. А потому заканчивать с теми двумя нужно было как можно скорее. И все это понимали, поэтому спешка была более чем оправданной.