Управляя рисками

Норман Питер

Когда в 1914 году разразилась война, в палате, согласно протоколам заседаний совета, насчитывалось всего 24 работника – от самого мелкого клерка до управляющего Шульца, и было похоже, что они проработают тут всю свою жизнь. Когда Честный Джон Калбертсон в январе 1930 года покинул пост секретаря компании, его стаж насчитывал 40 лет. В октябре 1937 года в отставку ушел Уильям Матт, занявший пост управляющего после Первой мировой войны и всего проработавший в компании сорок девять с половиной лет.

Клиринговые методы и официальные рабочие процедуры Лондонской палаты пережили две мировые войны и просуществовали до 1950-х годов. Однако ни «германский дух» палаты, ни теснейшие связи между сахарными торговцами Британии и Германии

не смогли пережить Первую мировую.

6.5. Лондонская продуктовая клиринговая палата и Первая мировая война

В канун нового, 1913 года The Times опубликовала статью, посвященную Лондонской продуктовой клиринговой палате, в которой подчеркивались ее внушительные прибыли и удовлетворительные выплаты дивидендов с конца XIX века. Поэтически отмечая, что, «придерживаясь спокойного, ненавязчивого стиля ведения дел, на который не повлияла даже лихорадка, царящая на Фондовой бирже, некоторые компании умеют получать большие регулярные доходы, не балуя себя громом фанфар и финансовыми переполохами», газета писала, что Лондонская палата представляет собой, возможно, уникальный пример фирмы, никогда не имевшей крупных долгов. В этом смысле «она стоит особняком среди акционерных предприятий Лондона»³¹.

Но корреспондент The Times не сообщил, что некоторое время назад над Лондонской палатой начали сгущаться тучи. Согласно протоколам палаты, уже в июне 1910 года совет задумывался о том, как нивелировать последствия войны, которая может разразиться в Европе.

В августе 1912 года совет Лондонской палаты на специально созванном заседании принял единогласное решение изменить правила клиринга «в случае войны между Германией и Великобританией». Правила должны были включать «военную статью», согласно которой официальное объявление или провозглашение войны становилось сигналом к обязательному проведению расчетов по всем контрактам, зарегистрированным в клиринговой палате, с учетом единой цены за каждый месяц поставок для всех покупателей и продавцов.

18 января 1913 года Лондонская палата обнародовала военную статью, которая должна была быть включена в правила торговли сахарными и другими фьючерсными контрактами. Германия называлась там вероятным агрессором:

В том случае, если Германия будет вовлечена в войну с такими странами, как Англия, Франция, Россия и/или Австрия, такой контракт, если он не был исполнен ранее, по предварительному уведомлению и при условии, что состояние войны имеет место, должен быть закрыт на основе средней цены официальных заявок по состоянию на шестой рабочий день с обратным расчетом, начиная со дня такого уведомления… Расчеты должны совершаться с участием и между сторонами контракта, которые принимают такие расчеты как полные и окончательные; все соответствующие разницы в цене выплачиваются немедленно.

Совет собирался на заседания 4 августа 1914 года – в день, когда Англия вступила в Первую мировую, и еще дважды до 14 августа, когда были предприняты шаги для ликвидации открытых позиций на кофейном и сахарном рынках.

Несмотря на провидческое принятие военной статьи, первые дни войны доставили немало тревог и опасений того, что Лондонская палата понесет огромные убытки. Уильям Матт, в то время младший управляющий, 17 августа сообщил совету о «великой опасности» того, что 1 сентября товарной бирже придется принять большие объемы кофе из-за открытых обязательств на этот товар биржевых «быков». Два дня спустя палата издала циркуляр, в котором заявляла, что рынок будет закрыт, а клиринговая палата не станет осуществлять новых операций вплоть до дальнейшего уведомления.

Гораздо большей проблемой стала зависимость компании от клиринга сахарных фьючерсов. 31 августа председатель совета Лондонской палаты написал в The Times с целью прояснить

статус открытых контрактов на сахар, хранившийся до войны в Гамбурге. «Наблюдается существенное непонимание в связи с обязательствами сторон… по значительному количеству контрактов, заключенных до войны, срок исполнения которых, однако, наступил уже после ее объявления и которые невозможно исполнить из-за существующих условий», – писал он. Проблема гарантийных обязательств на немецкие сахарные контракты, принятых Лондонской палатой до августа 1914 года в качестве покрытия форвардных сделок, зарегистрированных компанией, отразилась и в ее балансовых отчетах за послевоенные годы.

28 сентября совет был поставлен в известность о дефолтах по ряду контрактов на белый перец. Две недели спустя война положила конец карьере Вильгельма Шульца, который, вероятно, оставался подданным Германии в течение всех двадцати шести лет на посту управляющего Лондонской палаты. Протоколы от 12 октября зафиксировали согласие совета на то, чтобы «с настоящего дня должность Шульца была ликвидирована». Тот, чьему перу принадлежат эти протоколы, явно формулировал их не без задней мысли, поскольку слово «ликвидирована» (terminated) было вычеркнуто и заменено словом «обречена» (determined). Было решено, что Шульцу выдадут заработную плату за шесть месяцев, «но вопрос о назначении пенсии будет решен позднее».

Имя Шульца еще дважды появляется в протоколах совета – оба раза после войны. В феврале 1920 года перед советом был зачитан отрывок из письма Шульца Мэтту, датированного 4 января, и совет решил «на данный момент ничего не предпринимать». Неужели Шульц просил назначить ему пенсию? Если так, то проблема вскоре стала чисто теоретической. Шульц скончался. 7 апреля 1921 года совет принял решение о том, что выплата комиссии в счет прибыли в размере 7808 фунтов от транзакции в рейхсмарках, задержанная на время войны, «будет переведена на счет покойного Вильгельма Шульца».

Война вынудила Лондонскую палату перейти на режим экономии. В декабре 1914 года компания подготовила соответствующий этому режиму бюджет на 1915 год, предварительно урезав штат сотрудников до семи человек. Снижение заработной платы и увольнения среди персонала сократили сумму платежной ведомости с 7154 фунтов в 1914 году до 3281 фунта в 1915-м. Уход Шульца, получавшего вдвое больше любого сотрудника, сэкономил палате в 1915 году 2130 фунтов.

Военные действия вызвали катастрофический спад сахарного бизнеса, поскольку английские власти взяли на себя контроль за поставками. Лондонская палата зарегистрировала в 1915 году контракты всего на 9500 мешков сахара – и ничего более за всю войну. В феврале 1917 года компании пришлось аннулировать свои правила относительно привилегированных сахарных брокеров, поскольку торговля сахарными фьючерсами в Лондоне приказала долго жить.

Сахар стал первым из продуктов питания, на который в 1917 году Британия установила строгие нормы. Согласно документам, во время войны Лондонская палата осуществила клиринг некоторых сделок на кофе, но деятельность эта была эпизодична и постоянно прерывалась. В июле 1915 года палата приостановила выплаты дивидендов. Совет реже собирался на заседания – примерно раз в месяц после марта 1916 года и всего лишь четыре раза в 1918 году.

Гамбургская сахарная биржа также была закрыта во время войны. Падение товарных рынков Европы открыло зеленый свет Соединенным Штатам. Торговля кофе, начатая в 1914 году на Нью-Йоркском кофейном рынке, стала быстро расширяться, и в 1916 году рынок стал называться Нью-Йоркской кофейной и сахарной биржей. Хотя рынок в Нью-Йорке также был закрыт, когда Америка в 1917 году вступила в войну, но в феврале 1920-го он возобновил операции, опередив и Лондон, и Гамбург, которые заново открыли торговлю фьючерсами соответственно в 1921 и 1925 годах. К этому времени Куба, скромно притулившаяся рядом с Америкой, превратилась в крупнейшего производителя сахара.