Управляющая разумом
Шрифт:
Ей отчаянно хотелось, чтобы Кэл жил. Мара жаждала вновь увидеть, как он излучает мощь и энергию. До сего момента она не понимала, что успела стать зависимой от его силы. В мире, которому Мара не доверяла, Каллахан стал для нее надежным убежищем.
Вернулась молодая индонезийка и принесла тарелку восхитительного ароматного риса, а также саронг, отливающий всеми оттенками золота. Мара не проголодалась, но знала, что ей понадобятся силы. Нахмурившись, она посмотрела на саронг, однако потом глянула на свои брюки. Ткань цвета хаки была перепачкана сажей и кровью
— Спасибо, — Мара заставила себя проглотить немного риса. — Ох, я не знаю вашего имени.
— Лия, — индонезийка присела проверить Кэла. Стоило ей заметить исцеляющиеся ожоги, как у нее округлились глаза. Она поглядела на Мару, потом снова на Кэла, но не проронила ни слова. — Я вернусь позже. Отдохните.
После ухода Лии Мара сняла брюки и, насколько это было возможно, обтерлась влажной тканью. Она повязала на талию саронг.
Наступила ночь. Когда небольшую хижину затопили тени, Мара поднялась и нашла маленький фонарь, заливший комнату теплым светом. Вздохнув от облегчения, она расслабилась возле Кэла, поглаживая его здоровую руку. Мара не знала, кого пытается успокоить — его или саму себя.
Шаркающий звук за спиной заставил ее обернуться.
Из теней вышла старуха, прежде сидевшая на террасе.
Кожа женщины показалась Маре странно гладкой, а глаза бездонными и темными. Индонезийка присела на корточки возле Кэла и положила ему на лоб иссохшую ладонь. Хмыкнув, она изучила ожоги, но затем сосредоточилась на Маре.
— Я знаю, кто вы, — произношение старухи было почти идеальным.
Мара моргнула от удивления.
— Я…
— Ты особенная. Он особенный, — индонезийка погладила Кэла по волосам. — Среди моего народа ходят предания о каламба. У бабушки моей бабушки был дар времени, — Мара обмерла. — Есть несколько видов. Несущие смерть, властители времени, — пронизывающий взгляд карих глаз обратился к ней, — повелители разума. Их всегда почитали. В их честь мои предки построили каменные памятники. Один из них ты увидишь на окраине деревни.
— Мы — обычные люди, — Мара посмотрела на неподвижного мужчину рядом с собой. — Мы чувствуем боль. Нас можно ранить.
— Этот еще более особенный, — хмыкнула старуха. — У него много даров, но он использует их, чтобы помогать другим.
Обвив пальцами запястье Кэла, Мара почувствовала, как его пульс становится сильным и размеренным.
— Да, помогает.
— Он оправится, — индонезийка встала.
— Кажется, да, — признала Мара. — Но это невозможно. У него дар подчинять разум, а не исцеляться.
Женщина направилась к двери.
— Неважно. Утром он очнется, — она бросила на Мару загадочный взгляд. — И будет голоден.
Через некоторое время после ухода старухи, возле Кэла снова засуетилась Лия. Она проверила ожоги, бормоча про регенерацию кожи. Наложив на раны толстый слой припарок, Лия исчезла.
Снаружи прогремел гром, и несколько мгновений спустя хлынул проливной дождь. Мара подошла к двери послушать, как он барабанит вокруг. «Господи, пожалуйста, пусть с Кэлом все будет хорошо». Ей подурнело от мысли
«Еще немного». Как только Кэл оправится и сможет передвигаться, Мара планировала разыскать Бэй с Шоном, и всем вместе вывести Кейт.
Словно по мановению волшебной палочки дождь прекратился. Мара смотрела на тихое копошение деревни в ночи и слушала мягкий стук дождевых капель, падающих с деревьев. Между хижинами двигались тени, а вдалеке танцевало пламя костра. Тишину разбавлял едва слышимый шепот переговаривающихся селян.
Мара гадала, каково это — вести такую простую жизнь. Жизнь без необходимости постоянно убегать или убивать, не познав цепей, когда никто не видит в тебе оружие.
Она задумалась, на что похоже доверять кому-нибудь. Знать, что близкие люди никогда не бросят тебя и не предадут.
Обернувшись через плечо, Мара посмотрела на мужчину, по-прежнему лежащего тихо и неподвижно. Она затушила фонарь и вернулась к Кэлу. Когда она опустилась возле него, ей на плечи навалилась усталость. Устроившись рядом с Кэлом, Мара положила голову ему на плечо. Стук его сердца был лучше любой колыбельной. Размеренное биение успокаивало что-то в ее душе.
— Не оставляй меня, — прошептала Мара в темноту.
Ответом ей была тишина.
Глава 7
Губы Мары что-то щекотало.
Сморгнув остатки сна, она подняла руку и наткнулась на теплую плоть.
Мара резко распахнула глаза.
Над ней нависло хищное лицо Кэла, на губах которого играла полуулыбка.
— Я уж думал, ты не проснешься.
Сев, Мара отодвинула с лица волосы.
— Ночь была долгой, — она каждый час просыпалась, чтобы проверить самочувствие Кэла. Обтереть его, дать попить.
— Из тебя вышла неплохая медсестра.
— Быть может, мне стоит задуматься о смене работы, — улыбнулась Мара.
— Нет, лучше оставайся хулиганкой и налетчицей на разум.
Никто никогда не принимал ее дар и силу так, как принимал Кэл. Семья относилась к ней с отвращением. Жених называл гораздо более мерзкими словами. Мара откашлялась.
— Спасибо.
Потерев между пальцами пряди ее волос, Кэл заправил их ей за ухо.
— Я часто думал, как ты выглядишь только проснувшейся.
Сердце Мары сделало кульбит. Она не могла отвести взгляда от полуночных глаз Кэла и даже открыла рот, чтобы ответить, но впервые в жизни не нашла слов.
Запустив пальцы ей в волосы, он мягко потянул, чтобы приблизить ее к себе. Его лицо оказалось совсем рядом.
— Я приказывал себе избегать тебя.
Мара облизала губы, молясь, чтобы Кэл не отстранился.
— Почему?
— Чтобы уберечь, — он коснулся ее губ. — Но ты способна защититься, и мне понадобилось оказаться на грани смерти, чтобы понять, как легко я могу потерять тебя, так и не получив, — он завладел ее ртом.