Упражнения по стилистике русского языка
Шрифт:
– По счетчику - десять тыщ за километр, - ответил первый и, словно мы уже все решили, попытался подхватить мою сумку.
– Давай донесу.
– Постой. До Москвы 45 километров, это 450 тысяч, - просчитал я.
– Нет, круто.
И таксист отстал. Повернулся к идущему следом коллеге и передал меня ему, как эстафетную палочку:
– Коля, возьми клиента до Москвы.
Коля тут же вышел на первый план и, не давая мне рот открыть, затараторил:
– Давай-давай быстренько, совсем недорого, до Москвы за соточку доедем…
– Поехали, - согласился я, рассудив, что если цена на услуги в течение одной минуты падает на 450 процентов, надо пользоваться. При этом ни тени подозрения не закралось в душу от
– Тебе что, банкир, сто тысяч жалко?
– обращается ко мне верзила. А потом уже к водителю: - Слушай шеф, остановись на полчасика, мы поиграем. Водитель словно ждал этой команды, и машина паркуется на обочине леса. Теперь меня можно брать голыми руками. Понимаю, что, если не буду играть, верзила «обыграет» мои карманы силой, а буду играть - расстанусь с деньгами «по согласию». Оба варианта меня никак не устраивают. ‹…›
Картежники опешили: на кого «наехали»? Я же, продолжая демонстрировать свое знание русского языка «эпохи перемен», пытаюсь открыть свою дверцу - бесполезно. Левая задняя, как это часто бывает в такси, наглухо блокирована, и тогда я начинаю выпихивать сидящих передо мной игроков. Спиной упираюсь в дверцу, ногами - в верзилу. И вдруг чувствую, что падаю в пустоту. Заблокированная дверца не выдерживает, распахивается, и я вываливаюсь на асфальт.
(Киселев С.)
Упражнение 140. В отрывке из статьи юриста, помещенной в газете «Труд», выделите арготическую лексику. Попробуйте подобрать синонимы к выделенным вами словам. Определите, насколько стилистически мотивировано их употребление в контексте. За справками обращайтесь к толковым словарям.
«Паханы», «бугры» и другие
Предлагаем вниманию читателей рассказ о так называемых «генералах» преступного мира. Его автор - профессиональный юрист, он многие годы изучал нравы, царящие в среде осужденных преступников. Об этом написал книгу «Жизнь за решеткой», которая вскоре выйдет в издательстве «Панорама». Знакомство с ней приводит к мысли: преступление всегда гнусно и страшно, но расплата за него не менее страшна, о чем нередко, к сожалению, не подозревают люди, вступающие в конфликт с уголовным кодексом. И подразумевается тут не приговор как таковой, а последующая жизнь за колючей проволокой: попавшего сюда каждодневно лишают человеческого достоинства сокамерники и солагерники…
Лишь на первый и неискушенный взгляд одинаково одетые осужденные кажутся одноликой массой. На самом деле это целый мир со своими иерархией, традициями, борьбой интересов и честолюбия. Та часть колонийской жизни, которая контролируется администрацией и регламентирована правилами внутреннего распорядка, - только верхушка айсберга.
«Сливки» преступного мира - «воры в законе». Их ничтожно мало, по данным МВД, - около 550 человек на всю страну, но их влияние несоизмеримо с количеством. Власть и авторитет «вора в законе» непререкаемы, за неподчинение его воле «рядовой» осужденный, скорее всего, поплатится головой. В сложных ситуациях осужденные проявляют чудеса изобретательности, чтобы узнать мнение «вора в законе», содержащегося в другой колонии, где-нибудь за сотни километров. Примечательно, что присвоить воровское звание имеют право только другие «авторитеты», собравшиеся на «сходняк». Понятно, роль «вора в законе» требует железной воли и больших организаторских способностей, сопряжена с постоянными хлопотами и ответственностью. Известны случаи, когда преступники, вполне заслужившие своими «подвигами» воровскую корону, отказывались от нее, предпочитая жить сами по себе.
Еще недавно «вор в законе» под угрозой лишения титула и вечного позора обязан был неукоснительно соблюдать традиции, берущие начало в прошлом веке: не работать ни на воле, ни в зоне (находились такие «герои», которые рубили себе пальцы, чтобы не брать
Ниже стоят обычные блатные, которых в колониях называют «отрицаловкой» или «шерстью». Их около 15 процентов от общего количества осужденных. Жизненное кредо «отрицаловки» - противодействовать требованиям администрации и, наоборот, делать все, что запрещает начальство. В каждой колонии «отрицаловку» возглавляет «пахан зоны». Сам он, разумеется, никого не избивает и не режет - для этого при нем стоят подручные - «торпеды». Случился конфликт между осужденными, заподозрили кого-то в стукачестве или краже у своих, кто-то кому-то не заплатил карточный долг - за «разбором» идут к «пахану» и его приближенным.
Параллельно с «отрицаловкой» существует другая элита, другая власть - активисты, поддерживаемые администрацией. Называют их «буграми» или «рогами».
А в основании колонийской пирамиды - основная масса осужденных: «мужики», «работяги». Это те, кто искренне встал на путь исправления.
Есть, однако, люди, которым приходится гораздо хуже, чем «работягам». Это «петухи», «обиженные», «опущенные».
Упражнение 141. В юмореске Л.Н. Гумилева выделите арготическую лексику, слова из сленга и просторечные. За справками обращайтесь к словарям. Попробуйте подобрать синонимы к арготизмам и жаргонизмам. Дайте стилистическую оценку употреблению нелитературной лексики в юмористическом тексте.
История отпадения Нидерландов от Испании
В 1565 году по всей Голландии пошла параша, что папа - антихрист. Голландцы начали шипеть на папу и раскурочивать монастыри. Римская курия, обиженная за пахана, подначила испанское правительство. Испанцы стали качать права - нахально тащили голландцев на исповедь (совали за святых чурки с глазами). Отказчиков сажали в кандей на трехсотку, отрицаловку пускали налево. По всей стране пошли шмоны и стук. Спешно стряпали липу. Гадильники ломились от случайной хевры. В проповедях свистели об аде и рае, в домах стоял жуткий звон. Граф Эгмонт на пару с графом Горном попали в непонятное: их по запарке замели, пришили дело и дали вышку.
Тогда работяга Вильгельм Оранский поднял в стране шухер. Его поддержали гезы (урки, одетые в третий срок). Мадридская малина послала своим наместником герцога Альбу. Альба был тот герцог! Когда он прихилял в Нидерланды, голландцам пришла хана. Альба распатронил Лейден, главный голландский шалман. Остатки гезов кантовались в море, а Вильгельм Оранский припух в своей зоне. Альба был правильный полководец. Солдаты его гужевались от пуза, в обозе шло тридцать тысяч шалашовок. На этапах он не тянул резины, наступал без показухи и туфты, а если приходилось канать, так все от лордов до попок вкалывали до опупения. На Альбу пахали епископы и князья, в ставке шестерили графья и генералы, а кто махлевал, тот загинался. Он самых высоких в кодле брал на оттяжку, принцев имел за штопорил, графинь держал за простячек. В подвалах, где враги на пытках давали дуба, всю дорогу давил ливер и щерился во все хавало. На лярв он не падал, с послами чернуху не раскидывал, пленных заваливал начистяк, чтоб был полный порядок.