Упс. 33 несчастья

Абалова Татьяна Геннадьевна

– Это все хорошо, – я прервала словоохотливого ведьмака, хотя отметила, что мой фамильяр большой лгун. Собралась она есть камзол Труэля, как же! Зубы отрасти сначала! – Просто назовите мне срок жизни моли. Год? Два? Десять?

– Сорок.

– Что?! Сорок лет?! – я поразилась числу.

– Дней. Сорок дней. Ну, может, пятьдесят, точно не помню. Надо бы полистать учебник гадознания. Кстати, к тебе опять приходили твои... э… не подружки. Я не пустил.

– Правильно сделали. Теперь поищите их, пожалуйста, под моим окном. Может, они там еще лежат.

Брови

коменданта поползли вверх. А я, поблагодарив его, кинулась к себе. Влетела и открыла учебник.

– Длительность развития гусеницы охватывает от тридцати пяти дней до двух с половиной месяцев, – прочла я вслух, чтобы меня услышала моль.

– Но я не гусеница! – возмутилась она, выползая из волос Растрепы.

– Если взять весь цикл развития до взрослой особи, то от силы наберется три. Три месяца, а не пятнадцать лет! – и я повторила то, что совсем недавно говорил мне демон. – Кто ты такая?

В дверь постучали. Как всегда, вовремя.

– Кто там? – пискнула моль.

Я услышала голос коменданта, который громко разговаривал с нашим старым знакомым.

– Убийца пришел, – заявила я моли и резко распахнула дверь. – Пора вас всех выводить на чистую воду.

– Меня вызвал комендант, – в коридоре стоял чернокнижник. – Что у вас опять случилось?

Труэль сунул руки в карманы брюк, видя, что я не собираюсь его пускать в комнату. В одной рубашке с расстегнутым воротом и небрежно лежащими волосами он был великолепен. Если бы я не знала, что по его вине у меня шрам на голове, то сейчас обязательно влюбилась бы. Боже! Я еще давала ему пощупать полученный по его же вине рубец!

– А что могло случиться у нас? – повторила я его слова и обернулась на куклу, лежащую на кровати. Труэль не успел ответить, его оборвал радостный крик коменданта, донесшийся с улицы.

– Так и есть! – проорал ведьмак. – Лежат! Две! Рыжая верзила и щуплая блондинка. Чем это она их?

– Он думает, что это я уложила своих… э… не подружек? – я громко хмыкнула. – У меня свидетель есть, что я ни в чем не виновата.

– У тебя кто-то в комнате, поэтому ты не хочешь меня впускать? – эльф недовольно сверкнул глазами.

– У меня есть более веская причина общаться с вами через порог, чем прикрываться несуществующим посетителем. Нашелся свидетель, который видел, как вы три года назад столкнули меня со скалы.

– Не мели чепухи, – Труэль поморщился. – Я был в доме у озера единственный раз, когда привез помолвочные браслеты. Мы быстро провели церемонию, и я уехал.

– Он врет! – пискнула моль. – Я лично видела его на холмах. Вот этими своими старенькими глазоньками!

– Как вам не стыдно так нагло лгать? – я покачала головой. Жаль, очень жаль. Такой симпатичный экземпляр, а преступник, по которому плачет висилица. – Это из-за вас я едва не умерла. Вы прислали мне записку, где просили о встрече. Я помчалась к вам, прихватив Растрепу. Видимо, хотела вернуть законному хозяину, а вы… а вы меня убили. Столкнули с утеса. А теперь прикидываетесь подружкой.

– Ей подружка только я! – опять подала голос моль.

– Кто там у тебя? – устало вздохнув, спросил Труэль. – Кто кормит тебя выдуманными историями?

– Мой фамильяр! – я гордо вскинула нос. – Моя моль ничем не хуже вашей мухи.

– Цезарь? – позвал своего фамильяра эльф.

– Я здесь, хозяин, – муха выползла из-за занавески. – О чем они говорят?

– Ват та, бледная, что живет в кукле, уверила свою госпожу, что вы убийца.

– Ах! Так вот как вы шпионите за мной! – я в негодовании всплеснула руками. – А я-то гадаю, как вы всегда умудряетесь появляться так вовремя!

– Служба такая, – буркнул Труэль и, бесцеремонно отодвинув меня в сторону, прошел в комнату. Взял в руки куклу и потряс ее. – Выходи.

– Я стесняюсь, – ответила моль. – Я не одета.

Эльф закатил глаза.

– Она живет больше пятнадцати лет, – Цезарь быстро передавал хозяину подслушанные сведения. – С ней что-то не так. Моль в естественной среде так долго не протянет. Здесь явно замешана магия.

– Однако я существую, – пискнула моль. – И у меня отличная память, несмотря на глубокую старость. Я до мельчайших подробностей могу описать, как выглядела моя нынешняя хозяйка в день бала дебютанток. Ее отец не пожалел драгоценностей…

– Что?! – мы воскликнули с эльфом в один голос. – Ты помнишь тот день?!

– Да. И не только его. Я все расскажу, только не убивайте меня.

– Никто тебя не убьет. Можешь выходить. Пусть только попробует тронуть тебя, – я смерила эльфа уничтожающим взглядом. – Я сама с ним разделаюсь. Опыт убийства старушек уже имеется.

– Это признание? – быстро схватил меня за язык чернокнижник.

– Это угроза. Но давайте не будем отвлекаться на мелочи. Нас ждут куда более интересные открытия. Моль, скажи, как эта кукла попала ко мне в руки?

Почему-то я считала именно этот момент началом череды своих несчастий. Воровать кукол нехорошо, и не стоит забывать об общеизвестных истинах, что скрытое всегда становится явным, но наказание за незначительное преступление было слишком жестоким.

Я взяла из рук Труэля Растрепу. Усадила ее на подушки, а сама встала у кровати на колени, чтобы держать моль в поле зрения. Та показалась из зарослей шерстяных волос. Эльф немного подумал и пристроился рядом со мной. Я почувствовала тепло его тела, когда он прикоснулся ко мне плечом.

Моль выползла на нос куклы, как на трибуну, откашлялась и, тряхнув крылышками, начала:

– Был тихий вечер. Мы с родителями только вернулись с бала, где наблюдали недостойное поведение одной из дебютанток, которая первая пригласила мужчину. Только закончили ее обсуждать и собрались лечь спать, как заметили ее в дверях.

– Это она обо мне? – я с беспокойством посмотрела на эльфа. Труэль кивнул.

Глава 20

Моль строго кашлянула, показав, что мы ей мешаем. Убедившись, что мы больше не шепчемся, продолжила воспоминания давних событий.