Ураган мысли (Повести.)
Шрифт:
Когда Спэрил до него добрался, он уже не дышал, да и полегчал на пару кило, особенно много у горла отхватили. Кавказские овчарки - это вам не хрен собачий, простите за каламбур.
Делать дежурному нечего. Сидишь у радиостанции, да в окошко смотришь.
Ни пивка попить, ни козлов погонять. С пивом в новой жизни напряги по всей стране, а скорее по всему миру. А что касается козлов (Quake я имею в виду, если кто не понял), так компы наши в подвале все запрятаны и наверх их выносить себе дороже. Пару часов, может, и проживешь, но не больше, и никакие собачки не спасут. Любой мужик, даже самый дремучий и от самогонки распухший, стоит ему монитор увидеть, обо всем забывает напрочь и прется напролом, как бабочка на огонь. И плевать ему и на мины (кстати, не только сигнальные), и на собачек, и на то, что оружием в замке все стены
Главное - до intro добраться, пока жив. А intro у нас есть, и любая собака на 100 км вокруг это очень хорошо знает. Только все думают, что компы наши совсем не в подвале, а в лесу в тайном месте, и не восемь компов у нас, а всего два. Лаффер однажды как бы по пьяни Светке-конфетке об этом проболтался, так пейзаны наши поверили, и стоит кому из нас в лес пойти поохотиться, на радар посмотришь - обхохочешься. Одна точка в центре, и ровное кольцо вокруг. Это пейзаны вьются поодаль, а близко подойти боятся - прошлым летом я их научил дистанцию держать. И ведь знают, что тому, кого лорд в лесу встретил, по нашим законам смерть на месте полагается, а все равно следить пытаются. А самое противное то, что я их очень хорошо понимаю. Они-то думают, что лорды в лес к компам ходят, подзаряжаться. И манит их intro, как: да ни с чем это не сравнишь. Я иногда сам себе не верю, что когда-то intro не было, и что был я обычным капитаном неважно каких войск, и клепал изолированную среду с девяти утра до шести вечера с перерывом на обед. И что однажды в "Кроватке" (в рабочее время, что характерно) увидел я это слово и пошел по ссылке, а потом: кто не испытал, не поймет.
Короче, сидел я у окна и пялился в оное от нечего делать. А погода хорошо разгулялась. Глядишь, завтра на Половку съезжу, купальный сезон открою.
Только с кем, подумать надо, то ли с Конфеткой, то ли с Ольгой-подлизой, то ли еще с кем. Или из молодежи прихватить кого, пусть жизни учатся?
Так вот и сидел я, распухая от скуки, когда на панели, которую мы из родной дежурки утащили в начале второй недели новой жизни, лампочка загорелась и труба моя запищала. Собственно, это не труба вовсе, а воки-токи, трубы мобильные в дни воздействия отрубились все дружно (то-то на anekdot.ru радости было), а название прилипло - труба она и есть труба. Короче, поднял я трубу и говорю:
– Лорд Рэйзор слушает.
Конечно, не сразу говорю, вначале на панель посмотрел. Вызывали меня с западного поста, Петя Горлов. Хороший парень, жаль, что ближайшую зиму не переживет. Диабет у парня, а с инсулином нынче напряги.
– Лорд Рэйзор, говорит сержант Горлов. Тут, - Петя замялся, - у меня на посту человек: лорд я имею в виду: то есть, это он говорит:
И в следующий момент я почувствовал deja vu, как поет Iron Maiden. Я услышал голос:
– Лорд Рэйзор?
– голос мне показался просто потрясающе знакомым. Как будто из самых глубин памяти вылезло на свет Божий что-то, о чем я давно забыл, и уже сомневался, было ли оно когда-то. Только понять бы, что это:
– Да, я слушаю вас.
– Говорит лорд Кевин, лидер клана Кедр.
– Простите, какого клана?
– Кедр. Мы контролируем Лезень.
– А Блакович?
– Как обычно, я сначала открыл рот, а потом подумал. Ну неужели не ясно, что случилось с Блаковичем? И голос подтвердил мои мысли.
– Клан Блаковича больше не существует. Лезень контролируется Кедром с позавчерашнего дня.
– Что вам нужно?
– Я уже ощутимо нервничал. Правая рука потянулась к кнопке общей тревоги, но остановилась на полпути. Пока.
– Засвидетельствовать почтение. Установить отношения. Рассмотреть вопросы торговли. Наконец просто поговорить. Вова, я тебя уже три года не видел!
И тут я узнал этот голос.
2.
– Жора, вызывал?
– спросил я деланно бодрым голосом. Естественно, Жора мгновенно это почувствовал. Он пожал мне руку и повернулся к ближайшему монитору.
– Володя, погляди сюда, пожалуйста.
Я поглядел. Собственно, было очевидно, что меня ждет, раз Жора вызвал меня не в кабинет, а в стендовый класс. Так у нас официально называлась комната, где проходили испытания наши труды. Придумать ей неофициальное название почему-то никто не удосужился. Это была обычная большая комната с ободранными столами и разваливающимися стульями, забитая под завязку компами. Любой ЦРУшник и тем более АНБшник от вида этих компьютеров скончался бы на месте. А мы ничего, живем, и, честно говоря, софт мы делаем не хуже, чем загнивающие буржуи. Если бы нам еще и платили ну хотя бы в десять раз меньше, чем им: да что там говорить!
Я поглядел еще раз и опечалился. Я, конечно, знал, что в моем коде баг, иначе Жора не позвал бы меня сюда так срочно, но одно дело знать, а другое дело видеть. Примерно четверть компьютеров радостно показывали людям экраны густого синего цвета, мелко исписанные грязно-белыми буковками и цифирками. Я на всякий случай подвигал мышь на одном компе. Посмотрев на Жору, я понял, что лучше бы я этого не делал. Мы вспомнили об одном и том же.
Этой зимой, в конце изрядного квашения в честь Робкиного дня рождения (что характерно, в рабочее время), нас с именинником пробило проявить утонченное и возвышенное чувство юмора. На сей раз чувство юмора проявилось в том, что ваш покорный слуга подконнектил на правах администратора домена компьютер родного шефа, положил в admin$ женскую голую задницу, заранее переведенную в формат BMP, подправил в реестре одну строчку и вуаля! Жора не обиделся. Он, конечно, удивился, когда родной комп показал ему с экрана голую жопу, но не обиделся. Обиделся он на другое. Когда мы с Робертом приняли еще грамм по двести, нам показалось, что одной задницы маловато для культурной программы такого важного вечера. И угораздило мне подложить Жоре в admin$ хранитель экрана, который я за день до того скачал у Марка Руссиновича. С точки зрения чайника, этот скрин-сэйвер совершенно безобиден, даже скучен. Но покажите его программисту и посмотрите на его лицо. Когда программер видит "синий экран смерти", о, сколько чувств борется на его лице!: Вначале лицо программера перекашивается, на нем прямо-таки написано "я не могу в это поверить". Потом программер наклоняется к экрану и начинает читать буковки и цифирки. Потом у него медленно отваливается челюсть, когда он вникает. Он тупо смотрит на окружающих и спрашивает что-то вроде "откуда здесь SCSI?" Потом он обращает внимание на правый нижний угол экрана и до него начинает доходить. Когда до него доходит окончательно, он резким движением дергает мышь и победно смотрит на хохочущих окружающих. В глазах его чувство победы и глубокого облегчения - какое счастье, что хоть этот синий экран оказался шуткой!
Жора никогда не был программером. Когда скрин-сэйвер показывал ему синий экран, Жора не пытался читать буковки и цифирки. Жора твердо знал, что если компьютер показал экран смерти, работает только одна клавиша тумблер питания. У Жоры стоял Compaq, а на компаках, как известно, кнопка Reset отсутствует (впрочем, сейчас это уже мало кому известно). Жора нажимал на эту клавишу не менее пяти раз. Жора злился. Жора потерял не менее страницы текста, потому что в самый неподходящий момент звонил телефон, и, пока Жора отвлекался, скрин-сэйвер предательски срабатывал. Жора потерял не менее получаса времени, потому что компаки перезагружаются не особенно быстро. Когда до Жоры дошло, в чем дело, он не смеялся. Он рвал и метал.
Вечером того же дня он вывел свой компьютер из домена отдела, а я старался ему не попадаться на глаза еще две недели.
Я отдернул руку, как будто мышь меня укусила, и пробежал глазами содержимое экрана. Да, это синий экран смерти в явном виде, и виноват во всем мой драйвер, без всяких сомнений. Я посмотрел на причину краха и опечалился еще больше. C0000005. Это могло означать все, что угодно, начиная от висячей ссылки и кончая знаком =, по ошибке поставленным вместо - в исходном тексте программы. Я собрался с духом и сказал:
– Хорошо еще, что на остальных компах работает.
– На остальных компах твой драйвер уже отключили, - радостно откликнулся Жора, - Ладно, давай, разбирайся.
Я начал разбираться. Через четверть часа я выявил в тексте программы функцию, где непонятно какая ошибка убивала операционную систему компьютера. Еще через четверть часа я нашел ошибку. Еще через полчаса я убедился, что каждая последняя ошибка в программе является предпоследней.
Еще через два часа, слегка отупев от немерянно потребляемого кофе с сигаретами, я понял, что за эти два часа не продвинулся ни на шаг. Еще через час я остался на работе один. А еще через полчаса меня достигло воздействие.