Ураганные войны
Шрифт:
– У меня нет ни единого предположения, почему твоя магия соединилась с магией Аларика, – наконец заговорила Вела. – Я спрошу у заклинателей, слышали ли они о подобном. Есть вероятность, что мы сможем повторить этот эффект, так что будем работать и над слиянием. Но одно я знаю точно: эфирное пространство владеет всеми измерениями, в том числе временем, и возможно, что по мере приближения к месту силы ты стала вспоминать события девятнадцатилетней давности.
– Возможно.
Таласин было неспокойно. Все знания о Светополотне строились на догадках. А достоверная информация, которую веками копили
– Но теперь-то Ненавар должен нам помочь, так ведь? – уточнила Каэда. – Хотя бы Элагби, ведь Таласин выросла здесь, и она сражается на нашей стороне, так что…
– К сожалению, в Доминионе решения принимает не принц. Это прерогатива Захии-лахис, – ответила Вела и поджала губы. – А после того, что Сардовия устроила на ее территории, я уже не уверена, что Урдуя будет благосклонна и поможет нам. Даже если на нашей стороне ее внучка.
– Я хотела бы заметить, чисто для справки, что во всем виноват Аларик Оссинаст, – объявила Таласин, вложив в эти слова всю свою гордость и честь.
– Думаю, правда на твоей стороне, – на мгновение улыбнулась амирант. – Когда ситуация немного выправится, мы попробуем снова отправить делегацию. Но на данный момент нам нужно полностью сосредоточиться на обороне от Империи Ночи, что бы они ни задумали.
Несколько долгих секунд женщина выглядела растерянной, будто боролась с неким внутренним противоречием, и смотрела на Таласин почти сочувственно. Но затем ее лицо снова стало отражать лишь непоколебимую твердость. Во многом благодаря этой ее черте Сардовия продержалась на войне так долго.
– Неслучайно Дариус вспылил, когда Таласин с ним поговорила, а потом исчез как раз в тот момент, когда армия Кесатха встала на границах Союза. Это если не брать в расчет его подтвержденный шпионаж и информацию о надвигающемся масштабном нападении, о котором Таласин узнала в Ненаваре, – рассудила Вела. – Аларику Оссинасту не было смысла врать: тогда он был уверен, что ты в его власти. Сначала нужно разобраться с этим, прежде чем предпринимать что-либо еще.
Таласин все поняла. Ресурсы Сардовии и без того уже были на исходе, и помочь им было нечем. Она Ткач Света, и ее долг – помогать им сражаться, поэтому пока что от мыслей о Доминионе стоило отказаться. Она провалила задание с Просветом – нельзя было провалить и новое.
Но все же…
– Раньше там жили другие Ткачи Света. Там были другие места силы, – услышала она сама себя будто со стороны. – Принц Элагби рассказал, что его почившая жена – Ханан, по его заверениям, моя мать – родом с неких Островов Зари.
– Слишком далеко, – постановила Вела. – Даже на «осе» полет займет минимум месяц, а из-за проблем с Кесатхом у нас нет столько времени. Поэтому мы должны справиться сами.
Таласин поколебалась. Ее душу охватила глубокая боль. Ей хотелось поделиться с Велой, как много для нее значат слова Элагби, ведь ей, как и ему, хотелось верить, что это окажется правдой.
Но одного взгляда на женщину, на ее напряженную осанку, хватило, чтобы Таласин передумала что-либо говорить. Амирант была заметно измождена, а предательство Дариуса наверняка оказалось для нее серьезным ударом, хотя она, скорее всего, никогда этого не признает. Они дружили много лет, а теперь
На плечах Велы лежал груз, который никому, кроме нее, было не под силу выдержать. Таласин не могла себе позволить обременить ее еще больше. Поэтому девушка лишь кивнула и не произнесла ни слова, вместе с Каэдой ожидая новых указаний.
Глава десятая
Даже после бесчисленного множества попыток Таласин и амиранту не удалось воссоздать барьер из света и тьмы, как тогда в Ненаваре. Возможности наладить связь с Доминионом тоже не было: Кесатх нападал яростно и стремительно, со всех сторон.
В конечном итоге им потребовался лишь месяц.
Месяц, чтобы завершить войну длиною в десять лет. Месяц, чтобы разгромить остатки страны, что когда-то простиралась на целый Континент. Месяц на то, чтобы разрушить понятие нации и государственности.
«Этого не может быть. Это просто дурной сон».
Мгновения пульсировали, словно удары сердца, сверкая кроваво-красным светом, заливавшим все вокруг, когда сардовийский штурмовик упал с неба и усеял осколками стеклометалла Оплот, огромную столицу Сардовийского Союза в Центральных землях и последний их бастион. Кесатхский штормовик нанес последний удар и победоносно описал дугу, пролетел вдоль границы города, обрушив на него еще один шквал боеприпасов. Огромные пушки в его подбрюшье извергали молнию за молнией, добела раскаляя крыши домов и разжигая огонь. Небо плакало пеплом, его заволокло дымом, скрывшим свет бледных лунных силуэтов от измученной войной земли, лишь пылало красно-золотое затмение Седьмой.
На другом конце Оплота небо плакало уже дождем, хотя и не простым. Второй штормовик с корпусом цвета полуночи, на котором гордо красовалась серебряная химера дома Оссинастов, высвободил магию Дожделива и Шквал-мига, обрушив на землю ливни со снегом и ураганы такой силы, что они вырывали с корнем деревья, разрушали дома и разбрасывали их в разные стороны, пока сардовийские солдаты и горожане пытались укрыться от бури и тьмы.
«Этого не может быть. Это просто дурной сон».
Уже примерно в сотый раз где-то на поверхности сознания Таласин мелькала мысль, будто она проснется не в этой реальности, а в какой-то другой. Там, где за первые две недели Кесатх не захватил Побережье, а за вторые две – не ворвался в Центральные земли, успешно осадив Оплот.
Никто не мог предвидеть, что Гахерис задействует все свои штормовики и всю армию и совершит столь разрушительное нападение. Кесатху удалось стать богатым и могущественным государством благодаря тому, что накапливались ресурсы завоеванных сардовийских земель, но, похоже, император Ночи признал более важной задачей уничтожение малейшего сопротивления. Большую часть Центральных земель сровняли с землей вместе со всем населением. Сардовийскую базу в Диких краях уничтожили, а последнее укрепление в столице оказалось на грани полного сокрушения.