Урод
Шрифт:
– Кто это с графом? – спросила она у самой близкой своей подруги.
Эллина небрежно взглянула туда, куда откровенно смотрела принцесса, стоя на балконе одного из залов.
– Какой-то странствующий лекарь, - ответила она. – Его вроде как стража привела пару дней назад чтобы он подлечил вашего дядюшку.
Лилайна снова взглянула на молодого человека. Одет он был действительно просто, но осанка и манеры, с которыми он порой отвечал графу, что-то объясняя, не походили на манеры простолюдина. Слишком уверенно и в то же время просто он держался. Это показалось ей странным и в то же время любопытным. Тогда, видя только левую сторону его лица, она даже не предполагала, что правая была скрыта повязкой. Это она заметила и вовсе случайно, разглядев его в окне библиотеки, поражаясь странной манере держать книгу одной рукой, поднимая ее на уровень глаз.
Тогда-то ей и стало интересно, что это за человек такой, о котором шептались слуги. Имя его она уже знала, и о его привычке полукомандным тоном изъясняться с прислугой, а главное о том, что с самого начала этот человек отказался идти на службу. Ей было любопытно, а общаться с ним легко и приятно. Даже зная, что она принцесса, этот человек не изменился и в отличие от всех остальных смотрел ей в глаза. Это радовало принцессу, она искренне улыбалась. Странное чувство томительной пустоты ненадолго оставило ее. Однако радость сменилась тоской. Она ходила по замку в попытках выловить загадочного врача, но никак не могла с ним встретиться.
– А этот… как его…тот врач, он что, уехал? – спросила она у Элли, не решаясь признавать, что прекрасно помнит его имя.
– Нет еще, и, говорят, ваш дядя его не скоро отпустит, потому что состояние его заметно улучшилось. Вчера он даже выходил из своих покоев, - отвечала фрейлина.
– Это я знаю. Впрочем, я давно его не навещала.
Решив, что это отличная идея, она отправилась к брату своей матери. Разумеется, она вошла только после того как камердинер объявил о ее визите, и Огюст успел шлепнуться в постель и спрятаться под покрывало чтобы манерно охать и вздыхать.
Она не ошиблась: Велиан нашелся в покоях ее дяди, но ускользнул, как только она пришла, обойдясь приветственным поклонов в ее адрес.
От этого принцессе становилось горько. Она пыталась вспомнить чем могла задеть этого человека, но не находила ответа. Огорчаясь, она не предполагала, что удача поможет ей. Однажды ночью, встав с постели и надев на себя простое платье без корсета, она зашла в библиотеку чтобы что-нибудь почитать и заметила свет меж стеллажей. Потушив свою свечу, принцесса выскользнула из своих туфель, мягко цокавших по полу, и тихо прокралась к источнику света. На полу сидел Велиан. Свеча стояла на полке возле его лица, а он держал книгу, подставив под руку свое колено.
Лилайна не стала сразу выдавать себя. Она скрылась за соседним стеллажом, аккуратно убрала несколько книг, сделав себе маленькое окошко, и выглянула в него, подложив под подбородок руки.
– Доброй ночи, Велиан?
Она улыбалась, внимательно наблюдая его реакцию. Он медленно опустил книгу, глядя на нее поверх книжного переплета. Его единственный глаз был так хорошо освещен, что принцесса отчетливо увидела, как резко расширился черный зрачок, уменьшив яркую синеву его глаз. Решив, что она напугала его, она тут же сделала виноватое лицо, но не успела ничего сказать.
– Ваше Высочество, что вы делаете здесь одна ночью? – спросил он, откладывая книгу и спешно вставая на ноги.
Вынырнув из своего «окошка», Лилайна робко выглянула из-за стеллажа.
– Вас ищу, - призналась она и тут же спряталась обратно.
– У вас что-то случилось? – спросил он, взяв в руки подсвечник и подойдя к ней.
– Вы избегаете меня, - прошептала она, глядя в пол.
– Избегаете ведь? Знаю, что это так, потому не отвечайте.
– Ваше Высочество, я не тот человек, кому вы должны уделять внимание, - начал он мягко.
– Почему? – спросила она, резко дернув головой.
Длинные распущенные волосы рассыпались по ее плечам.
– Почему я не имею права сама решать, кому уделять свое внимание?
– Потому что вы будущая королева Рейна.
Этот холодный ответ заставил ее перемениться в лице, она гордо подняла подбородок, но глаза все равно опустила.
– Я просто хотела подружиться с вами, - проговорила она. – Вы один смотрите в этом доме мне в глаза, не ищете моего одобрения, не пытаетесь мне угодить, а мне иногда так хочется не быть наследницей Рейна, а стать просто человеком, хотя бы ненадолго, разве это плохо?
Она подняла глаза и убедилась, что он так и не отвел взгляд.
– Вы ведь неплохой человек, почему же тогда вы не можете быть моим другом?
– У особ королевской крови не бывает друзей, - тихо проговорил он, невольно отвечая ей не как Велиан, а как Антракс, слишком хорошо понимающий, что такое хотеть не быть наследником своей страны.
Она отвела глаза в сторону.
– К тому же я уеду, а значит, привязываться ко мне глупо, - продолжал лекарь.
Она с вызовом посмотрела на него и вдруг заговорила иначе:
– Я поняла вас, можете не уговаривать меня. Я все поняла, но все же, пока вы здесь, быть может, вы немного скрасите мою жизнь своим присутствием?
Он не ответил. Слишком внимательно она смотрела на него, так внимательно, что сложно стало дышать.
– Наверное, вы знаете, что послезавтра ежегодный бал в честь первого дня лета и ради него я на один вечер сниму траур, - проговорила она строго. – Я хочу, чтобы вы пришли. Можете взять книгу и спокойно почитать где-нибудь, но мне будет приятно видеть вас. Не обещаю золотых гор и титулов, но моя улыбка будет вашей, если только вы будете там.
Не дожидаясь ответа, она скользнула в сторону, чтобы взять первую попавшуюся книгу с полки, дошла до своей обуви, подобрала свечу, которую потушила и обернулась.
Он стоял неподвижно, так и не обернувшись, только слушая, как она уходит. Ее слова, ее действия и ее обещание были слишком жестокими.
«Моя улыбка будет вашей».
Лилайна этого не понимала и, только вернувшись в комнату, обнаружила, что забрала с полки историческую хронику Эштара. Знака более дурного чем этот быть просто не могло. К тому же, ощутив себя совершенно глупо, она разобиделась на весь мир и зарылась в покрывала, уткнулась в подушку и внезапно разрыдалась. Позвать простолюдина-лекаря на бал, что может быть более нелепым?