Уроки гнева
Шрифт:
"Так. А вот и шероховатости сказываются".
Первые "лепестки" ослабляли силу свечения не так быстро, как надо бы, и в результате очередные ярусы "лепестков" рождались куда бледнее, чем надо бы по плану. При подпитке энергией это можно было исправить, но задание как раз в том и состояло, чтобы создать полностью самостоятельное действие, не требующее коррекции в процессе развёртки. Сто двенадцать "лепестков", сто сорок девять… а это ещё что? Очередной ярус, в котором должно было быть сто девяносто восемь "лепестков", родился чуть перекошенным. Кумулятивный сбой! Следующий ярус — 263 "лепестка" — оказался полностью кривым. И последним. Заклятие угасло, исчерпав себя.
— Ну что ж, — сказал Гес после небольшой паузы. — Пятнадцать ярусов развёртки. Не так уж плохо для второй попытки.
— Быть может, учитель покажет своё мастерство? Без поддержки Ключа?
Брови Летуна слегка поднялись. Что это — вызов? Протест? Ладно же, сейчас учитель в самом деле покажет… Убрав пульт в кармашек на поясе своего комбинезона, Эхагес прикрыл глаза для лучшего сосредоточения.
"А малый в чём-то прав. Я действительно слишком привык пользоваться этой штукой".
Гес рассчитывал действие почти вдвое дольше, чем его ученик. Не только с отвычки, но и потому, что в его творении имелось целых три контура автокоррекции — маленькое шельмовство из области высокой магии. Щедрая порция Мощи… активация… вызревшее нечто, примерно на три порядка более "тяжёлое", чем предыдущее, рванулось ввысь быстрее арбалетной пули. Десять ярусов развёртки, двадцать, сорок, семьдесят. Сотня, две, три… Стремительно расширяющийся столб магического сияния достиг высоты, на которой не бывает птиц и облаков — и продолжал расти. Чтобы оценить сотворённое по достоинству, Летун перенёс себя и ученика на пять йомов в сторону; но и на таком отдалении наблюдать растущую вершину столба вскоре стало возможно, лишь задрав голову к зениту.
— Ты применил знания, которыми я ещё не владею. Это нечестно.
Брови Эхагеса уже не приподнялись, а просто взлетели вверх.
— Ха! Бунт на корабле? Похоже, малый, ты слишком много проводишь в обществе Рейхи и компании. Если мне не изменяет память, ты упомянул некий Ключ и некое мастерство. Что ж, без Ключа я обошёлся. По-твоему, я должен был обойтись и без своего мастерства?
Под ироничным прищуром глаз Летуна ученик стушевался. Совсем как обычный ребёнок. Однако от формальных извинений его спасло появление нового лица.
Гес поклонился.
— Рад тебе, Пламенный.
— И я рад тебе, Быстрый.
Летун мысленно вздохнул. Год тому назад его удостоили имени на тастар-мид, как раз с подачи Владыки. Да, уже больше года… однако в роли "почётного тастара" Эхагес по-прежнему чувствовал себя неуютно. Слишком много чести… "Нет, ну что такого особенного я натворил?.."
Между тем взгляд Пламенного скользнул в сторону, а его фэре вспыхнуло яркими цветами любви и нежности.
"Сын мой… вижу тебя!"
"Отец… папа…"
— Как ваши успехи? — поинтересовался Владыка.
— Стремительны. — Гес улыбнулся. — Мы перешли к автономным действиям.
Пламенный хмыкнул совсем по-человечески.
— Хочешь ли ты сказать, что вот это, — указал он на достигший орбиты сияющий столб, — сотворил твой ученик?
— Нет. Это сотворил я. В порядке демонстрации некоторых аспектов мастерства.
Кивок. Сверхтонкая, для одного-единственного адресата, мысль.
"Что ж, хорошо. А то я мог бы подумать, что ты ускоряешь обучение, используя методы старого Ворона".
"Вряд ли ты мог так подумать, сай. — В мысленном ответе Летуна нет ни грамма обычной иронии. — Нам обоим слишком хорошо известны границы уместности этих… методов. Ничему настоящему с их помощью не научить".
Ещё кивок. И вслух:
— Мне жаль прерывать урок, но тебя, Быстрый, ждут на Острове. С нетерпением.
— Каббис?
— Да. Он завершил расчёты общей структуры пространств… и хочет проверить выкладки для точек, удаление которых стремится к бесконечности.
— Значит, новое путешествие…
— Да.
Сквозь пламя предвкушения проступила тёмная мысль. Тёмная и холодная.
— Ты боишься? — удивился Пламенный. — Ты — и боишься?!
— Боюсь, — признался Эхагес. — Не настолько, чтобы отказать Каббису в помощи, но вполне достаточно, чтобы беспокоиться о будущем. — Пауза. Взгляд в сторону. — Может, я впрямь отказал бы ему, если бы…
Владыка молча прикрыл глаза. Объяснения были не нужны.
Короткое имя — Лаэ — осталось не произнесённым.
— Но я не вправе слепо рисковать уже потому, что у меня есть ученик. — Вновь нарушив тишину, Летун вздохнул. — Ты помнишь тот наш разговор? Долина-и-Остров должна иметь хотя бы одного Могучего. Как я могу уйти, не закончив учить свою смену?
— Думаешь, что риск настолько велик? Всё, что тебя ждёт — это проверка рабочей гипотезы об устройстве Мироздания.
— Верно. Только при этом мне придётся вплотную познакомиться с почти бесконечными дистанциями в пространстве… и во времени. Ты можешь поручиться, что ТАК далеко меня будут ждать лишь мелкие приключения да рутина плановых замеров?
— Понимаю. Но тогда…
Эхагес выставил ладонь правой руки, как щит или барьер.
— Нет, сай. Не проси. Я не могу остановиться. И дело тут не в том, что проект Каббиса — наполовину мой проект. Я… просто не могу. — И мысленно: "Если Долине-и-Острову будет нужна помощь Могучего, ты знаешь, где искать".
Медленный кивок.
— Тогда лети, Быстрый! И — удачи!
Кивок в ответ. Бросив беглый взгляд на своего ученика, Гес опустил левую руку в карман, сжал пульт — и переместился. В долине тысячи проклятий, попирая ногами хрустящую корку спёкшейся земли, остались лишь два тастара: отец и сын.
— Когда-нибудь я отправлюсь за ним, — нарушил тишину ученик Эхагеса.
Пламенный посмотрел на него. И замер.
В текучих переливах фэре его сына, ещё лишённых строгой формы и доминирующих оттенков, прямо на глазах рождалась основа. Центр.